Наследник огня и пепла. Том ХI. Кровь вассалов - Владислав Добрый

— Вот тут да, тут интересно.

И загадка эта не в технологиях. И даже не в мегалитах.

Она в том, почему люди вдруг исчезали, менялись, появлялись ниоткуда, оставляли после себя культуры, к которым будто бы никто до и после не прикасался. Иногда — словно огонь, который вспыхнул слишком ярко и погас, не успев сжечь дрова.

Вот такие загадки — настоящие. Такие, что чувствуешь за спиной шорох истории, а не дыхание очередного «разоблачителя».

И, пожалуй, самая яркая, самая настоящая и честная загадка древности — коллапс бронзового века.

Вот это действительно впечатляющее явление. Знаете, вот тут никакой альтернативщик со своей бутылкой из-под Кока-колы не нужен — реальная история ярче, страшнее и страннее любого «палеоконтакта».

Это был мир-система. Настоящая. Настолько плотная, что любой современный глобалист у себя в Калифорнии бы камчатским крабом подавился.

Олово — кровь эпохи — добывали на Британских островах и где-то в степях нынешней России. Люди гнали его караванами, по пять сотен ослов, по «обратным рельсам» — таким себе античным хайвеям, две колеи выложенные каменными направляющими, чтобы телега не вязла и сберечь примитивные цельные колеса.

Торговля — от Испании до Леванта. Письменность — общая, писали на арамейском. Дипломатия — есть, дошла переписка, международные договоры, все дела. Цари писали друг другу не «Ваше Величество», а «брат». Возвращали обувь с Крита (видимо не подошла по размеру), разрешали или запрещали торговать, сватались. И требовали прислать ещё золота, потому что дипломатия с тех пор не изменилась.

А связь мира была такой плотной, что в далёкой Дании археологи фиксируют резкую перемену: вместо пёстрого скотоводства — внезапно только коровы, и в основном старые, дойные. Одновременно со стремительным выделением богатой знати, судя по захоронениям.

Зачем? Нет, про знать понятно, рыночек порешал. Нокоров то так много зачем. Неужели, тоже рыночек? Похоже, древние датчане, кажется, стали сыроделами-экспортёрами уровня «мирового бренда». Делали так много, что собственного рынка не хватало.

И — закономерно — вырубили свои леса. Без шуток, экологическая катастрофа прям.

По Дунаю — городки. Богатые, укреплённые, каменные. А в сотнях километрах вокруг — пустота. А между прочим, где-то там зарождались славяне. И, да, выглядит как неопровержимое доказательство, что славяне — народ-гаишник: стоят, контролируют потоки, иногда штрафуют. Простите. Не удержался.

И вдруг — всё падает.

Не в масштабах поколений — в масштабах человеческой жизни. Города пустеют. Дворцы сгорают. Торговля рушится.

Письменность исчезает — её буквально забывают.

В материковой Греции забывают как писать.

О Хеттах забывают настолько крепко, что три тысячи лет вообще никто о них не вспоминал, пока XIX век не начал разбирать руины в Анатолии, гадая: «А кто это такие?». Ниже на реконструкции развалины Хатуссы, столицы хеттов. Видимо, внутри была застройка куда более плотная, но археология ничего не дала, поэтому художник нарисовал так.

Из всех великих держав выжил только Египет — и то, как выжил… Худо, бедно, но выжил. Хотя никогда уже не стал тем сияющим монстром, что строил храмы размером с город.

Что же это было? А мы не знаем. Если бы мы знали, что это было, но мы не знаем. Страшно, очень страшно. Есть версии — много. Но единственного объяснения нет.

Кандидаты на роль «главного разрушителя мира»: Стихийные бедствия: землетрясения, извержения вулканов, засуха длиной в поколение. Народы моря. Разрыв логистики: если хотя бы одно из мест добычи олова отваливается — всё, бронза превращается в тыкву. Внутренние бунты: города жили за счёт притока сырья и рабов, когда поток нарушился — начался коллапс. Эпидемии, о которых мы ничего не знаем, потому что бактерии и вирусы не оставляют шрамов на черепах, которые археологи и антропологи любят больше чем некроманты. Ну и мигранты, очевидно: большие народы двинулись с севера и юга, как волна, стирая всё.

Скорее всего — всё вместе. Как современную глобальную цивилизацию может «накрыть» не один фактор, а десяток сразу, так и тогда. Но главный ужас — не разрушение. Главный ужас — это своеобразная тишина. Одновременная, тотальная, безжалостная.

Тысячи городов — и вдруг ни одного письма. Кроме, разве что, Египта. Через пару веков вынырнули ассирийцы, но это были уже не те, которых знали до коллапса, похожая на средневековую Ганзу конфедерация торговых городов. Это были мега брутальные покорители, которые даже пленных без затей не водили. Реально, похоже у них было распространено, что пленным прокалывали веревкой язык, и вели так, гуськом, сразу толпу на одной веревке. Удобно, наверно, не убегут. Но это же какой-то садизм за гранью, в самом деле.

У античности был шанс стать Римской Империей за тысячу лет до Римской Империи. Но мир сломался.

И это — настоящая загадка. Та, что заслуживает уважения, тихой дрожи, и небольшой иронии, которую я так люблю. Нет ничего прекраснее, чем подмешивать мед страстей в вино исторических фактов.

У нас тут всё-таки художественная книга, поэтому я дам чуть контекста — не лекцию, а атмосферу. Чтобы ты, читатель, не прочитал цифры, а почувствовал то, как рушится мир, который казался вечным.

По ряду достижений мы догнали ту цивилизацию буквально вчера. Нет, пирамиды к делу не пришьёшь — их возвели за две тысячи лет до коллапса. Но вот всё, что касается сельхозтехнологий, грамотности, планирования ирригации — это уже уровень Римской Империи. Уже то, что мы называем зрелой античностью, когда люди умели планировать урожай на годы вперёд, записывать законы, строить дороги так, что они переживают государства.

А кое-где всё было ещё веселее. Например, в дворцах Крита, судя по раскопкам, существовал водопровод с холодной и горячей водой. Холодной и горячей. Даже сейчас у нас такое не всегда. И это за три тысячи лет до появления того, что современные люди назовут девятнадцатым веком. До изобретения чугунных труб, до газовых котлов — а у них это уже было.

Не магия турбо-атлантов, не палеоконтакт, а умный народ, который нормально так освоился со своими камнями и глиной. Без шуток, при всем этом в Кноссе на кухне по прежнему использовали каменные ножи.

При этом, там реально было чему падать. И когда оно рухнуло — рухнуло чудовищно. Пять раз дно пробило.

Не как в фильмах про апокалипсис, где горит один город. А так, что десятки регионов за несколько десятилетий вымерли. Так, что письма перестали приходить, корабли исчезли с горизонтов, а оставшиеся люди забыли что