«Время молчания прошло!» Пять веков Реформации в меняющемся мире - Коллектив авторов -- История

О систематической протестантской пропаганде можно говорить лишь с начала XIX в. Только тогда различные протестантские церкви развернули миссионерскую деятельность на территории Османской империи. Одними из первых были британцы, получившие после разгрома Наполеона находившиеся в непосредственной близости от владений султана Ионические острова, а также Мальту. Последняя стала опорным пунктом в Средиземноморье основанного в 1804 г. в Англии Библейского общества. На Мальте первое время располагалась типография Общества[786]. Оно включило в сферу своей деятельности и христианских подданных Османов. Руководствуясь представлениями о том, что истинное христианство среди греков полностью разрушено и от него «не осталось камня на камне»[787]; что даже в Смирне, одном из самых цивилизованных городов империи, «среди пятидесяти — шестидесяти тысяч греческих семей[788] едва ли можно было найти экземпляр Нового Завета»[789], протестантские миссионеры ревностно взялись за «просвещение» османских христиан. Одно только Библейское общество в 1810–1812 гг. отпечатало 15 тыс. экземпляров Нового Завета на новогреческом языке и еще 5 тыс. с параллельным древнегреческим текстом[790]. За основу новогреческого перевода был взят перевод Максима Каллиполита. Затем Обществом был опубликован и новый перевод, выполненный архимандритом Илларионом по благословению патриарха[791]. В 1814 г. Библейское общество впервые выпустило Библию на армянском языке[792]. В надежде на христианизацию мусульман члены Общества в течение многих лет вели работу над турецким переводом Св. Писания[793]. К 1883 г. британское и американское Библейские общества распространили в Османской империи 1,9 млн. экземпляров Библии[794].

Православное духовенство отнеслось к деятельности миссионеров крайне настороженно. Англичанин Уильям Джоветт, совершивший в 1815–1820 гг. длительное путешествие по средиземноморским провинциям Османской империи по заданию Церковного миссионерского общества, записал в своем дневнике разговор с местоблюстителем Александрийского патриаршего престола. Греческий клирик, говоривший с Джоветтом более откровенно, чем его собратья в других городах, признался, что Церковь препятствует деятельности западных миссионеров по распространению Библии на народном языке, приведя следующие аргументы: духовенство в ней не нуждается, поскольку владеет древнегреческим, а народ все равно не в состоянии понять священных текстов без помощи духовенства. Кроме того, греческое духовенство не без оснований полагало, что истинная цель распространения этих книг — «желание всех нас сделать кальвинистами!»[795] Однако, по свидетельству Дж. Хартли, к концу 1820-х гг. православное духовенство в Османской империи и независимой Греции не только не противилось, но, напротив, всячески содействовало распространению новогреческого перевода Нового Завета[796].

С самого начала одной из непременных составляющих протестантской миссионерской работы было развитие школьного образования[797]. К началу XIX в. у греков Малой Азии были школы, функционировавшие на частные средства. Несколько таких школ имели высокий уровень преподавания, опирались на достижения европейской науки, что было отмечено миссионерами[798]. Но таких школ было мало. Кроме того, женское образование практически отсутствовало. Созданные миссионерами школы сразу стали пользоваться популярностью среди местного населения, поскольку открывали для него новые возможности социального лифта, но встречали сопротивление православного духовенства[799], справедливо считавшего школу инструментом протестантского прозелитизма. Греческое население относилось к протестантам с гораздо большей симпатией, нежели к католикам, которые считались давними непримиримыми врагами. Пропагандистская работа среди взрослого населения велась в то время преимущественно путем личных контактов. Результатом ее стали случаи обращения в протестантские конфессии, но они были единичными[800].

В 1830–1840-е гг. среди христианских общин, не пользовавшихся покровительством Франции и России, работали миссионеры американской Епископальной церкви, с 1841 г. в Иерусалиме успешно действовала англо-прусская епископия, первоначально ставившая целью миссионерскую работу среди евреев, но вскоре переориентировавшаяся на прозелитизм среди местных христиан[801]. В середине столетия во владениях султанов действовало также несколько британских духовно-просветительских обществ.

В 1810 г. тремя кальвинистскими церквами США был учрежден Американский комитет уполномоченных по иностранным миссиям (ABCFM), который к середине столетия руководил полутора сотнями миссий в разных странах. Что касается Османской империи, то реально начавшаяся в 1819 г. деятельность американских миссионеров, как и англиканской епископии, первоначально разворачивалась среди палестинских евреев и мусульман. Однако вскоре из-за отсутствия видимых успехов внимание американских миссионеров привлекли восточные христианские Церкви. К тому же, переход мусульман в христианство в империи был запрещен. В 1831 г. были основаны миссии в Константинополе и Смирне, где значительную часть населения составляли греки и армяне[802]. Эти два города стали своего рода координационными центрами, откуда деятельность американских миссий распространялась все шире по стране. С 1832 г. в Смирне функционировала типография ABCFM, в 1853 г. переехавшая в Константинополь.

Как и британские миссионеры, американцы на первых порах вели пропаганду путем личных контактов, для чего старательно учили местные языки. Первые небольшие успехи — к 1836 г. в Константинополе было около 20 новообращенных армян — повлекли за собой жесткое сопротивление со стороны Армяно-григорианской церкви, поддерживаемой властями[803]. Но затем на защиту новообращенных протестантов встала британская дипломатия, и к 1850 г. ей удалось добиться от Порты признания армян-протестантов в качестве особого миллета[804]. И все же, по словам самих миссионеров, их деятельность среди армян в целом была успешной[805], чего нельзя было сказать о греках. В 1844 г. видный деятель миссионерского движения Руфус Андерсон констатировал, что греки «недоступны нашей проповеди, книгам и влиянию»[806]. Причину этого он видел в том, что политические настроения — «вера в возвращение Константинополя и восстановление Восточной империи, средством к достижению которых является единство греческой Церкви, имеет огромное влияние на умы и чувства всей общины, особенно ее высших слоев». Кроме того, «национальная гордость греков, весьма возросшая после революции, их глубокое отвращение к иностранцам и некоторые другие черты характера все вместе чрезвычайно затрудняют иностранцам завоевание их доверия или пробуждение их благодарности делами доброты или доброй воли»[807]. Большую роль в поддержании этих настроений играла «тирания Церкви», глава которой «не менее сопротивлялся распространению Св. Писания на народном языке, чем папа и римские кардиналы»[808]. В итоге те же усилия, которые привели к успеху протестантской проповеди среди армян, среди греков не имели результата.

К середине столетия относится основание нескольких новых миссионерских пунктов в восточной Анатолии для армянского и греческого населения: в Газиантепе (1848), Сивасе (1851), Мерзифунте (Марсован, совр. Мерзифон) и Адане (1852), Диарбекире (1853), Таласе и Мараше (совр. Кахраманмараш; 1854), Харпуте (1855), Тарсе (1859). Как полагает греческая исследовательница К. Кискира, издание Хатт-и-хумайюна 1856 г. значительно облегчило деятельность американских миссий и способствовало ее расширению[809].

Деятельность миссионеров в Сирии в 1820-е гг.