Альманах «Российский колокол» №4 2019 - Альманах Российский колокол

Советом РСФСР аж в семьдесят пять процентов от месячной зарплаты! Вдвоём на эту пенсию можно было жить нехило. Я её, красивую, получала до Починка, пока эта обезьянка с глазами не урезала мою пенсию, убрав четырнадцать лет институтского стажа плюс северных, которые были год за полтора, но выплата всё равно осталась жирная.

Чтобы прожить в смутные времена, мы, как большинство вшивых интеллигентов, решили челночить. Правда, не таскали клетчатых тяжеленных сумок на горбу: Лёва возил из Москвы и Польши изделия из серебра и золота, духи, якобы французские, польского разлива, купальники из Италии, потом трикотаж из Белоруссии. В Усинске продали мою квартиру и уехали в Балахну, под Нижний Новгород, на родину Лёвы. Товар он возил продавать в Усинск, так как в Балахне всегда в кармане вошь на аркане, Поволжье вечно голодало. Прибыль была баснословная – квартиру-сталинку через год купили, жили припеваючи. Иногда, чтобы повидаться с друзьями, я ездила в Усинск с товаром в «сумочке-педерасточке» на пузе, обратно – с деньгами в этой сумочке.

Как-то перед отъездом домой перед Новым годом я зашла в Усинске на рынок. Залезла в сумочку, а у неё ремень расстегнулся, она выскочила из рук и заскользила по пологой ледяной дорожке прямиком к типчику бритоголовому. Он не растерялся, резво схватил её и рванул через толпу, пока я рот разевала. Я прислонилась к киоску, слезы градом – в сумке-то пять миллионов, а это пятьсот долларов. Стою, подвываю. Вдруг вижу моего незабвенного Тенгиза. Стоит он возле лавки с продавцом. Хорош, как и десять лет назад.

Я слёзы вытерла, забыла про деньги и, как кобра, не могу отвести от него глаз. Мой любимый черноглазый король вмиг повернулся, замер и пошёл ко мне.

– Ну здравствуй, Светик! Столько лет прошло?! Ты стала ещё красивее! Я уж и не мечтал увидеть тебя, знал, что ты уехала. Как я рад тебя видеть! Зачем приехала?

– И я рада тебе, Тенгиз! Ты всё тот же, только седины больше, но это тебе идёт. Я иногда вожу в Усинск серебро. Вот только сейчас какой-то гад спёр сумочку с деньгами, ремень расстегнулся, а там пять лимонов. Пропала я! Приеду домой – обрадую мужа!

– Не бойся, нет проблем – сейчас найдём!

Он свистнул, подскочил парень. Они коротко покалякали на грузинском, и парень смотался. Тенгиз меня успокаивал:

– Жди, дорогая моя, найдём твою сумочку!

– Ой, да кто вернёт-то?!

– Всё будет хорошо!

– А ведь я тебя всегда любила и не смогла забыть! Вот сказала тебе об этом, и сразу легко стало.

– Сколько лет прошло, а я тоже всё-всё помню!

Тут-то и вор бритоголовый появился! Протянул Тенгизу сумочку, сказал:

– Прости, Тенгиз!

– П-пшёл вон!

– Спасибо, Тенгиз! – только и смогла обалдело пробормотать я, ошеломлённая от радости.

– Э-э! Забудь, рад помочь тебе!

Он держал мои руки и говорил:

– Я любил тебя, но не мог тогда оставить женщину с тремя детьми. Да и ты тогда высоко была. Знаю, ты замужем, я женат, но до сих пор люблю тебя. Знай, что здесь у тебя есть я! Если что случится – найди меня, это мой рынок.

– Спасибо тебе! Я никогда тебя не забуду! Прощай, мой дорогой!

И я не удержалась, в слезах бросилась к нему на шею.

Он обнял меня, погладил и поцеловал в глаза и губы. Сжал руку мою и, глядя на меня прощально горячими глазами, шептал:

– Прощай, любовь моя последняя! Я всегда буду помнить и любить тебя, будь счастлива, моя дорогая! С Новым годом, любимая, будь счастлива всегда!

Как хорошо, что мы встретились и признались в любви друг к другу, сохранив её, случайно возникшую, на долгие годы! Это был как подарок на новый начинающийся год.

Дома мужу я ничего не рассказала про этот случай с деньгами, а после часто вспоминала Тенгиза с некоторой печалью и, порой сравнивая его с мужем, размышляла, что было бы, если бы мы не расстались тогда в далёком заснеженном городе накануне Нового года в начале перестройки? Я тогда круто повернула свою жизнь в другую сторону и покинула свой любимый город, выйдя замуж за Лёву и уехав из Усинска навсегда. Муж мой оказался мерзавцем: он обманул меня, оставив без квартиры благодаря своим махинациям, бросил меня, ушёл к молочнице, на мои деньги купил квартиру своей матери, а я ушла к маме. После этого жизнь стремительно повела меня в творчество. Я писала картины и книги и была абсолютно счастлива, уйдя от мужа, с которым впоследствии ещё три раза сходила в загс – он бросил свою молочницу, всё пропил и уговаривал меня. Я в загс ходила, но не верила, что он вернёт мне мою квартиру, и жила с мамой. Вскоре Лёва спился и умер, а следом и его мать.

Вот такая «Санта-Барбара» была у меня в жизни! Но я знала, что жизнь у всех одна и главное – ко всем людям и к самой себе относиться с радостью и любовью, стремиться к самой высокой из доступных тебе вершин, учиться, учиться и учиться – как завещал лысый вождь, – познавать себя и этот прекрасный мир, и всё будет тип-топ. И – улыбайтесь, господа, улыбайтесь, ведь Бог помогает сильным и смелым!

Елена Наливина

Елена Наливина родилась 15 апреля 1969 года в г. Выксе Горьковской области.

Училась в медицинском училище, затем в Первом МГМУ им. И. М. Сеченова на факультете фармации.

В 2007–2013 годах работала коммерческим директором двух крупных заводов – производителей фарфора. Занималась рекламой и PR. Сотрудничала со СМИ. Имеет публикации в профессиональном журнале «Посуда».

Первая художественная книга «Арзу» опубликована на «ЛитРес: Самиздат» в январе 2019 года под псевдонимом Ядвига Тобольская.

Песня с хорошим концом

Изо дня в день он наблюдал, как она кормит птиц. Тонкая, почти прозрачная, стоит на ветру в лютый мороз, а продрогшие синицы, воробьи и снегири собираются стайками и проворно склёвывают корм прямо с её изящных рук-веточек. Казалось, вот сейчас сильный порыв ветра с реки согнёт её пополам, свалит в снег и развеет по сугробам птичье угощение. Но она не обращала на ветер ровным счётом никакого внимания. И на него тоже. Хотя знала, что он смотрит. В этом он не сомневался.

Не заметить его было невозможно. Протягивая птичкам еду, она украдкой кидала на него восхищённые взгляды. Огромного роста, крепкий, кряжистый. Настоящий. Среди её ближайшего окружения