Борьба за крепости и складывание системы обороны на Северо-Западе России в царствование Петра I - Николай Равильевич Славнитский

5) на употреблении бонов и рогаток в качестве предохранительного средства от зажигания деревянных оборонительных построек.

Выборгские укрепления по-прежнему нуждались в починке. В частности, в распоряжении Верховного Тайного совета выборгскому коменданту генерал-майору Шувалову указывалось: «Крепость починивать и приводить, как скоро возможно, в доброе состояние, а на покупку материалов и других припасов деньги держать из выборгских доходов»[1285].

Псковские средневековые укрепления, усиленные деревоземляными бастионами, к концу царствования Петра перестали играть серьезное значение в системе обороны северо-западных границ России. В Пскове к концу петровского царствования оставалось всего 194 пушки, 20 мортир и 7 гаубиц. Кроме того, имелась 141 затинная пищаль[1286], но они вряд ли могли помочь гарнизону в случае возможной опасности.

Интересно, что орудия, привезенные сюда из Дерпта, оставались в Пскове практически до самого конца войны (скорее всего, не все, а часть их). В июне 1720 г. последовало распоряжение «пушки чугунные 24- и 18-фунтовые которые туда отвезены из Дерпта взять все ради будущей кампании на Котлин остров и отвезть их изо Пскова водою прежде до Нарвы а из Нарвы до Котлина острова»[1287].

В Нарве и Ивангороде в конце царствования Петра имелось 419 пушек (160 24-фунтовых и 18-фунтовых, 68 пушек 12-фунтового калибра, 79 пушек калибром от 10 до 4 фунтов и 112 полевых пушек калибром в 3 фунта и ниже), 28 мортир и 5 гаубиц[1288], следовательно за период 1713–1725 гг. артиллерия Нарвы и Ивангорода была усилена. Гарнизон состоял из 1 полка (1367 человек) и 43 артиллерийских служителей.

В Риге тогда же находилось 313 пушек (60 пушек 24-фунтового и 18-фунтового калибров, 87 12-фунтовых, 80 пушек калибром от 10 до 4 фунтов и 76 легких 3-фунтовых), 52 мортиры и 4 гаубицы; в Петершанце имелось 30 пушек и 3 гаубицы. Но здесь имелась также и городская артиллерия, которая содержалась из городской казны (количество пушек в ней нам неизвестно)[1289].

Однако фортификационные укрепления Риги нуждались в починке. В частности, в инструкции, данной А.И. Репнину 18 марта 1725 г., отмечалось: «осмотреть фортификацию рижскую и цитадель, и где попортилось, в тех местах велеть починить; Питершанц надлежит снесть, а вместо того сделать транжамент на острову»[1290].

Гарнизонная артиллерия Пернова состояла 216 пушек, 17 мортир и 4 гаубиц[1291].

Артиллерийское вооружение Ревеля к концу царствования Петра возросло до 916 пушек (24- и 18-фунтовых – 231, 12-фунтовых – 172, калибром от 10 до 4 фунтов – 295, легких калибром от 3 фунтов и ниже – 218), 30 мортир, 22 гаубиц. Кроме того, на гаванях имелись батареи, вооруженные 289 пушками. Таким образом, в Ревеле имелось 1257 орудий, и по артиллерийскому вооружению он уступал только Петербургу. Гарнизон крепости состоял из 4 полков. Никаких артиллерийских орудий, состоящих в ведении магистрата, И. К. Кирилов здесь не упоминает[1292]. Из этого можно предположить, что договор Р. Х. Боура с магистратом Ревеля, заключенный при сдаче этого города, остался на бумаге.

Тем не менее Петр I не слишком рассчитывал на ревельские укрепления, отметив в конце 1724 г.: «Ревель содержать, так как ныне есть, а между тем подумать, когда Рогорвик офортофикуется, нужна ли оная будет. Ныне же оная, за фартецию почестся не может, а ежели доделывать так, как зачата и три болверка зделаны, то ни в 20 лет не отделать, понеже шведы один болверок 17 лет делали; к тому ж ежели оные бастионы прямо людми осадить, то более 10 000 гарнизона надобно и несколко тысяч пушек»[1293].

Кроме того, в сентябре 1724 г. ревельские укрепления (в первую очередь гавань, а также цитадель и батареи) очень сильно пострадали от разразившегося шторма, а одну пушку 24-фунтового калибра смыло в море[1294].

К концу царствования Петра I относится и составление «аншальта крепостей». Это связано с его стремлением систематизировать или классифицировать фортификационные укрепления в стране. В целом система обороны северо-западных рубежей России к тому времени уже сложилась, и после завершения Северной войны у императора появилась возможность в спокойной обстановке проанализировать ее, а также определить, что делать в дальнейшем с той или иной крепостью.

Упоминание об этом «аншальте» содержится в протоколах Верховного Тайного совета за 1727 г.[1295] Приведем выдержки из этого документа, касающиеся крепостей Ингерманландии и Финляндии.

«А в копии, присланной из Правительствующаго Сената в артиллерию декабря 9 дня 1724 г. с разсуждения его императорского величества о фартециях и цитаделях написано следующее:

Фартеции регулярные и готовые.

С-Питербурх

Кексгольм

Нарва и Иван город

Фартеции и цитадели которые делаютца и делать надобно.

Шлютельбурх

Выборх, который гораздо крепить надлежит».

Отметим, что указаны основные укрепления Финляндии, но не все крепости Ингерманландии – Ямбург и Копорье фактически прекратили свое существование в составе системы обороны (хотя сами укрепления сохранялись). Второй момент, который следует отметить, – Петр I разделил крепости по принципу «готовые» и «требующие ремонта». То есть «аншальт» все же в первую очередь имел сугубо практический характер. Отдельно были выделены укрепления Кронштадта.

Что же касается самого термина «аншальт», то он появился примерно тогда же. В том же упоминаемом протоколе Верховного Тайного совета указано: «Да декабря того ж 724 г. его императорское величество, будучи в доме генерала-фельдцейхмейстера кавалера и президента господина графа Брюса, между протчими ж разговорами изволил упоминать о сочинении артиллерийских аншталтов, чтоб во оных или в особливых ведомостях по намерению его величества для положения артиллерии и крепостей и протчаго ж учинить расположение такое: на содержание артиллерии всякими припасами и амунициею и на строение и починку крепостей, також и на жалованье служителям и на протчие ж расходы коликая принадлежит быть годовая денежная сумма с росписанием подробно, в том числе станки и роспуски с принадлежности батарей, мосты и протчее, что во сколко лет содержать или переменить надлежит, потому бы на содержание же их и сумму положить, и учиня бы оное, доложить его величеству. Но понеже оный генерал-фельд-цейхмейстер доносил его величеству о батареях и пушечных станках и о протчем, что во сколко лет содержать, а особливо в гарнизонах, хотя сделать и можно, токмо онаго, також о фортофикации коликое надлежит быть на строение и починку крепостей, припасов и денежной суммы, вскоре учинить не можно, того ради его императорское величество в сочинении онаго паки изволил упоминати объявлял свое намерение, и чтоб о том учинить следующее:

Каждую фартецию положить в таком основании, якобы уже оная во всем отделана или вновь таковую ж зделать (и на нее толикое иждивление положить, колико