Бывшая жена. (не) начнем сначала - Наталия Ладыгина

— Потому что я называла мамой Дарину. Но Дарина мне не мама. Она врала, — сильно хмурится. — И эта Маша тоже мне не мама, — бросает она нервно и поднимается из-за стола. — Пойду с Принцем погуляю.

— Давай…

Дочь уходит гулять с собакой, а я в кабинет отправляюсь.

Не замечаю, как время пролетает. Уже одиннадцать.

А Мария так и не вернулась.

Не скажу меня это беспокоит, лишь бы не случилось ничего.

В полдвенадцатого ложусь в постель, почти мгновенно засыпаю, благодаря снотворным, а вскоре слышу звук открывающейся двери.

Это Маша.

Крадется в комнату, а затем в ванную. Через пять минут она возвращается и аккуратно залезает на кровать.

Это последняя ночь, когда она спит в этой кровати. Мне следовало сказать ей об этом еще раньше.

— Ты спишь? — заговаривает она со мной шепотом.

— Благодаря тебе — нет, — отвечаю хрипло. — Раз проболталась до ночи, то могла бы и потише себя вести.

— Прости… Не злись, — придвигается ко мне и обнимает со спины. — Я не планировала гулять так долго, но подруги потянули меня в кафе, хотели еще в клуб меня потащить, но я не пошла, — рассказывает Маша. — Ну не молчи… Скажи, что не злишься на меня?

Беру ее руку, убираю ее с себя.

— Иди в свою комнату.

Пауза.

— Что?..

— У тебя есть своя комната. Спи в ней.

— В... в смысле?

— Мне в третий раз повторить? — резко поднимаюсь на локте. — Иди, я сказал.

— Т-ты злишься, что я гуляла долго? Но ты же мне разр…

— Я злюсь сейчас только потому, что ты не слышишь меня. Сейчас же отправляйся к себе в комнату, без вопросов!

Маша торопится выпорхнуть из постели и выбежать из комнаты. Не то от страха, не то от обиды. Наверное, от того и другого разом.

Я снова ложусь, переворачиваюсь на спину и делаю глубокий вздох, запрокинув голову.

Так не может дальше продолжаться. Завтра я поговорю с Марией. Она должна уйти.

Просыпаюсь очень рано, а выйдя из комнаты, чувствую запах свежих пирогов. Маша встала с утра пораньше, чтобы сделать приятно.

Мария мастерица на все руки. Этого у нее не отнять. Она мне рассказывала, что у нее есть мечта — иметь свою пекарню. Талант у нее есть, образование, хоть и просто колледж. Нет средств. Но это поправимо.

— Ой! — замечает она меня, вздрогнув. — Ты меня напугал! Уже проснулся… Ой… Варя же еще спит. Не хотела шуметь. А я тут решила пирогов сделать с повидлом. Варя хоть и не в восторге от меня, но пироги мои с повидлом очень любит.

Она делает вид, что вчера ничего не произошло, что она не обижена.

Это было грубо, знаю. Но я не мог больше находиться с ней в одной постели. И не сказал, как поступить мягче.

— Маша, присядь, — говорю я ей. — Поговорить нам надо.

— Сейчас я только чай налью…

— Не надо чай. Просто присядь.

Маша слушается и, судя по ее лицу, уже чувствует, что сейчас произойдет.

Она садится, а я занимаю стул напротив, руки складываю на стол.

— Маша… — делаю паузу. Я не хочу быть с ней грубым. Она этого не заслужила. — Я тебе благодарен за все, что ты сделала для меня и Вари. Несмотря на капризы Вари, я знаю, что ты хотела, как лучше.

Она моргает сидит. Долго молчит.

— Ты... ты меня бросаешь?.. Хочешь, чтобы я ушла?.. — шире распахивает глаза. — Так, да?

— Не удивляйся так. Это рано или поздно бы случилось. У нас с тобой не любовь, не семья. Я тебя обо всем предупреждал.

— Ты кого-то встретил? — смотрит с обидой. — Ее ты, значит, любишь?

— Не в этом дело, — отрицательно качаю головой. Скажу ей, как есть. — Моя жена… жива.

Глава 8

— Твоя жена Венера жива? — Маша округляет глаза.

— Да… Она жива, — опускаю глаза в стол.

Я все еще переживаю этот факт. Сколько раз я представлял, как бы мог все исправить, если бы она была жива... А она в самом деле жива. И то, что я узнал — судьба это.

— И… и где она была все это время?

— Это неважно, — поднимаю взгляд. — Маш, я тебе до этого говорил, что ничего большего у нас не будет. И дело тут не в тебе, а во мне. Я думал, что Венера умерла, и больше не хотел ничего чувствовать.

Я и не могу ничего чувствовать. За последние два года я постоянно был в людях, видел много красивых женщин, было множество возможностей построить что-то новое. Я не хотел. Даже мысли не допускал.

— Но ко мне ты чувствовал…

— Нет, Маш. Это другое. Может, прозвучит цинично, но были полезны друг другу. Ты меня устраивала, а тебе было комфортно со мной.

— Нет, все не так, — мотает она головой. — Я тебя люблю… Разве ты этого не видишь?

— Маш…

— Да-да, ты меня честно предупреждал, что ты не хочешь жениться, не планируешь больше детей и все в этом духе, но я… — тараторит Маша, но внезапно останавливается, чтобы отдышаться. — Я просто думала, что у нас будет время на то, чтобы ты успел пересмотреть свои взгляды…

— Я бы их не пересмотрел, Маша.

— Космос, но правда, где же она была все это время?.. Она, получается, бросила тебя и дочь…

Мария не знает, как именно все произошло. Не знает, что Варя дочь моей давней любви, а не Венеры. О грехах моих тяжких не знает. Все, что ей известно — моя жена погибла, и я ее любил.

Я поднимаюсь из-за стола и отхожу к окну.

— Это тебя не касается, Маша, — произношу холодно. — Обсуждать с тобой поступки моей жены я не намерен. Это только наше с ней дело.

Маша тоже поднимается, подходит ко мне со спины, тем самым раздражая. Я сказала достаточно, чтобы она уже пошла собирать вещи. Но она упорно хочет мне что-то доказать, словно ее слова имеют для меня хоть какое-то значение.

— Ты хочешь, чтобы я ушла прямо сейчас? Ты уже кого-то нашел на мое место?

— Об этом не волнуйся. Ты можешь оставить все как есть и прямо сейчас идти собирать свои вещи.

На что Мария, немного помедлив, подходит к плите, выключает ее и быстрым шагом направляется из кухни.

Немного постояв, я тоже выхожу из кухни, собираясь пойти к себе в кабинет. Но тут у меня на пути Варя, которая стоит, не шевелясь.

— Доброе утро… Ты что встала с утра пораньше?

— Мама жива?

Венера

Где-то