Борьба за крепости и складывание системы обороны на Северо-Западе России в царствование Петра I - Николай Равильевич Славнитский

в Балтийском море появилась английская эскадра под командованием адмирала Д. Норриса, состоявшая из 16 линейных кораблей, на вооружении которых имелось 990 пушек. 29 августа в море появилась шведская эскадра под командованием верховного адмирала К. Спарре, насчитывавшая 10 линейных кораблей, вооруженных 648 пушками. В ее состав входили также и более мелкие суда. 5 сентября две эскадры соединились у северной части острова Эланд, а на следующий день объединенный англо-шведский флот прибыл к Стокгольму. Там английская эскадра простояла до 27 октября, после чего отправилась в обратный путь[1250].

В связи с этим русское командование заблаговременно приняло меры предосторожности, чтобы приход английской эскадры не застал русский флот и крепость врасплох. Еще 8 июня 1719 г. генерал-майору Матюшкину был дан указ ехать в Ревель и привести все находившиеся там корабли в готовность, а также послать несколько фрегатов крейсировать между Дагерортом (западная оконечность острова Даго, ныне Хийумаа. – Н. С.) и Финляндией. На один из этих фрегатов следовало посадить поручика Н. Ф. Головина с письмом к английскому адмиралу Д. Норрису. С приближением английской эскадры русским кораблям следовало разойтись на расстояние видимости, чтобы в случае выяснения враждебных намерений англичан известить об этом друг друга и затем ревельскую эскадру. Н. Ф. Головин должен был переправиться в шлюпке на корабль Д. Норриса, вручить ему письмо и требовать ответа. В это время фрегат Н. Ф. Головина, подготовленный к бою, должен был, если бы англичане попытались захватить его, обороняться и стрелять из пушек, в частности и с той целью, чтобы предупредить остальные русские суда. В случае враждебных действий со стороны англичан, русской эскадре предлагалось укрыться в ревельской гавани под защитой крепостной артиллерии. В письме, отправленном с Н. Головиным, говорилось, что т. к. от английского двора не поступило никаких сведений о задаче эскадры, то Д. Норрис должен был по приближении к флоту и землям российским письменно сообщить, с какой целью он с эскадрой послан на Балтику и не имеет ли он каких-либо поручений, которые были бы враждебны русским землям и флоту. Петр I предупреждал Норриса, что если английская эскадра без письменного ответа на этот запрос приблизится к русскому флоту или землям, то это будет сочтено за знак враждебности, и он вынужден будет принять меры для соблюдения безопасности «по воинскому резону»[1251].

Английское правительство настаивало на возвращении Швеции Ревеля и заявляло, что в противоположном случае окажет Швеции помощь. Но поскольку Петр I не соглашался на уступку Ревеля, можно было ожидать, что весной 1720 г. английская эскадра вновь появится в Балтийском море[1252]. В марте 1720 г. на 10 кораблях ревельской эскадры («Перл», «Уриил», «Варахаил», «Седафаил», «Ягудиил», «Британия», «Рандольф», «Эсперанс», «Самсон», «Лансдоу») имелось 448 пушек, в том числе 166 пушек 18- и 12-фунтового калибра[1253]. В самой ревельской крепости в тот период находилось 593 пушки, 12 гаубиц и 26 мортир. Кроме того, в гавани имелось 136 пушек, на батареях – 74 пушки и 9 мортир, в цитадели – 46 пушек и 2 гаубицы, «на косе» – 75 пушек и 8 мортир[1254]. Таким образом, Ревель в 1720 г. защищало 981 орудие, а с учетом корабельной артиллерии – 1429 орудий. Кроме того, ряд мер был принят и для обороны Кронштадта[1255].

Надо сказать, что российское командование еще в апреле 1720 г. получило от Б.И. Куракина сведения об отплытии английской эскадры в Балтийское море[1256], а в мае эти сведения подтвердились[1257]. В связи с этим последовало указание царя укрепить Гостиный двор палисадами[1258].

Был также принят ряд мер по усилению численного состава защитников Ревеля. Цитадель и батареи было приказано укомплектовать гарнизонной командой, в гавани должен был находиться Киевский полк, а остальные части гарнизона и Ростовский полк расположились на береговом фронте. Астраханский и Ингерманландский полки были расположены на берегу и должны были, в зависимости от обстановки, либо действовать на берегу, либо на галерах в море. По всему берегу были поставлены наблюдательные посты[1259].

В конце мая 1720 г. объединенный англо-шведский флот появился у Ревеля. В состав этого флота, по данным Ф.Ф. Веселаго и Л. А. Никифорова, входили 25 линейных кораблей (18 английских и 7 шведских), 3 фрегата и другие более мелкие суда[1260]. А. Соколов считал, что англо-шведская эскадра насчитывала 33 корабля[1261]. Причем, по данным Г. Богуславского, первоначально английская эскадра, прибывшая в Стокгольм, состояла из 20 линейных кораблей, а шведская эскадра Шпарре состояла из 11 линейных кораблей, 8 фрегатов, 11 мелких судов и 13 галер. 6 кораблей остались для защиты Стокгольма, а остальные 25 отправились с мелкими судами в Балтийское море[1262]. Однако в результате проведенной разведки адмирал Д. Норрис пришел к выводу, что нападение без помощи сухопутных войск неосуществимо[1263].

Англо-шведский флот простоял у Ревеля пять дней, за это время шведы сожгли избу и баню на острове Нарген, построенные там для рабочих людей[1264]. В это время английский адмирал также обменялся письмами с Ф. М. Апраксиным: русский адмирал запросил английского о причинах появления эскадры, на что англичанин ответил, что он прислан своим королем для мирного посредничества между Россией и Швецией. Однако такого посредничества принять не захотели, поэтому англичанам пришлось уходить ни с чем[1265]. Причиной столь скорого ухода шведов и англичан, по мнению Петра I, стали успешные действия десантных операций в Швеции, осуществлявшиеся в тот период русским галерным флотом[1266].

В результате все попытки (надо сказать, не слишком активные) шведского, а вслед за тем и английского флотов атаковать русские приморские крепости окончились полным провалом. Никаких успехов на суше шведам добиться также не удалось.

Подводя итоги состоянию системы обороны Северо-Запада России во втором десятилетии XVIII в., следует в первую очередь отметить, что с 1710 г. она расширилась географически и пополнилась новыми крепостями: Выборгом, Кексгольмом, Ригой, Дюнамюнде, Ревелем. Кроме того, в этот период несколько изменились и взгляды Петра I на функции крепостей: русская армия после Полтавы в основном осуществляла наступательные операции, и в этой ситуации крепости становились не столько узлами обороны, сколько опорными пунктами для наступательных операций. Тем не менее их продолжали ремонтировать и возводить дополнительные укрепления. В первую очередь это относилось к приморским крепостям – Кронштадту и Ревелю, т. к. Швеция продолжала оставаться достаточно сильной морской державой.

Кроме того, у крепостей постепенно стала появляться еще одна немаловажная функция: часть гарнизона той или иной крепости по мере необходимости пополняла войска действующей армии, а