Мы здесь случайно... - Владимир Геннадьевич Кротов

удивился, раньше кузнец вооружением не занимался, ковал только бытовой и хоз. инвентарь. В крайнем случае мог сделать лишь несложный ремонт. Квалификация его была невысока. Все оружие в замке было привозное. Вилли вскоре сознался, что кольчугой занимался его шестнадцатилетний сын Арндт, ему надоело возится с подковами и засовами и захотелось попробовать себя в более серьезном деле.

   Ого, у нас появился первый кандидат в будущий цех металлообработки, подумал я. Но говорить понятно ничего не стал, лишь похвалил за усердие и премировал серебрянной монетой. Вилли аж своим глазам не поверил, наверное это первый раз, когда его труд отметили таким образом...

   Все два дня непрерывно прибывали телеги из гостиницы, их разгружали и они снова отправлялись в рейс. Охрану с ними уже давно перестали посылать, за все это время, никто не заметил даже признаков появления кочевников. Наконец к вечеру второго дня, с последней телегой, прибыл уставший но довольный Пауль. Он вывез все, вплоть до последнего камня брусчатки. Остался лишь железобетонный фундамент с подвалом и законсервированной скважиной. Было заметно что Паулем завладело двойственное чувство, с одной стороны он выполнил большой объем работы, бережно и тщательно демонтировал строение. С другой стороны он своими руками разобрал только что построенный дом-кафе, дело всей своей жизни. Поневоле возникают печальные мысли.

   Но у нас теперь начинается новая жизнь, в новом для нас всех мире. Начнем строительство, глядишь и повеселеет немец.

   Коля уставший от вынужденного безделья, объявил себя полностью здоровым и рвался на стройку. Татьяна так не считает и уговаривает Николая поберечься, не нагружать организм без меры. Коля клятвенно обещает выполнять все врачебные рекомендации, но похоже лукавит. Как только мы уедем, он тут же забудет об этом.

   Но Таня совершила классный финт - нажаловалась на него Ирме и Васильичу. Теперь Коля под колпаком и уже так не разбушлатится. На утро намечен выход каравана, со мной едет Свальт, Татьяна, десятник Роблад и пятеро его бойцов. Пять двуконных крытых фургонов без поклажи с пятеркой возничих. Мы все едем верхом, кроме Татьяны конечно. Свальт тоже в фургоне как некомбатант. Верховную власть в замке будет осуществлять триумвират из Пауля, Васильича и Гельмута. Все девочки, Коля и Васильич понемногу учат местный язык путем погружения в языковую среду. Есть уже небольшие успехи. Паулю как самому хозяйственному, я оставил 10 золотых на строительство и бытовые нужды.

   До города 5 дней пути, 5 назад, ну и там еще 2-3 дня. Через две недели должны вернуться, если не случится форс-мажора. Но будем надеятся что все обойдется. Каждый день по мере сил клепаю монеты, в дороге буду заниматься тем же.

   Вика в последнюю ночь просто обезумела, вымотала меня напрочь. Несколько раз начинала плакать, потом обнимала и целовала меня. На прощанье провели три сеанса. Теперь ее уровень тянет на четкий такой синий ранг с отливом в голубой. Вика горда этим, теперь она полноценный маг, неясно только в какой ипостаси. Но время все расставит на свои места.

Поездка в Тангельм.

   Ну вот мы и тронулись в путь. Произнесены последние пожелания и напутствия, у Вики выплаканы последние слезы. Все обитатели замка и все рабочие вышли за ворота проводить нас. Пришел даже Курт-пастух, человек неопределенного возраста, малоразговорчивый и нелюдимый.

   На мой вопрос. - Сколько ему лет? все только пожимали плечами. Когда я спросил его об этом, он ответил что сам не знает, но подумав сообщил что с моим покойным отцом, они почти ровесники. Стадо овец и коз, общим числом голов 50, паслось невдалеке, возле них крутились две лохматые собаки похожие на земных колли.

   - Свальт а почему в замке нет собак? Они бы очень пригодились в караульной службе.

   - Это пастушеские собаки, они не приучены к охране и не реагируют на людей. Вот хищников, навроде волков, лис, медведей чуют отлично и заранее предупредят об их присутствии.

   -А где можно найти собак сторожевых пород?

   - В деревне надо поспрашивать а лучше в городе, в Долинной мне помнится таких нет. Охотничьи да, есть, некоторые держат.

   - А сервам разрешено охотится?

   - Барон Генрих охоту не жаловал, Ульф тоже был к ней равнодушен, так что явных ограничений на этот счет нет. Вблизи деревни вся дичь выбита а далеко за ней идти не слишком выгодно. По горам тяжело ходить, лошадь не везде пройдет, на себе много не унесешь. Все таки лучше держать скотину, наверняка будешь с прибытком. Хотя в деревне, человек 5 - 6 охотников все равно найдется.

   Татьяна мне говорит. - Андрей ты тоже должен учить язык, снимай с уха Толмач, я буду разговаривать с тобой только на немецком. Глядишь за две недели привыкнешь. Говорить тоже пробуй, но только со мной, артефакт на шее можно не снимать, просто замотай платком. Если надо заговорить с чужими, тут же незаметно сдвинул повязку на шее, вроде поправил чего или почесался.

   - Да верно - соглашаюсь с ней - сейчас самое время. Снимаю с уха артефакт, кладу в поясную сумку.

   Порядок движения каравана определил Роблад. Два всадника впереди - головной дозор. Они держатся от нас метров за 50. Затем едем я и Роблад, за нами фургоны, и замыкают караван оставшиеся воины. Движение происходит все время вверх, уклон небольшой, за много лет всю землю под колесами телег и копытами коней повыбило, дожди смыли остатки почвы и сейчас перед нами как будто гравийка, вперемежку с булыжниками. Слой плодородной земли в горах невелик, всего то сантиметров 20 - 30. Все крупные камни или отброшены в сторону или расколоты. Наиболее огромные просто огибаем. Сама дорога неширокая, но две повозки разъедутся, хоть и с трудом.

   После некоторого раздумья я не стал заматывать камень на шее, вначале научусь хорошо понимать разговорную речь и только потом начну говорить. По ходу движения неторопливо общаемся с Робладом, без Толмача я едва понимаю половину , скорее даже меньше сказанного им, об остальном догадываюсь по смыслу или переспрашиваю. Но все равно это прогресс, раньше понимал только отдельные слова или распространенные фразы, а сейчас значительно лучше.

   Что это такое, наверное стал привыкать к звукам немецкой речи, или может Толмач действует как слабенький обучающий артефакт? Или может я резко поумнел и моя голова вспомнила все, что в нее безуспешно пытались вложить