Борьба за крепости и складывание системы обороны на Северо-Западе России в царствование Петра I - Николай Равильевич Славнитский

вместо них в гарнизон присылали рекрутов[1267]. Таким образом гарнизоны крепостей становились не только опорными пунктами для наступательных операций, но и местом военной подготовки новобранцев перед их отправкой в действующую армию.

Часть 4

Состояние северо-западных крепостей в конце царствования Петра Великого

В конце 1720 г. военная коллегия получила распоряжение «все крепости а особливо Санкт-Питербурх, Кронверх с обретающимися на Котлине острову крепостми Выборх Нарву, Ревель, Пернов, Ригу и Динемент, також и протчие пограничные крепости чрез нынешнюю зиму всеконечно во всем удовольствовать, полки гарнизонные на артиллерийском штап, как людми, так и ружьем и протчими всякими вещми, а фартеции потребную амунициею и протчими припасы снабдить и во всем до будущей компании заблаговременно исправить, и чтоб как из артиллерии, так и из камиссариата надлежало отпуски всемерно отправляли исправно и нималого бы ничего упущено не было»[1268]. Речь шла о том, чтобы полностью укомплектовать гарнизоны и находящиеся в них артиллерийские команды, а также обеспечить их всем необходимым. Распоряжение это, вероятнее всего, осталось нереализованным, но война уже подошла к концу, и особой необходимости в пополнении, как оказалось, уже не было.

Связано это приказание было как раз с тем, что Петр I в 1721 г. готовился нанести противнику завершающий удар и перед этим хотел обеспечить в должной мере тыл (а также опорные пункты). В то же время это распоряжение могло стать толчком к составлению и корректировке штатов в крепостях. Для этого предписывалось из всех приведенных выше крепостей прислать в военную коллегию «по доброму офицеру с подлинными ведомостями ко исправлению ганизонов крепостей артиллерии и протчего надобно»[1269].

Система обороны северо-западных рубежей России, сложившаяся к концу 1710 г. и просуществовавшая до конца Северной войны, не претерпела никаких серьезных изменений и после ее окончания. Из мероприятий россйского правительства относительно крепостей в период 1721–1725 гг. следует в первую очередь отметить тот факт, что был принят ряд мер по централизации управления крепостями.

5 декабря 1722 г. была учреждена должность генерал-директора над фортификациями, им стал генерал-майор А. де Кулон[1270].

В декабре 1724 г. Петр выделил «фортеции регулярные и готовые»: Санкт-Петербург, Нарва и Ивангород, Кексгольм, Рига, Динаминд[1271], Пернов. Это в большинстве своем были крепости, составлявшие основу системы обороны Северо-Запада России. Тогда же были выделены крепости, «которые делаютца и делать надобно»: Шлиссельбург и «Выборх, который гораздо крепить надлежит»[1272]. Особое внимание им было уделено приморским крепостям, которые продолжали серьезно усиливать новыми укреплениями и артиллерией.

Таким образом, в этот короткий период была упорядочена сложившаяся система обороны, намечены дальнейшие работы по ее усилению. Вместе с тем в крепостях производились и некоторые ремонтные работы.

Перестройка Санкт-Петербургской крепости в камне продолжалась, и она по-прежнему играла важную роль в системе обороны, являясь ее своеобразным ядром. К концу Северной войны были полностью перестроены в камне два бастиона (Трубецкой и Государев), пять куртин, а также Петровские ворота – парадный вход в крепость.

К концу царствования Петра I Петербург был обеспечен артиллерией в очень большом количестве: в гарнизоне имелось 424 пушки[1273] (37 24-фунтовых и 18-фунтовых, 97 пушек 12-фунтового калибра, 72 пушек калибром от 10 до 6 фунтов и 218 полевых 3-фунтовых), 70 мортир, 3 гаубицы и 14 дробовиков; в Арсенале – 95 пушек (не считая негодных). Кроме того, в Петербурге располагался парк осадной артиллерии (47 пушек и 18 мортир), а в Адмиралтействе находилось 697 пушек и 92 мортиры (правда, большинство из них содержались в адмиралтейской крепости «для отпуску во флот», но они могли быть задействованы в Петербурге в случае опасности). Петербургский гарнизон состоял из 4 полков (5496 человек), не считая гвардии[1274]. Всего же в Санкт-Петербурге находилось 1460 орудий, следовательно, Санкт-Петербургская крепость по-прежнему играла важную роль в системе обороны Северо-Запада России.

Значение Шлиссельбургской крепости к концу царствования Петра I совсем упало: ее гарнизон состоял из одного пехотного батальона (683 человека) и 34 артиллерийских служителей. Артиллерийское вооружение Шлиссельбурга насчитывало 106 пушек и 3 мортиры[1275]. Кроме того, крепость начала разрушаться. Еще летом 1709 г. она сильно пострадала от наводнения, испортившего три бастиона – Нарышкина, Головкина и Головина[1276]. Осматривавший ее в сентябре 1725 г. сотрудник голштинского посольства Ф. В. Берхгольц отмечал, что она стала уже немного ветшать, особенно в деревянных своих частях[1277].

Прапорщик И. Гурик, осматривавший шлиссельбургские укрепления в декабре 1726 г., отмечал, что фундаменты бастионов Головкина и Зотова подмыло водой, а у бастионов Меншикова и Нарышкина сгнили обрубы, и все эти бастионы нуждаются в починке[1278]. Однако никаких серьезных работ по их починке тогда не было начато.

Кронштадту после окончания Северной войны по-прежнему уделяли самое серьезное внимание. В октябре 1723 г. состоялась торжественная закладка Центральной крепости в присутствии самого царя (именно это укрепление в дальнейшем во всех официальных документах стало называться Кронштадтом)[1279].

В 1724 г. район Котлин – Кроншлот защищало уже, по мнению Л. Фримана и А.П. Денисова, 359 орудий, в том числе 335 пушек, 19 мортир и 5 гаубиц[1280]; а по мнению А.В. Шелова – 388 орудий, в том числе 358 пушек, 19 мортир и 11 гаубиц[1281]. К сожалению, никто из указанных авторов в данном случае не ссылается на источник, поэтому трудно установить, какие сведения являются более точными. Но в любом случае, по мере того как расширялись оборонительные сооружения Кронштадта, увеличивалось и его артиллерийское вооружение. Это говорит о том, что русское командование уделяло данному пункту самое пристальное внимание.

Относительно Кронштадта Петр I в 1724 г. отмечал: «Кроншлот фартеция зело великая, в которой з 2000 пушек надобно, на содержание оной артиллерии и служители невеликого кошту требует, ибо канониров одной компании доволно, понеже когда флот в море никакого опасения нет, а когда дома то не одна тысяча добрых канониров из флота употребить мочно»[1282].

В конце царствования Петра в Кронштадте находилось 335 пушек (212 тяжелых, 50 12-фунтового калибра, 46 полевых и 27 легких), 19 мортир и 11 гаубиц[1283].

В целом оборона Кронштадта в конце царствования Петра, по мнению А. В. Шелова[1284], основывалась:

1) на сильном пушечном огне с форта Кроншлот и с батарей, расположенных на молах гаваней и на берегу острова;

2) на линии укреплений и батарей, размещение которых предоставлялось на усмотрение начальствующих лиц;

3) на содействии кораблей, стоявших между Кроншлотом и Котлином и увеличивавших силу огня, направленного на рейд;

4) на содействии галер, которые должны были препятствовать приближению брандеров