Развод. В 40 лет жизнь только начинается - Мария Мирабелла

Он говорил страстно, глядя ей в глаза, ища в них хоть каплю былой нежности. Но находил лишь усталую печаль.

— Дай нам шанс, Аня. Ради нашего ребенка. Мы можем быть снова семьей. Настоящей семьей.

Анна медленно помешала ложкой в чашке с чаем.

— А что потом, Сергей? — спросила она, поднимая на него глаза. — Допустим, я поверю. Вернусь. А потом? Ты хотел динамики, ярких эмоций, вечной погони за чем-то новым. А что тебя ждет там, с нами? Пеленки, бессонные ночи, детский плач и полная смена всех приоритетов. Это рутина, Сергей. Как долго ты продержишься? Месяц? Два? А потом снова почувствуешь, что тебе не хватает драйва, и бросишь нас уже по-настоящему, оставив ребенку на память не фотографии с папой, а травму предательства?

— Нет! — он потянулся к ней через стол, схватив ее руку. — Я изменился! Клянусь! Понял, что все это — мишура. Настоящая жизнь — это ты. Это наш ребенок. Я буду другим мужем! Просто не отказывай сразу. Подумай. Пожалуйста, подумай. Ради всех тех лет, что мы были вместе. Мы же любили друг друга, Аня! Это не могло просто так исчезнуть!

— Хорошо, — тихо сказала Анна, высвобождая свою руку. — Я подумаю.

Вернувшись домой, она не спеша, будто совершая какой-то ритуал, достала с верхней полки шкафа большой фотоальбом, покрытый тонким слоем пыли. Она села на пол в гостиной, прислонившись спиной к дивану, и открыла его.

Вот они, молодые и безумно влюбленные, смеются в парке. Вот их свадьба, она в скромном платье, он смотрит на нее так, как будто она — единственное существо во вселенной. Вот медовый месяц в Крыму, загорелые и счастливые. Страница за страницей, год за годом — их общая жизнь проходила перед ее глазами. И Сергей на этих фотографиях был тем мужчиной, в которого она когда-то влюбилась. Нежным, надежным, ее Сергеем.

Она провела пальцами по его улыбающемуся лицу на фотографии. А может, он и правда осознал? Может, этот кризис был необходим, чтобы он наконец повзрослел? И разве она имеет право лишить своего ребенка шанса расти в полной семье, с отцом, который так его хочет? Ради ребенка… Неужели она должна дать ему этот шанс?

Глава 9

Анна продолжала листать альбом. Но параллельно с этими мыслями в ее сознании всплывали другие картины. Не из альбома, а из недавнего прошлого. Спокойный голос Марка. Его рука, нежно лежащая на ее руке в кино. Его улыбка, когда он впервые почувствовал толчок малыша. Тот мир, который он предлагал, был лишен груза прошлых обид и предательств. Он строился здесь и сейчас, на фундаменте уважения, заботы и тихой любви.

Анна закрыла альбом и отодвинула его от себя. Нет. Прошлое было прекрасно, но оно осталось в прошлом. Сергей хотел вернуть не ее, а то чувство безопасности и комфорта, которое она олицетворяла. А Марк… Марк хотел разделить с ней будущее.

И ее выбор окончательно определился.

* * *

Последние месяцы беременности Анна провела в удивительном спокойствии и гармонии. Она обустраивала детскую, вместе с Марком выбирала коляску и кроватку. Он с энтузиазмом включился в процесс, привнося свой дизайнерский вкус. Комната получилась светлой и уютной, без лишней вычурности.

Марк был ее главной поддержкой. Он присутствовал на УЗИ, когда они впервые увидели их личико малышки — Анна уже мысленно говорила «их», позволяя Марку занять это место в своем сердце. Он держал ее за руку, когда у нее болела спина, и готовил ей ужины, когда она слишком уставала.

Они много разговаривали о будущем. Марк не давал пустых обещаний, но однажды вечером, сидя на диване, он обнял ее и сказал:

— Знаешь, я не думал, что снова захочу семью. Но хочу быть с тобой и ребенком. Хочу быть ей отцом, если ты, конечно, позволишь.

Анна прижалась к его плечу, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

— Я позволю, — прошептала она. — Она будет очень счастлива, расти рядом с таким человеком, как ты.

Сергей, осознав, что его осада не приносит результатов, сменил тактику. Он стал подчеркнуто корректен. Писал СМС с вопросами о здоровье, предлагал финансовую помощь. Анна вела себя с ним, как с деловым партнером. Она приняла решение — он будет иметь возможность видеться с ребенком, но не будет частью их жизни. Юридически она все оформила правильно, и Сергей не мог предъявить никаких претензий.

За неделю до предполагаемой даты родов Анна почувствовала первые схватки. Была глубокая ночь. Она разбудила Марка, который ночевал у нее на диване.

— Милый, кажется, начинается.

Он мгновенно вскочил.

— Все в порядке, солнышко. Собирайся. Я подгоню машину к подъезду и позвоню врачу.

В больнице все было как в тумане. Схватки, предродовая палата. Марк не отходил от Анны ни на шаг. Он держал ее за руку, дышал с ней вместе, вытирал пот со лба. Он был ее скалой. Ее настоящей опорой.

Именно в этот момент, когда акушерка сказала, что пора в родзал, в предродовую ворвался Сергей.

— Аня! Я здесь! Я с тобой! — он бросился к ней.

Анна с изумлением посмотрела на него. Как он узнал? Позвонила ли одна из медсестер? Или он дежурил у больницы?

— Что ты здесь делаешь? — с трудом выговорила она между схватками.

— Я твой муж! Я должен быть с тобой!

— Ты не муж, — тихо, но очень четко сказал Марк, вставая между ним и Анной. — Ты бывший. Уйди, пожалуйста. Ты мешаешь.

Сергей посмотрел на него с ненавистью.

— Это мой ребенок! Я имею право!

— Ты имеешь право ждать в коридоре, — холодно парировал Марк. — А сейчас Анне нужен покой. Уйди.

Между мужчинами вспыхнуло молчаливое противостояние. Но в этот момент Анна застонала от новой схватки, и Марк тут же отвернулся от Сергея, весь его внимание снова был прикован к ней.

— Все хорошо, я с тобой, — сказал он ей, беря ее руку.

Сергей постоял еще мгновение, понимая, что он здесь абсолютно лишний, и медленно, как побежденный, вышел из палаты.

Анна родила девочку. Маленькую, сморщенную, с темным пушком на голове. Когда акушерка положила ребенка ей на грудь, Анна заплакала. Это были слезы бесконечного счастья, облегчения и любви.

Марк смотрел на них — на уставшую, но сияющую Анну и на крошечную девочку — и его глаза тоже