Легенда о командарме. О командарме 2-го ранга М. К. Левандовском - Николай Иванович Соломин

Левандовский, осторожно объезжал груды битого кирпича, искореженного железа, поваленные взрывами деревья. Михаил Карлович направлялся в бывший Кадетский корпус, где возобновил свою работу IV съезд народов Терека.

На очередном заседании депутаты определили новый состав Совнаркома во главе с большевиком Ф. X. Булле. По предложению Серго Орджоникидзе военным комиссаром Терской республики вместо Якова Бутырина единодушно был избран Михаил Левандовский. В боях за Владикавказ молодой командир проявил недюжинный воинский талант, показал твердый и решительный характер, умение подчинить людей своей воле.

Назначение на высокий и ответственный пост явилось для Михаила Карловича полнейшей неожиданностью. Окрыленный доверием, он старался работать изо всех сил. Теперь Левандовскому доводилось встречаться с Орджоникидзе чуть ли не каждый день, и вскоре они стали верными друзьями. Эту взаимную привязанность пронесли через всю жизнь.

С освобождением Владикавказа гражданская война на Тереке не кончилась. По-прежнему в огненном кольце находились Грозный и Кизляр, отряд полковника Агоева занимал Моздок, возле Кисловодска оперировали банды Шкуро и генерала Слащева, в Кабарде хозяйничал полковник Серебряков. Терек напоминал бурлящий котел. Контрреволюция наращивала силы, угрожала уничтожить рабоче-крестьянское правительство.

При поддержке вновь избранного Совнаркома Михаил Левандовский энергично занялся организацией вооруженных сил республики. Из городской бедноты и солдат бывшей царской армии он формировал отряды, способные противостоять хорошо обученным белоказакам. Было очень трудно. Многие рабочие впервые взяли в руки винтовки. Крайне нужны были преданные Советской власти военные специалисты, которые не только обучили бы новичков искусству воевать, но и повели их за собой. Левандовский организовал во Владикавказе школу красных командиров, которую возглавил бывший штабс-капитан, большевик с апреля 1917 года Евгений Казанский.

Энергичные действия военного комиссара республики вызвали беспокойство у английской миссии, находившейся во Владикавказе по разрешению Терского Совнаркома и народного комиссара по иностранным делам РСФСР Г. В. Чичерина. Ее сотрудники, занимавшие старинный особняк по улице Лорис-Меликова, тайно поддерживали связь с деникинцами и всячески помогали бичераховцам. Руководители английской миссии задались целью привлечь Левандовского на свою сторону или... убрать его.

Как-то погожим сентябрьским утром Лидия Иеремиевна спустилась вниз за почтой и вместе с пачкой газет принесла мужу голубой конверт без марки и почтового штемпеля. На нем крупными печатными буквами было выведено лишь одно слово: «Левандовскому».

Вскрыв конверт, Михаил Карлович прочитал: «Вы и подчиненные вам офицеры должны немедленно прекратить свои действия в пользу большевиков. Исполнение настоящего гарантирует вам всепрощение и полную безопасность, вплоть до выезда за границу. В случае отказа вас ждет суровое возмездие».

Михаил Карлович передал послание народному комиссару по внутренним делам Якову Бутырину. Автора письма чекисты обнаружили в английской миссии. Заручившись разрешением Терского Совнаркома на производство обыска, сотрудники ЧК отправились на улицу Лорис-Меликова, но были встречены огнем из винтовок и пулеметов. Пришлось Левандовскому поднять по тревоге красноармейскую роту и лично возглавить штурм английской миссии.

Когда наши бойцы ворвались вовнутрь здания, они застали там настоящий кавардак. Все сейфы открыты и опустошены, на блестевшем от воска паркетном полу валялись ящики от письменных столов, кругом лежали груды обгоревшей бумаги. Многие документы англичанам удалось уничтожить, но и того, что осталось, хватило для того, чтобы убедительно доказать враждебные действия членов миссии по отношению к Советской власти. Все они были немедленно высланы из пределов республики.

Контрреволюционный мятеж в области разрастался с каждым днем. Небольшие по численности вооруженные силы Терской республики вели тяжелые бои с бичераховцами почти по всей территории. Особую тревогу вызывало у Левандовского положение в Грозном, где 3 тысячи бойцов самообороны под общим командованием Гикало сдерживали натиск 13 тысяч хорошо обученных ратному делу белоказаков.

Военком отлично понимал значение Грозного для Советской республики. По уровню развития промышленности, по численности и организованности пролетариата грозненский нефтепромышленный район занимал второе место на Северном Кавказе после Ростова и не имел себе равных в Терской области. На промыслах, нефтеперегонных и машиностроительных заводах, в железнодорожном депо и мастерских было занято более 30 тысяч рабочих. В городе действовала многочисленная и сплоченная большевистская организация. Она превратила Грозный в один из мощных очагов революционного движения. Сергей Миронович Киров в то время писал: «Значение Грозного и его нефтяных промыслов известно всем. Это в полном смысле золотое дно, а в политическом отношении — это опорный пункт революции».

Город надо было удержать во что бы то ни стало. Левандовский отчетливо сознавал это, но, как ни старался, не мог в тот момент оказать защитникам Грозного ощутимой помощи. Как военный специалист, он видел, что в сложившейся ситуации решающее значение имеют события, развернувшиеся в районе Пятигорска и Георгиевска. В этом направлении упорно рвались отборные отряды белоказаков, руководимые полковниками Агоевым, Барачуновым, Серебряковым и генералом Вдовенко. Бичераховцы прилагали немалые усилия к тому, чтобы прорвать Георгиевский фронт и с тыла нанести удар по Северо-Кавказской армии, которая вела тяжелые бои с белогвардейскими дивизиями генерала Деникина.

Главнокомандующий бичераховскими вооруженными силами генерал Мистулов посылал в бой все новые и новые части с одним приказом — прорвать фронт и соединиться с белой армией. Если бы этим замыслам было суждено сбыться, то самая многочисленная армия Советской России была бы окружена и уничтожена. Деникинские полки неудержимо хлынули бы на Терек и быстро покончили здесь с Советской властью.

Северо-Кавказской армии приходилось сражаться в неимоверно трудных условиях. Белоказачьи отряды перекрыли ей источники питания из Астрахани. На севере все пути из Советской России отрезали деникинцы. Левандовский старался активизировать военные действия на Тереке, с тем чтобы хоть немного облегчить положение республики.

В распоряжении военного комиссара Терской республики находилось лишь несколько мелких, слабо вооруженных отрядов, но способность быстро ориентироваться в обстановке позволяла Левандовскому умело маневрировать силами, решительно громить врага по частям. По его приказу отряд осетин-керменистов Кирилла Кесаева наголову разгромил действовавшие в Осетии контрреволюционные отряды полковников Гуцанаева и Кочиева.

Успешно справился со своей задачей и отряд, который военный комиссар направил в Кабарду. При его поддержке местные крестьяне рассеяли банды, собранные горской верхушкой и восстановили в Кабарде Советскую власть.

Руководя боевыми операциями, военный комиссар не забывал и об охране границ республики. Со стороны Дагестана Терской республике грозили турецкие интервенты. По Дарьяльскому ущелью вплотную к Владикавказу подошли крупные силы германской армии. 20 сентября Серго Орджоникидзе, Михаил Левандовский и Яков Бутырин сообщали в Москву В. И. Ленину: «Сосредоточение германских частей по Военно-грузинской дороге продолжается». Серго просил Советское правительство обратиться к германскому командованию с официальным запросом о целях переброски войск к границе республики.

С каждым днем забот