Щегол 1-11 - Василий Горъ

гидроциклы и понеслись к горизонту, а из нашего коттеджа вышли дамы, неторопливо спустились к лежакам, скинули халатики и пошли к воде. Каюсь, я залип не на Искрицкую — хотя и она смотрелась более чем достойно — а на своих. И вдруг поймал себя на мысли, что постоянные ночевки в Пятне не способствуют… хм… личной жизни. Потом заставил себя остыть, дослушал монолог Великого Князя, как раз заканчивавшего рассказывать, к кому мне надо обращаться при любой проблеме в его отсутствие в Большом Мире, выяснил, на какой срок Воронецкий собирается уйти на Ферму, и ничуть не удивился, когда его кто-то захотел. Увы, не в самом лучшем смысле этого слова.

В общем, попрощался он скомкано, отключился чуть ли не на полуслове, и я, почесав затылок, решил тоже окунуться в море. Ага, как бы не так — стоило добраться до гардеробной и вытащить из шкафа «местные» плавки, как Дайна предупредила о новом звонке и посоветовала принять вызов.

Принял. Привычно мазнув взглядом по экрану и отрешенно отметив, что Карамзина набрала меня за день до похорон. А через мгновение услышал злую радость в голосе женщины, невольно подобрался и вслушался в скороговорку:

— Игнат Данилович, спасибо-спасибо-спасибо: ваш совет сработал, и я убила эту суку своими руками!!!!!!!

— Добрый день, Наталья Родионовна… — поздоровался я, дождавшись первой же паузы, и попросил подробностей. За ними дело не стало:

— Вернувшись в Новомосковск, я прямо из аэропорта поехала к Людмиле Евгеньевне, дождалась аудиенции и попросила выделить один артефактный сканер для проверки родичей, друзей и знакомых Дениса, которые приедут на панихиды и на похороны. Сканер привезли той же ночью, встроили в дверной проем гостиной и тщательно замаскировали. Потом вручили мне гарнитуру, на которую выводился звуковой сигнал, и помогли разобраться в алгоритме работы артефакта. Весь вторник я, можно сказать, тренировалась — встречая народ вместе с матушкой Дениса, привыкала правильно реагировать на высоту тона. Да, в процессе выяснила, что большая часть наших знакомых скрывала настоящие ранги, но особо не напрягалась, ведь ни Воины, вдруг оказавшиеся Рындами, ни Гридни, строившие из себя Богатырей, для меня опасности не представляли. А минут двадцать пять тому назад в гостиную зашла вроде как двоюродная сестра Дениса, переставшая развивать Дар на девятом ранге, но, согласно высоте сигнала, поданного артефактом, оказавшаяся Княгиней.

Вот я защитный покров и активировала. Сразу после того, как эта сука, «искренне посочувствовав», потянулась с поцелуем к моей щеке. В общем, укус в шею не прошел. Зато прошла моя ледяная игла. И, п робив нёбо, воткнулась ей в мозг!!!

— Рад, что у вас все получилось… — негромко сказал я и «вывел» Кувалду из себя:

— Получилось⁈ У меня?!!! Это вы догадались, зачем убрали Дениса, вы предсказали, что эта сука обязательно сменит личину и придет меня убивать, и вы объяснили, как взять ее за жабры! Говоря иными словами, вы помогли за него отомстить и спасли мою жизнь. Так что я вам должна по гроб жизни.

— В моем круге общения долги жизни никто не считает… — вздохнул я в попытке выкрутиться… и «влетел» снова:

— Что ж, меняю этот долг на постоянное место в вашем круге общения…

Глава 37

21–22 июля 2514 по ЕГК.

…До тренировочной заимки Отяевых долетели только в восьмом часу вечера. Энергетическую структуру росомахи, за год с четвертью «оккупации» долины успевшей прорваться с третьего ранга во второй, я заметил еще до начала снижения, поэтому, десантировавшись на лысую вершину небольшого холма, расстелил все четыре коврика, взятые с собой как раз на этот случай, и помог своим дамам лечь. Ульяну озадачил уже потом: предложил не тратить время зря и зачистить все, что шевелится и хамит.

Карамзина, внимательно вслушивавшаяся в мой монолог, предложения не поняла. Зато в него врубилась «боевая горничная», весело ухмыльнулась и отправила по два ветерана на «свободный промысел» на север, восток и юг, а на запад — то есть, по направлению к «шестерке», ускакала сама. В компании с Денисом Плещеевым. Наталья Родионовна проводила задумчивым взглядом все четыре пары, заметила, что Ксения Станиславовна усаживается возле Оли, и тоже опустилась на коврик. А потом все-таки дала волю любопытству и спросила, как мы собираемся искать высокоранговую росомаху.

— Никак… — честно ответил я, помучил женщину театральной паузой и смилостивился: — Сейчас народ грохнет по первому попавшемуся на глаза зверю или птице и притащит тушку во-он на ту поляну. Само собой, оставив за собой след из капелек крови.

— Такой компанией, как наша, носиться по лесам и долам несолидно… — авторитетно заявила младшенькая, подождала, пока я сяду рядом, положила голову на мое бедро, закрыла глаза и добавила: — Особенно тут, в «семерке» — в области, в которой зверье можно убивать подзатыльниками…

— То есть, помогать родичам с промышленным уничтожением живности вы, как я понимаю, не собираетесь… — на всякий случай уточнила Наталья Родионовна, глядя на Полину, и получила забавный ответ:

— «Городских» Одаренных в нашем роду нет. А страховать сыгранную команду Богатырей — за гранью добра и зла…

Страховать Шпагу и ее отделение действительно не пришлось: с восьми вечера и до полуночи они перемалывали все, что прибегало или прилетало на запах крови. Совершенно спокойно «переехали» и росомаху — да, защита у нее была о-го-го, да и атаковал зверь ни разу не как Новик, но против сыгранной команды вояк с реальным боевым опытом не продержался и минуты. Поэтому в начале первого мы загрузили в дирижабль будущую «наживку» — несколько окровавленных тушек — и полетели на северо-запад. А в четыре с минутами утра зависли над развалинами заимки рода Левченко, сбросили вниз «угощение» и часик подождали.

В этот раз ни я, ни Стая на землю не спускались. Более того, я даже не стал будить своих дам. И правильно сделал: незадолго до появления волчьей стаи с вожаком-«двоечкой», десятью «троечками» и тремя «четверочками» на Карамзину снова накатило отчаяние, и она составила компанию Шпаге, ее подчиненным и братьям Плещеевым. Вернее, сходу переместилась к самому сильному зверю, ворвалась в ближний бой и мордовала несчастное животное больше десяти минут. Пусть не особо технично, зато с душой. Благодаря чему хоть немного, да успокоилась. И во время завтрака почти не «зависала». Но я все равно переиграл свои планы — в основном, из-за буйства невесть с чего проснувшейся паранойи — поэтому через считанные минуты после трапезы скорректировал курс дирижабля, а в районе полудня первым высадился на берег знакомой речки, подождал, пока