Крайнее время - Александр Иванович Кондрашов

маньячка-человеконенавистница, то ли дьяволица, то ли сумасшедшая – несчастный мужчина, признавшийся в любви и убитый ею, не первая жертва и не последняя. Последние – отец с матерью. Она запирает родителей и поджигает дом, в котором они жили.

Нет, она не сумасшедшая, так как понимает, что её разыскивают, и умело шифруется, остригает волосы и кардинально меняет обличье, варварским способом на наших глазах ломая себе нос. Это ломание снято тоже крайне подробно – с хрустом. Смотреть на это тоже невозможно. Только два вопроса: когда же её настигнет заслуженная кара и зачем нам всё это показывают?

А вот зачем: появляется человек, пожилой героический спасатель-пожарный (Венсан Линдон), который её принимает за собственного когда-то потерявшегося сына. И он любит его-её даже тогда, когда понимает, что она не сын и женщина. По-видимому, он тоже немножечко того. Любит и защищает её даже после того, как она попыталась его убить. Проверенным способом – спицей. То есть этот мужчина принимает её такой, какая она есть, со всем ужасом её прошлого и настоящего. Любит и защищает. Спасает.

И это производит в ней переворот. Алексия поначалу скрывает, что она женщина, перетягивает груди и растущий живот, так как она забеременела. Забеременела, надо думать, от автомобиля, так как то, что сочится из её груди, и прочие выделения походят на машинное масло. Она пытается убить плод – подробно показывается, как она это делает, усаживаясь на спицу, бр-р-р, – но потом что-то человеческое в ней просыпается.

Во второй части жестокий триллер-ужастик перетекает в отчаянную мелодраму. Маньячка постепенно превращается в заботливую дочь, а в финале «отец» принимает у неё роды (удивительно, что она рожает обыкновенного младенца, который плачет, а не бибикает). А сама умирает, но умирает, так сказать, в любви – любящая и любимая.

Так что всё это значит? Зачем? За что «Золотая пальмовая ветвь», обеспечившая прокат этой сказке ужаса по всей Европе? Даже исчадие ада, даже жестокая садистка-извращенка, убийца-дьяволица имеет право на сострадание и может «обрести любовь» и заслужить прощение?

Что с обществом, в котором могла родиться такая любовь и такая кинолента? Которой восхищаются и поднимают её на щит? Критики вспоминают как бы предшественников Жюли Дюкорно, называют в основном фон Триера и Кроненберга, тут же добавляя, что «Кроненберг с Триером отдыхают». Обладающий тонким вкусом известный телеведущий Борис Берман заметил: «В «Титане» есть лихость Тарантино и простодушие Альмодовара». Хочется добавить: но нет художественности обоих. И юмора. Сказка снята как документальный репортаж, как страшная реальность. Для того чтобы заглянуть в душу человека, надо разорвать его грудную клетку, проломить череп, вынуть сердце и мозг, вывернуть гениталии?

Слава богу, что в России зритель это кино проигнорировал, а в Европе, говорят, титановые заколки-спицы входят в моду.

13.10.21

Доигрались

Сериал «Игра в кальмара» режиссёра Хван Дон-хёка бьёт рекорды

Многие западные и прозападные киноманы обескуражены и даже, кажется, оскорблены тем, что заурядный во многих отношениях, к тому же нахально антикапиталистический сериал «Игра в кальмара» стремительно завоевал всю планету.

Воистину у Netflix нет ничего святого, ради денег эта кинопроизводящая компания, прокатывающая свои фильмы в Сети, способна на всё, даже на то, чтобы сделать кино, интересное всем людям. Ведь было так хорошо: повсеместно снималось только что-то правильное, отстаивающее правильные ценности, соответствующие правильным оскаровским стандартам, – лучшие из таких фильмов награждались на кинофестивалях, и вдруг… Видимо, произошёл сбой, недоглядели за бурно развивающейся во всех отношениях Южной Кореей. Сначала «Паразиты», и вот теперь «Кальмары», которые потрясли мир.

Первые серии особенного сочувствия не вызывали: актёры играют очень обыкновенно и история обыкновенная – гонки на выживание, соревнование, в котором выигравший получает всё, а проигравший всё теряет, и даже жизнь. Подобное и в кино, и на ТВ давно и много раз использовалось, начиная с «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?», кончая телесоревнованиями типа «Слабого звена» или трамповского шоу «Кандидат» («Ты уволен») и многими фильмами.

И вправду всё очень обыкновенно, критики отмечают только пару-тройку неожиданных сценарных поворотов. А что же так задело сотни миллионов зрителей? Да то и задело, что «Игра в кальмара» отбросила привычную, уже много лет навязываемую тематику. Этот сериал – не про проблемы меньшинств, которые согласно либеральному тренду и оскаровским стандартам заняли главенствующее место в кинематографе, а про проблемы огромной армии самых обыкновенных людей. Разорившихся и тех, кто боится разориться, – а их на земле подавляющее большинство, включающее в себя людей всех цветов кожи и любых сексуальных ориентаций!

Сериал «Игра в кальмара» не разделяет, он объединяет. Он не про глобализм или антиглобализм, он про гуманизм. Именно поэтому зрители, в отличие от многих критиков, не обращают внимания на некоторую искусственность сюжета и картонность некоторых героев, а примеривают на себя те страшные испытания, через которые они проходят, и те нравственные коллизии, которые перед ними встают.

Ради победы озлобленные, доведённые до отчаяния персонажи способны, как они полагают поначалу, на всё… А убить человека? Человека, который тебя спас? Собственную жену? И тут люди раскрываются неожиданно; оказывается, что многие – не могут и не хотят. А уверенно идёт к победе в этой страшной конкурентной борьбе только тот, кто наиболее подл и не остановится ни перед чем. Вот такая даётся модель развитого капитализма, продвинутой успешной экономики.

Кстати, меньшинства в сериале тоже есть: мигрант из Индии, беженка из КНДР… И несколько белых патрициев (кстати, тут оскаровские стандарты соблюдены, но это большой камень в огород глобального «Капитолия»), которые сверху наблюдают за кровавыми «гладиаторскими играми». Меньшинство, извлекающее выгоду из такого устройства мира, в котором представители большинства в конкурентной борьбе пожирают друг друга, попивая коктейли, испытывает оргазм от глубины человеческого падения. И, что удивительно, такая страшная модель мира представлена нам на территории одной из самых успешных, стремительно развивающихся стран.

Часто вспоминают об американских фильмах, которые беспощадно критикуют экономическое устройство и судебную систему США («Власть» и многие другие). Но корейцы фундаментально обрушились на святая святых – само капиталистическое устройство, основанное на свободной конкуренции.

Кому из тех, кто считает либеральную парадигму развития мира единственно верной, кто обеспечивает и курирует приличествующее ей художественно-пропагандистское сопровождение, это может понравиться?

03.11.21

Неожиданное преображение

Финский режиссёр полагает, что спасение – в России

Премьеру фильма режиссёра Юхо Куосманена «Купе номер 6» (совместное производство Финляндии, России, Германии и Эстонии) я проглядел. Знал, что он получил Гран-при