Лирас. Возвращение домой - Ольга Кобзева

таких же хранителя сокровищ. Больше на пути ничего не стояло. Длина стены составила шесть шагов, но не полных, а крадущихся, осторожных. То есть примерно метра три. Вдоль следующей стены прошла без происшествий. Никакой мебели и примерно та же длина. Снова угол, поворачиваю и практически сразу же натыкаюсь на небольшую дверь без ручки с моей стороны. Высота даже ниже моего роста, ширина около полуметра. Вся в металлических заклепках, но сама деревянная, судя по ощущениям. Вверху справа пальцы наткнулись на какую-то надпись, вырезанную в дереве. Множество раз проводила пальцами по буквам, но нет — не разобрать. Попытки толкать дверь также не принесли результата. Решила закончить обследование комнатушки. Больше ничего интересного обнаружено не было. Шея затекла, и когда я, потянувшись, подняла руки, то сразу же наткнулась на потолок — такой низкий он оказался. Решила провести руками и по потолку, может, какой-то люк попадется, ну или еще что-то. Но нет, только заноз нацепляла — тот оказался из плохо оструганных досок.

Присела на один из ящиков. Голова очень болела, даже моргать больно было. Интересно, где это я? Точно не подпол Граххша. Надо как-то отсюда выбираться! Земляной пол оставлял возможность подкопа, только что-то мне подсказывает, что я и так в подвале.

Громкий звук заставил меня едва ли не подпрыгнуть от неожиданности. Что это? Снова БА-БАХ! Будто бомба взорвалась. И опять БАХ! От удара со стен и потолка осыпалась пыль. Так это здесь, предположительно в подвале. Жутко представить, что творится наверху. Стены сотряс еще один громкий удар, теперь я уже не сомневалась, что это так и есть, именно удар. Начала различать приглушенные крики, топот. Да что же там происходит? На всякий случай отошла подальше от двери, не хотелось бы стать похороненной заживо в этом подвальчике, если стены не выдержат. Еще меня не покидало распирающее чувство тревоги, сердце колотилось, словно марафон пробежала.

Прошло немало времени, хотя, возможно, в реальности, а не в моем воображении не так и много. Шум утих, звуки ударов больше не раздавались. Я не знала, что и думать.

— Фейроника, вы там? — вдруг раздался голос Рейнхарда. От облегчения у меня аж ноги подкосились. Тяжело опустилась на ближайший сундук. Горло перехватило, и я не смогла сразу ответить, прокричать, что да, я здесь. — Фейроника, — голос стал взволнованным. — Если вы меня слышите — отойдите к дальней стене, сядьте на пол и прикройте голову руками.

С трудом поднялась, ноги не слушались, голова тяжелая. Только очнувшись я чувствовала себя несколько лучше, нежели сейчас. Еще не успела на непослушных ногах отойти к дальней стене, когда дверь от сильнейшего удара разлетелась в щепки. Крупным куском с огромной силой меня стукнуло по спине, отчего я упала вперед лицом. Да сколько можно? От боли, жалости к себе я расплакалась. К сильнейшей головной боли добавилась еще и жуткая боль в спине. При мысли, что и позвоночник мог пострадать заплакала еще горше.

— Фейроника! Вы здесь? Вы в порядке? — мужчина подбежал ко мне и перевернул на спину. Нахлынувшие ощущения заставили меня застонать. — Простите. Не двигайтесь, я сейчас. — Лиран осторожно ощупал меня на предмет повреждений. — Фейроника, простите, у вас в спине несколько крупных щепок.

— Моя голова, — простонала я, — и спина. — Язык с трудом ворочался, мне было сложно говорить, не уверена, что Рейнхард понял мое бормотание.

Пыль осела. Проморгавшись, теперь я видела, насколько взволнован лиран, придерживающий меня на весу. Он тоже весь был покрыт подсыхающими потеками крови, ссадинами и ушибами. Одежда висела клочьями, вид он имел похуже моего.

— Фейроника, я должен вас вынести, раны нужно обработать. Вам придется потерпеть еще немного. — Дрожащим голосом уговаривал меня лиран, осторожно подхватывая на руки. Мужчина поднялся, даже не пошатнувшись. Я же не смогла не скривиться от очередной порции боли от впившихся еще сильнее деревянных заноз.

— Вы ранены, — снова с трудом смогла выговорить.

— Не разговаривайте, — тут же остановил меня Рейнхард. — Я в порядке, не беспокойтесь. Мне кажется, у вас серьезная травма головы, не напрягайтесь, пока я не смогу показать вас целителям.

— А как же вы? — я никак не могла успокоиться. — Вы в крови и тоже ранены.

— Фейроника, — лиран легонько коснулся моих губ своими, — мне очень приятно, что вы беспокоитесь обо мне, но прошу вас, просто закройте глаза и расслабьтесь. Я обо всем позабочусь, все будет хорошо.

Что ж, в этот раз решила довериться мужчине, позволить позаботиться о себе. Только один раз, — устало подумала, закрывая глаза. Рейнхард медленно нес меня куда-то, я не смотрела. Лишь прижалась головой к груди мужчины и слушала биение его сердца. Этот звук меня успокаивал, слушала бы и слушала… всегда. Погрузиться в сон мне мешала зудящая боль, она же не давала расслабиться окончательно. По ощущениям, мы миновали несколько ступенек, покружили по темным сырым коридорам с затхлым воздухом и, наконец, вышли на свет. Несмотря на опущенные веки, он резанул по глазам, заставив поморщиться от приступа головной боли. Да у меня сотрясение!

— Вот так, осторожно, — спустя короткое время Рейнхард опустил меня на кровать, уложив на левый бок. Согнула одну ногу немного в колене, чтобы удобнее было лежать и открыла глаза. Помотала головой в попытке отогнать мельтешащие мушки, мир тут же поплыл. Мужчина присел передо мной на корточки. Мягко отвел прядь волос, непослушно падающую на лицо, погладил подушечками пальцев лоб, щеку, нежно провел по губам. — Нужно попробовать вытащить щепки, — словно извиняясь произнес он.

— Хорошо. — Согласно смежила веки.

На мне все еще был надет лоскутный наряд, поврежденный выбросом огня. Выглядела я, должно быть, жалко. Но зато он практически не скрывал моей спины. Рейнхард все же еще немного надорвал ткань.

— Удивительно, — изумленно протянул он, — процесс регенерации идет полным ходом. Гораздо быстрее, чем должно быть, учитывая, что вы человек. Фейроника, вы должны меня простить, будет больно. Но если я сейчас же не извлеку все эти занозы, они зарастут новой кожей, буквально врастут в вас и после придется их вырезать. Будет еще хуже.

— Действуйте, — мне только и оставалось, что согласиться и терпеть, сцепив зубы.

Рейнхард старался действовать осторожно, но все равно ближайшие пол часа были одними из самых мучительных в моей жизни. Щепки глубоко погрузились в тело, вытаскивая