Миссия Бога - Кристофер Райт

Кроме того, он возвращает теме великого мессианского пира ее истинные вселенские масштабы. Идея эсхатологического пира встречается уже в Ис. 25, 6, где сказано, что Бог приготовил его «для всех народов». Однако ко времени пришествия Иисуса иудейская апокалиптическая традиция ограничила список приглашенных рамками Израиля, а хозяевами пира сделала патриархов. Соглашаясь с последним, Иисус добавляет, что, если во главе стола воссядут Авраам, Исаак и Иаков, приглашения должны будут получить и те, о ком Бог говорил в своем первоначальном обещании: все народы.

Далее он неожиданно использует отрывки, ранее относящиеся к возвращению израильтян из плена, «от востока и от запада» (Пс. 106, 3; Ис. 43, 5–6; 49, 12). При этом утверждая, что данное пророчество исполнится, когда такие же язычники, как этот римский сотник, явятся на пир, а кое-кто из первоначального списка приглашенных останется за дверями в наказание за свое неверие.

Помимо всего прочего, Иисус косвенно отменяет законы о чистой и нечистой пище, служившие границей между Израилем и другими народами. Согласно этим законам, иудеи не могли сесть за один стол с язычниками. Однако Иисус прямо говорит о том, что язычники сядут за стол рядом с самими патриархами, и это никого не удивляет. Тем самым Иисус предвосхищает универсальную, не знающую преград и основанную на вере природу евангелия царства, которую Петр в полной мере познал во время своей встречи с Корнилием, а Павел отстаивал и разъяснял на протяжении всей своей жизни.

Наконец, свое Евангелие Матфей завершает ясным указанием на то, с чего оно начиналось – на универсальность самого Иисуса Христа и его призыва пойти и научить все народы. Язык Великого поручения напоминает скорее Книгу Второзаконие, нежели Бытие, но именно в этих словах воскресшего Иисуса мы видим возможность осуществления первого призыва, обращенного к Аврааму: «Иди… и будешь ты в благословение… и благословятся в тебе все племена земные» (Быт. 12, 1–3).

Евангелие от Луки – Деяния. Возможно потому, что Лука, будучи язычником, осознавал себя наследником Авраамова благословения во Христе, он неоднократно упоминает его в своих писаниях.

Свое Евангелие он начинает серией песен, изобилующих ветхозаветными аллюзиями. Мария и Захария благодарят Бога, вновь явившего милость своему народу Израилю, видя в этом доказательство верности обетованию, которое он когда-то дал Аврааму (Лк. 1, 55.73). Хотя центральная тема этих песен – спасение и возрождение Израиля, Лука вскоре переходит к вселенскому пониманию спасительной значимости для народов событий, связанных с рождением Иисуса. Симеон берет на руки младенца Иисуса и видит в нем истинный смысл его имени: «Господь – спасение». Но он признает, что это спасение уготовано «всем народам», и Симеон поэтично провозглашает двойную значимость пришествия Христа для Израиля и для всех народов (Лк. 2, 29–32), что в самом конце Евангелия сделает и сам воскресший Иисус (Лк. 24, 46–47). Далее Лука предлагает свою собственную богословскую трактовку подготовительной миссии Иоанна Крестителя, цитируя хорошо знакомые читателю слова Ис. 40, 3–5, где говорится об ожидании того дня, когда «узрит всякая плоть спасение Божие» (Лк. 3, 4–6).

Затем Лука повествует о замысле сатаны сорвать вселенскую миссию Иисуса в попытке направить ее в нужное ему русло. Он предлагает Иисусу «все царства вселенной… власть и славу их», если тот поклонится сатане (Лк. 4, 5–7). «Дьявольское искушение отдать Иисусу все царства мира выдавалось за исполнение Божьего обетования даровать весь мир Аврааму и его потомкам».[214] Но, как уже известно, это вселенское царство было обещано Сыну – Мессии (Пс. 2, 8–9), и в каком-то смысле уже принадлежало ему. Искушение заключалось в том, что Иисус мог получить выгоду от принадлежащего ему по праву, воспользовавшись этим один, тогда как целью Авраамова благословения было сделать все это благословением для других. Тем самым у Луки Иисус не только решительно противостоит искушению в лучших традициях исключительной преданности Яхве, описанной еще во Второзаконии, но и открывает нам истинный смысл универсального Божьего обетования в Деян. 3, 25–26.

Сатанинские искушения в Евангелии от Луки задуманы как серия испытаний, чтобы проверить: благословит ли Бог Иисуса для его собственного блага или нет. Иными словами, христология дьявола… основана на ожидании, что Бог будет действовать в исключительных интересах Иисуса. Но Бог обещал Аврааму благословить все племена земные – не Иисуса ради него самого, хотя и возлюбленного сына, но все народы земли.[215]

В четырех разных местах своих писаний Лука прослеживает четкую связь между Иисусом и Авраамом. Все это примеры божественного исцеления, преображения и возрождения, призванные подтвердить, что именно в этом и заключается смысл Авраамова благословения. Лука часто говорит о людях, лишенных возможности нормальной жизни в израильском обществе в силу болезни, бедности, общественного презрения или рабства сатаны. Вот эти отрывки.

• Лк. 13, 10–16. Исцеление больной женщины в субботу. Иисус называет ее пленницей сатаны, но при этом «дочерью Аврамовой», а значит, достойной исцеления даже в день субботний.

• Лк. 16, 19–31. История о нищем Лазаре, вознесенном по смерти на лоно Авраамово, где кончаются его страдания. В этой истории Иисус вводит Авраама в качестве персонажа, чьи заключительные слова указывают на смысл Закона и пророков, как богодухновенных и предельно ясных наставлений в справедливости и милосердии. Авраам здесь свидетельствует об испытаниях, полученных через послушание Богу (согласно Книге Бытия). Ирония заключается в том, что богач, по мнению своих современников, вероятно, считался очевидным наследником Авраамова обетования. Но все оказалось не так. Он не следовал по стопам Авраама, не ходил «путем Господним, творя правду и суд» (Быт. 18, 19). Посему ему суждено было увидеть Авраама, но лишь издалека, через непреодолимую бездну.

• Лк. 19, 1-10. История о Закхее, чья профессия (и грабительские злоупотребления своим положением) делали его присутствие в толпе, следовавшей за Иисусом, весьма нежелательным. Но встреча с Иисусом побудила его к искреннему покаянию, свидетельством чего стала приверженность принципам закона и еще более удивительное проявление щедрости. В ответ Иисус объявляет его «сыном Авраама» (ст. 9). В отличие от богача из притчи, этот человек вернулся к праведным делам, заняв свое место среди наследников Авраамова благословения.

• Деян. 3, 1-25. Исцеление хромого калеки в храме Петром и Иоанном во имя Иисуса. В своем обращении к собравшимся после исцеления Петр говорит о непосредственной связи случившегося не только с Иисусом, но и с Авраамом. С этого он начинает свою речь: «Бог Авраама и Исаака и Иакова, Бог отцов