Стратег из ниоткуда - Михаил Александрович Атаманов

чудом не зацепив меня. Взрывной волны при этом, что удивительно, то ли не было вовсе, то ли я её почему-то пропустил. Тем не менее, на ногах я не удержался и упал, болезненно рассадив ладони об острые камни, а от грохота взрыва на какое-то время оглох. Когда же более-менее пришёл в себя, поднялся с земли и оглянулся, от вражеского лагеря не осталось даже камня на камне! Ни катапульт, ни палаток, ни тел, ни даже следа от костра, всё смело страшнейшим взрывом!

Рядом со мной неожиданно оказалась Кирена, причём от платья на кикиморе остались лишь жалкие обрывки. Нечисть разевала рот и что-то говорила, но я далеко не сразу избавился от звона в ушах и смог понять её вопрос.

— Хозяин-н, что это вообще было⁈ — спрашивала моя служанка.

— Это завершающий аккорд моего пребывания в армии королевства Брена, — ответил я крохотной девушке, запоздало засмущавшейся своего потрёпанного вида и стыдливо опустившей голову. — Возвращаться обратно в крепость Алатырь-Кала я не стану, так как не хочу лишиться головы из-за сумасбродной девицы лёгкого поведения. Пусть все они считают меня погибшим. Мы же с тобой давай вместе поищем способ спуститься к расщелине, откуда выберемся на равнину и пойдём обратно к нашему дому!

Глава восемнадцатая

Смерть пришла

Решение уходить может показаться кому-то странным, но возможности оставаться дальше в армии королевства Брена я не видел. И дело тут вовсе не в бедственном положении гарнизона крепости — тут-то после совершенной мною диверсии ситуация как раз должна была стабилизироваться, осаду можно было выдерживать ещё долго и даже снова перейти в атаку после подхода дополнительных сил. Да и друзья за время службы у меня появились в Алатырь-Кале, с которыми расставаться было откровенно жаль. Но умирать из-за того, что невольно узнал про неприглядные дела «святой», отплатившей королю Брены за всевозможную поддержку и тёплое отношение наставлением ему рогов… Нет уж!

Другой вопрос почему именно домой в Сухой Луг. С другой стороны, а куда ещё? Не в лесу же скрываться всю оставшуюся жизнь. Искать погибшего на опасном задании бойца-смертника никто из армейских командиров не станет, так что со стороны властей ко мне никакого интереса не будет. Но вот без «правильной бирки» на всей территории Восточной Империи я снова становился изгоем-нелегалом, а дома хотя бы знал, как этот нужный документ получить. Прохиндей-староста после всего случившегося побоится выдавать меня властям, иначе неизбежно вскроется его нелегальная деятельность по изготовлению фальшивых бирок. Да и вряд ли Демид станет требовать неподъёмных денег за «дубликат» или совершенно новые документы на другое имя. Соседи же по деревне будут лишь знать, что солдат вернулся с далёкой войны живым-здоровым, а что там было на границе, они понятия не будут иметь. Да и нормальные люди живут в Сухом Луге и меня не выдадут, даже если что и заподозрят. Так что возвращаюсь домой, снова буду общаться с нечистью и строить торговую империю!

Вот только бродить в ночи по незнакомым опасным скалам с обсыпающимися камнями и бесчисленными провалами под ногами оказалось крайне неудачной и рискованной затеей. После того, как я едва не сломал ногу, оступившись на шатком валуне и вызвав настоящий камнепад, я даже подумывал отложить поиск дороги на утро. Но тут нам с Киреной повезло. На поднятый мною шум откуда-то из неприметной щели вылезло сгорбленное существо высотой человеку по пояс. Серая кожа, босые лапы, рваньё вместо одежды, огромные глаза. Оно подслеповато щурилось в свете звёзд и совершенно без опаски смотрело на человека, как вдруг сообразило, что я его тоже вижу. Гоблин ли это был, кобольд или может кто ещё, но он явно собирался убегать. И пока он не скрылся, я тихим спокойным голосом спросил про безопасный путь вниз в расщелину, пообещав расплатиться ягодами и рыбой. Горная нечисть долго хлопала глазами, а потом кивнула, соглашаясь на сделку.

— Потребуй клятвы, что он тебя не обманет! — посоветовала кикимора Кирена, сама являющаяся нечистью и лучше меня понимающая, как с такими вести дела.

Кобольд, а это действительно оказался полумифический подгорный житель, с явной неохотой согласился произнести слова клятвы, так что у меня даже закралось подозрение, что изначально он хотел меня обмануть и завести в какую-то ловушку. Скрипучий голос я едва разобрал, но всё же клятва была произнесена. После чего кобольд повёл меня по скалам, затем заставил втискиваться в узкую тёмную щель между валунами, а потом предложил ползти по низкому лазу, уходящему круто вниз. Было очень неудобно там лезть и откровенно страшно, ведь я понимал, что обратно подняться не смогу, а если застряну, то никто до скончания времён не найдёт мои останки.

Тем не менее, нечисть не обманула, и минут через сорок я уже стоял по колено в воде на дне глубокой расщелины, рассматривая вертикальные отвесные стены с двух сторон и звёздное небо высоко над головой. Я тоже выполнил свою часть сделки, отдав кобольду лукошко с ягодами и почти всю принесённую Киреной рыбу, после чего зашагал вдаль по камням, идя по течению небольшой горной речки. Обещанный через восемь миль подъём, про который я узнал из подслушанного разговора, нашёл лишь на рассвете, когда небо над головой уже стало светлеть. Подняться по скользкому крутому склону на поверхность оказалось тоже непростым испытанием, и я дважды скатывался вниз, набивая синяки и ссадины. Но всё же в итоге справился и совершенно без сил вывалился на ровную поверхность, с умилением рассматривая зелёную траву, розовеющее на востоке небо и далёкий лес на горизонте. Прощайте неприветливые скалы на границе между двумя королевствами, я снова вернулся в привычную мне местность!

* * *

Идея зайти в форт Берг посетила меня спонтанно на следующий вечер. До этого днём я отоспался в шалаше, сооружённом в лесу в стороне от наезженной дороги, затем пообедал рыбой и пожаренной над костром зайчатиной. И хотя в свете дня моё тело в движении всё же было слегка заметно, как подсказала кикимора, но выглядело оно полупрозрачным и со смазанными контурами, и сразу же исчезало, стоило мне замереть. Поэтому лесные звери и птицы меня не замечали, так что охота в плаще-невидимке на лесную дичь оказалась настолько лёгкой, что представлялась мне даже «читерством».

Я соорудил импровизированное копьё, примотав бечёвкой нож к выстроганной прямой палке, и за неполный час добыл зайца, какую-то похожую на глухаря крупную чёрно-фиолетовую птицу и даже молодого