Ашер 6 - Сергей Шиленко

— Да, без проблем, Макс, — пообещал он, и лицо его наконец просветлело. Кулон тут же исчез в кармане его штанов.

— Вот и отлично. А теперь давай помогу тебе снять с Метеора эту сбрую, — я принялся возиться с ремнями его здоровенного трехместного седла. — Кстати, неплохая мысль была нацепить на него удлиненное седло на всякий пожарный.

— О… э-э, — Грэг, уже успокоившись, расстегивал уздечку. — Я даже не сообразил, какое схватил. Странно.

— Да не особо, — пробормотал я себе под нос, когда голова другим занята. Наконец я снял тяжеленное седло и водрузил его на специальный деревянный кронштейн у стены.

*Желтый!* — Голос Метеора снова возник в голове, и я удивленно посмотрел на своего оранжевокрылого пегаса.

*Что «желтый»?* — переспросил я, совершенно не въезжая, к чему это он.

Он не успел ответить. Нас перебил Грэг, который что-то спросил. Я пропустил его вопрос мимо ушей — мое внимание приковало седло. Что-то с ним было не так.

— Теперь ты судья, да? — повторил мальчишка таким тоном, будто это был уже не первый его вопрос. Ну вот, приехали. Мне проще было бы объяснить ему теорию относительности, чем толково ответить на это.

— Да нет же, — я повернулся к Метеору и снял потник, чтобы просушить его и дать коню как следует отдохнуть. — С чего ты вообще это взял?

— Ну, ты же убил Свана, а он был судьей Бронзовой Гавани, — Грэг пожал плечами, словно это была аксиома. — Разве Ашеры не наследуют все, что остается после убитого врага, включая его статус?

— Имущество и всякие активы — да, — мы с ним как раз принесли Метеору свежей воды и охапку сена. Грэг где-то раздобыл еще и пару морковок. — Но, как мне объяснил Бруно, должность мирового судьи — это не мешок картошки, по наследству не передается. Там все сложнее.

— А что для этого нужно? — спросил он, присаживаясь на корточки, чтобы почистить Метеору копыта от налипшей грязи.

— Понятия не имею. Но как минимум — вступать в то их сообщество, куда меня Дастин зазывал перед поединком. Одна мысль об этом нагоняет тоску, — фыркнул я, скармливая Метеору морковку за морковкой, чтобы он не брыкался. Да, мой летун терпеть не может все эти гигиенические процедуры. — Честно говоря, пока Бруно мне распинался про все эти тонкости, хотелось волком выть от скуки. В любом случае, я не горю желанием быть судьей Бронзовой Гавани. Дел и так по горло.

*Вкуснотища!* — Восторг пегаса буквально прорывался в мое сознание, даже когда я не особо концентрировался на связи. От него так и фонило удовольствием, что и мне передалось. Мы с Грэгом рассмеялись, глядя, как он уплетает эти странные фиолетовые морковки.

— Мне тоже скучно, когда Бруно начинает свои лекции, — улыбнулся Грэг, убирая щетки и скребки, которые он уже успел почистить. — Хорошо, что ты не собираешься становиться судьей, а то мы бы тебя вообще дома не видели. Но праздник Полумесяца, который Сван планировал, ты ведь все равно устроишь, да?

— Какой еще праздник? Опять на меня что-то повесили, а я ни сном ни духом? — Я с пристрастием посмотрел на мальчишку, пока мы выходили из конюшни, пропахшей сеном и лошадьми.

— Ну да, наверное, — он равнодушно пожал плечами. — Ты же знаменитый Ашер Медведев, пап. Люди хотят с тобой познакомиться. Так что, даже если ты не хочешь быть судьей, тебе все равно придется им показаться. Они хотят хотя бы взглянуть на тебя, а праздник — отличный повод. По острову уже слухи ползут, что Сван был спятившим тираном, который зажимал очищающие камни.

— И какое отношение это имеет к тому, что праздник теперь на мне?

— Ты герой Бронзовой Гавани, избавил местных от тирании, — сказал он таким тоном, будто объяснял дважды два. — И я уверен, от этого тебе отвертеться не удастся.

— А я уверен, что ты не выкрутишься вот отсюда! — Я в пару неуловимых движений заключил его шею в мягкий, но надежный захват. Обычному человеку, не знакомому с борьбой, из такого не выбраться, тем более так внезапно.

— Да па-а-а-ап! — завопил он, но это вызвало у меня только приступ хохота, немного смахивающего на маниакальный. Пусть поразмыслит, не досталось ли поместье еще более страшному тирану.

— Давай, попробуй вырваться, — бросил я ему вызов, смеясь, когда он принялся безуспешно извиваться и неумело пытаться расцепить мои руки. Надо отдать ему должное, продержался он довольно долго, пока окончательно не выдохся.

— Не могу, — просипел он, обмякнув. — Ты слишком сильный.

— На самом деле, каким бы здоровым ни был твой противник, почти всегда есть шанс вырваться, — сказал я, втайне надеясь, что эти знания ему никогда не пригодятся по-настоящему.

— Как? — тут же заинтересовался он.

— Во-первых, левой рукой обхватываешь меня за талию сзади, а правой — подцепляешь мое бедро, — проинструктировал я, ожидая, пока он выполнит. — Затем делаешь шаг, разворачиваешься ко мне лицом и ставишь правую ногу между моих. Я буду тянуть тебя на себя, а ты должен резко дернуть на себя мое левое бедро, одновременно правой рукой подцепить мое левое колено и поднять его. Для верности можно еще и подсечку ногой добавить.

— Все это разом? — уточнил он, явно пытаясь представить.

— Да, одним плавным, но быстрым движением, — сказал я, отпуская его и выпрямляясь. — Если сделаешь достаточно шустро, эффекта неожиданности должно хватить для освобождения. Ну и противник, который по глупости решит напасть, явно тебя недооценивает. Давай покажу, как это выглядит в сборе.

Грэг поправил свою мешковатую рубаху и откинул со лба спутанные волосы. Сосредоточился, посмотрел на меня, а потом обошел сзади и обхватил мою шею правой рукой, как я его пару минут назад.

— Хватаю, разворачиваюсь, шаг вперед, цепляю ногу, поднимаю, — проговорил я ему все шаги и, когда он, потеряв равновесие, начал заваливаться, подхватил его, не дав шлепнуться на задницу. — Видишь?

— Вот это круто! — загорелся Грэг. — Ладно, научи меня!

Я усмехнулся его энтузиазму. Следующие минут двадцать мы провели в объяснениях и отработке приема. Он даже почти смог меня уронить.