Перегрины. Правда за горизонтом - Василий Кленин

Сильная молодая рука очень неуверенно держала в руке обсидиановый резак. Даже слегка дрожала. Наконец она опустилась к выглаженной доске, и острой кромкой орудия выцарапала вертикальную линию. После небольшой паузы справа от «палочки» появилась кривая линия. Словно волна, но только набок поставленная. Третий знак напоминал веревку. Если взять ее за два конца и сблизить их, так, чтобы середина провисла. И, наконец – еще одна «волна» рядом.

– Что это? – спросил благостный Гуапидон, протягивая соседу доску с только что вырезанными знаками. И утер испарину со лба.

Темнокожий, абсолютно лысый мужчина, принявший доску, метнул стремительный взгляд на резьбу, но, уважая мучительный труд своего собеседника, произнес слово медленно, растягивая каждый звук.

– Иии–суу–сс. Ты написал «Исус», портой, – улыбнулся лысый.

У Гуапидона от радости зашлось сердце. Удивительному умению благостный учился у летапикцев уже довольно давно, но до сих пор не мог привыкнуть к этому чуду. Грамота – набор специальных знаков, с помощью которых можно запечатлеть любое слово, любую речь. И другой человек, который никогда не слышал фразы, который мог находиться за горами и морями, по знакам грамоты может воспроизвести ее.

Сегодня, перестав изучать отдельные символы, Гуапидон впервые решился написать целое слово. Конечно, это было имя божьего сына, которого чтили портойи и к которому испытывают интерес «дети» из Летапики.

– Кияки, напиши ты мне что-нибудь тоже! – уже в азарте обратился священник к своему летапикскому учителю.

– Хорошо! – улыбнулся лысый мужчина, склонился над доской так, что его уши стали казаться заостренными, и начал что-то уверенно резать на доске под первым словом.

– К… Ка–Р… Кресс… Кресд, – выдавил из себя, наконец, Гуапидон.

– Почти верно, только – «крест». Этот знак, – Кияки ткнул пальцем в знак палочки с поперечинкой, словно навершие весла каноэ. – Этот знак может означать и «т», и «д». В зависимости от слова. Так что это – крест. Вы ему молитесь.

– Не ему, Кияки! – мягко и нравоучительно поправил своего друга портой. – Мы молимся творцу мира ЙаЙа и сыну его Исусу. Крест – это место, на котором за нас страдал сын божий.

– Хорошо, портой, – улыбнулся его собеседник. – Хотя, странно, конечно, что вы почитаете вещь, которая истязала вашего бога.

Гуапидон смутился. Но благостный на то и благостный, чтобы всегда найти ответ на вопрос. Тем более, для потенциальной паствы.

– Мы носим крест на груди, чтобы всегда помнить о тех мучениях, которые Исус вынес ради нас. Ради спасения наших душ, – глубокомысленно изрек он.

Летапикец с улыбкой кивнул, но ничего не сказал по этому поводу.

– Ну, я пошел, дружище, – поднял он руку, завершая урок.

Вот кто же знал, что так повернется? Послали Гаупидона в Летапику учить и наставлять местных в истинной вере, а в итоге учеником стал он. Поначалу он вообще воспринял свою поездку как ссылку. Два года назад здесь, в Летапике, скончался благостный Полидор. Тот самый, который не стал уезжать с Папаникея после войны. Весь портойский народ после поражения от бывших рабов ферротов бежал на новую родину, а тот священник отказался. Передал титул патрона Круксу и в одиночку пришел к захватчикам. Видимо, что-то он верно разглядел в них. Потому что «дети» приняли благостного мирно. Полидор начал рассказывать им об Исусе – и немало было «детей», что прониклись милосердным богом. Он стал для них как бы противоположностью другого бога, которого знали все беглецы с Пусабаны – Гемия. Бога-отца ферротов, требовавшего полного подчинения, требовавшего обильных жертв. Человеческих жертв, которыми всегда становились рабы. Лишь раз в году ферроты отправляли к своему богу Светлую пару – самых красивых юношу и девушку из своих семей. Вчерашние рабы ненавидели Гемия. Не только из-за жертв – у многих жителей Теранова обычаи были не лучше. Однако Гемий дал своим детям нереальную мощь, с помощью которой «железные» покорили много племен Теранова, обращая в рабов всех непокорных.

И тут – Исус. Бог, который не требует служить себе. Который сам своей недолгой земной жизнью служил людям. Причем всем, а не только своему племени. И не только людям, жившим в былые времена, а всем, кто когда-либо родится. Великий бог, спасший смертью своей все души в мире. И он не требовал ничего за это. А только предлагал. Принять его, отречься от демонов-духов и надеть крест. Конечно, летапикцы, как и все дикари, видели в этом торг с богом. Мы тебе попугая – ты нас вылечишь от болезни. Но это был совсем другой торг. Бог портойев не просил вперед. Он уже всё отдал. Осталось лишь отплатить в ответ. Честный бог – так любили называть Исуса в Летапике.

Многим местным он нравился, причем только он. К могуществу ЙаЙа «дети» относились достаточно равнодушно. Гуапидон вскоре понял почему. За годы рабства «дети» смогли насмотреться на «могущественного бога». Гемий, вероятно, был одним из самых сильных слуг Мабойи, потому что следы его могущества были налицо. Это и корабли, и оружие ферротов. Их умение побеждать врагов. Летапикцы рассказали и о многих других дарах Гемия, которые видели на Пусабане – высокие дома из каменных глыб, скрепленных «земной смолой» – асфальтом, различные орудия, которым ферроты умели делать разное. Например, длинные мотыги, которыми они вскапывали поля. Ферроты не знали ячменя, зато Геммий послал им маниок. Воистину, дар демона. Корень маниока горек и даже ядовит. Но, если его правильно вымочить, маниок становится съедобным и сытным.

Всё было странно у ферротов. Всё отталкивало. Но об одном их знании мечтали все на Прекрасных островах. О железе. Главное чудо и великая сила. Удивительный материал, которому какими-то неведомыми способами можно было придать любую форму, затачивать вновь и вновь. И, говорят, возвращать испорченной вещи, прежнюю форму. Гуапидон слышал от Крукса, что в былые годы Первые считали железо своим даром. Еще одним наследием предков. Несколько ножей – малых и больших – было у бьоргов. Чуть меньше – у портойев. Лишь некоторые семьи передавали старшим в роду эти реликвии. Ими никто не торговал. Даже если семья была не особо знатна и богата, она ни за что не лишилась бы такого наследия от предков!

А потом пришли ферроты – дикари дикарями на вид! Но у них этого железа оказалось во много раз больше, чем у благородных пришельцев. И вскоре стало известно, что жители Пусабаны могут это железо создавать!