Бражники и блудницы. Как жили, любили и умирали поэты Серебряного века - Максим Николаевич Жегалин

На следующий день «английские делегаты» рассказывают о своих приключения Михаилу Лозинскому, тот неодобрительно качает головой.

– А что было бы, если бы вас забрали в милицию?

– Ничего не было бы. Я слишком известен, – перебивает Гумилев. – А без опасности и риска для меня ни веселья, ни даже жизни нет.

19 ноября в Петрограде открывается «Дом искусств», или просто ДИСК, – место, в котором литераторы могут писать, выступать с вечерами, спорить, сплетничать, кривляться, сходить с ума и даже жить, по сути – писательское общежитие-коммуна. ДИСК располагается в огромном особняке на Мойке: когда-то здесь была квартира купцов Елисеевых, теперь вся эта безвкусная роскошь отдается поэтам и писателям. Лепнина, мрамор, росписи с цветами и ангелочками, множество комнат, тяжелая мебель – для многих ДИСК становится единственной возможностью выжить. На церемонии открытия поят горячим чаем и дают карамельки.

Как это ни странно, несмотря на голод и эпидемии, на невозможность печататься и возможность в любой момент быть арестованным или убитым, питерские поэты продолжают писать. Жизнь не останавливается, напротив – вдруг начинает бить ключом.

Марина Цветаева в Москве, одна с двумя дочерьми. Але (Ариадне) – шесть лет. Ирине – два с половиной года. Втроем они живут на чердаке, сдавая первый этаж дома жильцам. Цветаева вскакивает от каждого стука в дверь: она надеется на возвращение Эфрона, но Эфрон с остатками добровольческой армии отступает в Крым после неудачного похода на Москву.

«Муки нет, хлеба нет, под письменным столом фунтов 12 картофеля, остаток от пуда, „одолженного“ соседями – весь запас!»

Службу Цветаева оставила, так и не сумев заставить себя работать. Живут бесплатными детскими обедами и помощью знакомых: кто-то даст картофелину, кто-то – спичек, кто-то – хлеба. Каждый день похож на предыдущий: Цветаева пилит дрова, растапливает печь, варит в самоваре картошку, идет за обедами, стоит очередь, возвращается домой, боится потерять карточки, раздувает угли, что-то готовит, кормит детей, стирает, моет посуду, укладывает девочек спать, пьет кофе, курит.

Однажды, потеряв 500 рублей и брошку, смотрит на крюк в столовой и испытывает настоящий соблазн решить все разом – повеситься.

Быт забирает все время, быт убивает Марину. 27 ноября она отдает дочерей в Кунцевский приют, убедив себя в том, что там им будет легче, там их будут хотя бы хорошо кормить. Это приют для сирот, так что Марине приходится выдать девочек за чужих.

Шестилетняя Аля проявляет все качества вундеркинда: в приюте она ведет дневник и пишет матери сложные, многословные, душераздирающие письма. Ирина, толком не умеющая говорить, кажется, мало что понимает. Цветаева несколько раз навещает дочерей: видит, что в приюте голодно, видит, что там грязно и холодно, видит, что девочки страдают, но не забирает их обратно. Свой паек Марина отдает Бальмонту. В приюте на завтрак дают воду с молоком и половину сушки, иногда кусок хлеба.

Начинается очередная зима – самая голодная зима Гражданской войны. Вспыхивает эпидемия тифа, болезнь передается со вшами. Умирает домоправительница Ивановых Мария Замятнина. Вера Шварсалон в глубоком туберкулезе. Хлебников с тифом. Маргарита Сабашникова в больнице с температурой 40. Квартиры почти не отапливаются, так что трубы разрываются от холода. Блок уже разбил на дрова старинный, детства еще его матери, шкаф и в новогоднюю ночь приступает к разбору конторки Дмитрия Менделеева. Дети дарят Чуковскому подарок – мешочки с сухарями, которые они насушили из остатков гимназических обедов. Витрины магазинов закрыты плакатами «окна РОСТА» – сатирическими агитками против буржуев, тунеядцев, белых, вшей, голода и так далее. Многие плакаты придуманы и нарисованы Маяковским. Лиля Брик помогала раскрашивать.

«Хочешь побороть холод? Хочешь побороть голод? Хочешь есть? Хочешь пить? Спеши в ударную группу образцового труда вступить!»

1920

Январь

Зинаида Гиппиус, Дмитрий Мережковский и Дмитрий Философов пересекают русскую границу. Четыре дня в поезде, набитом красноармейцами, ночная остановка в Жлобине – сугробы, мороз 27 градусов. Несколько дней в корчме у еврея Янкеля. Переговоры с контрабандистами, постоянный обман и выманивание денег. И вот наконец два дня на санях по снежной пустыне, и вдруг на равнине мелькают черные фигуры – польский фронт.

– Кто вы?

– Русские беженцы.

– Откуда?

– Из Петрограда.

– Куда?

– В Варшаву, Париж, Лондон…

Солдат дает знак, ворота открываются, и все трое пересекают черту, разделяющую жизнь на до и после.

Февраль

Марина Цветаева приезжает в Кунцевский приют навестить дочерей и находит их едва живыми: Аля глубоко больна, Ирина еще держится, но выглядит измученной.

Цветаева забирает из приюта больную Алю, но оставляет Ирину, оправдываясь тем, что не сможет вытянуть двоих. Несчастная, никогда не любимая матерью, Ирина остается в приюте одна: она кричит, плачет и постоянно твердит недавно выученное выражение: «не надо».

На протяжении месяца Цветаева выхаживает Алю: та то идет на поправку, то снова проваливается в болезнь. Цветаевой помогают друзья, сестры Эфрона предлагают забрать Ирину, но Марина наотрез отказывается.

16 февраля Цветаева случайно узнает, что ее младшая дочь Ирина умерла в приюте – от голода. Марина не едет на похороны. Девочку хоронят в общей могиле.

Другие женщины забывают своих детей из-за балов – любви – нарядов – праздника жизни. Мой праздник жизни – стихи, но я не из-за стихов забыла Ирину – я 2 месяца ничего не писала! И – самый мой ужас! – что я ее не забыла, не забывала, все время терзалась и спрашивала у Али: – «Аля, как ты думаешь…»? И все время собиралась за ней, и все думала: «Ну, Аля выздоровеет, займусь Ириной!» – А теперь поздно…

В этом письме много вранья: Цветаева сочиняла стихи на протяжении последних двух месяцев, к тому же составляла книгу, писала письма и читала книги. Аля на длительное время приходила в себя, и тогда возможность забрать Ирину появлялась уж точно. Ирину можно было спасти.

Цветаева пытаться оправдаться перед друзьями, родными и самой собой. Она не может поверить, что все это происходит на самом деле. Страшный сон.

Блоков уплотняют. В квартиру к ним подселяют матроса с женой – выдержать соседство трудно. Блок и Менделеева переселяются к матери поэта, которая живет в этом же доме, но двумя этажами ниже.

Мать, Александра Андреевна, в тяжелом психическом состоянии: совсем недавно умер ее муж, отчего обострилась и без того тяжелая неврастения. Больше всего достается Менделеевой: Александра Андреевна недолюбливает невестку в принципе.

Упреки, скандалы, бесконечное выяснение отношений – жить вместе невыносимо.

Блок чувствует странную слабость – будто бы подступает какая-то болезнь, но еще неизвестно какая. Случайно столкнувшись с поэтом, Ахматова замечает, что у него безумные глаза.

Апрель

Харьков. Ночь. Маленькая комната, темнота. Велимир Хлебников пишет поэму,