"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

к миловидной дочери Розы — этой женщины, одновременно столь близкой и столь далекой от него, бессменной гувернантки этого немаленького жилища с тех пор, как сначала Памелла, а потом София ушли из него. Он попытался успокоить Сантану:

— Я уже встречался с моими адвокатами, которые будут оспаривать решение о выпуске его под честное слово.

— Как можно было, ведь он же убийца. Ненавижу его!

— Я понимаю тебя, Сантана.

— Бедный, любимый Ченнинг… Нет, я не забуду его, господин Кепфелл. Никогда.

— Да, да, моя малышка. Но его не вернешь, он умер, моя девочка. Я хочу, чтобы ты знала: я сделаю все, что в моей власти, чтобы отправить этого монстра в тюрьму. Я даю тебе честное слово.

— Он убил Ченнинга! Он не имеет права жить!

— Да, Сантана. Мы оба любили Ченнинга. Но нужно также подумать и о Келли сегодня.

Все это время в двух шагах от них находился Филипп–можордом. Незамеченный ими, он искал повода, чтобы прервать это свидание. И он воспользовался паузой в их разговоре.

— Простите меня, господин Кепфелл. Все ждут вас. За вами танец с вашей дочерью.

Кепфелл растерянно посмотрел на Сантану.

— Я подойду позже, господин Кепфелл, со мной все в порядке.

Основное общество блестящей молодежи собралось внутри дома, притягиваемые, словно атомы к ядру, к великолепной паре. Он в костюме из белого льна, оттеняемого серо–лазоревой рубашкой. Может быть, несколько маловат ростом, но этот недостаток с лихвой восполнялся почти кошачьей гибкостью элегантного тела. Черты его лица были немножко тяжелыми, но само лицо сияло. Келли же была воплощением изящества и грации. Золотой каскад ее густых полос оттенял нежное лицо, черты которого были необычайно тонки для обитательниц Юга. Простая блузка соломенного цвета составляла прекрасный ансамбль с длинной светло–оранжевой юбкой, выкроенной на индийский манер, цвет которой, казалось, озаряет все вокруг. Однако всеобщее любопытство вызывал, в основном, он.

— Келли, любовь моя, пойдем танцевать. Играют нашу песню, — Питер с неподдельным восхищением глядел на, девушку.

— Конечно. И наступлю на подол своего платья.

— Знаешь ли ты о том, Что ты самая великолепная девушка в мире?!

— Знаю, — смеялась девушка.

Это было кокетство, рассчитанное на публику.

Питер Флинт был еще не очень хорошо известен в Санта–Барбаре, хотя все знали, что он вхож в дом к Кепфеллам. Он занимал довольно скромную должность преподавателя в местном колледже и оставался до настоящего времени в тени. А вот женитьба на Келли Кепфелл выводила его на сцену, принадлежащую богатым людям. Отныне с ним несомненно придется считаться, и «небольшой праздник» Келли был первым настоящим случаем, возможностью ранжировать его, найти ему место на этом густонаселенном звездами небе, среди тех, кто владеет властью и состоянием. И самый могущественный из них подошел к Келли и мягко тронул ее за локоть.

— А, папа! Ты хочешь танцевать?

— Я полагаю, что могу одолжить вам вашу дочь на несколько минут, — осмелев, выступил вперед Питер, желая быть изысканно вежливым. Старший из Кепфеллов улыбнулся своему будущему зятю. — Спасибо, Питер. Я не знаю, будет ли у меня в будущем такая возможность еще раз.

И новая пара слилась с танцующими. Оба были прекрасными танцорами и выглядели эффектно. Она высокая и стройная, и он, тоже высокий, с важной величественной осанкой, — не утраченной с годами.

— Я люблю танцевать с тобой, — сказала Келли в порыве нежности, которая делала ее лицо, поднятое к ловкому кавалеру, еще более привлекательным.

Слова девушки его волновали, но он ответил сдержанно:

— Возможно, это потому, что именно я дал тебе первые уроки. Видно, что ты не забыла все эти танцы на обедах в яхт–клубе.

— Я помню о них, папа, конечно, ты же знаешь! Иден и я, мы всегда спорили, кто будет с тобой танцевать.

— Мне кажется, что ты всегда побеждала пари.

— Как и сегодня, не правда ли, папа?

Закончив танец, они подошли к Питеру.

Кепфелл по–отечески положил руки на плечи молодым:

— У меня для вас есть сюрприз.

Келли и Питер обменялись вопросительными взглядами, потом, словно очень маленькая девочка, она уткнулась плечом в отцовское плечо.

— О, папа! Ты но прекращаешь радовать меня сюрпризами. Их уже было довольно, — и с хитрой улыбкой добавила: — Хотя мне очень хочется знать, что это такое.

— Ну, хорошо, — сказал Кепфелл, — яхта уже уплыла на Кельперал Коулз. Я нанял вам вертолет, подумав, что возможно вам захочется развлечься как следует, не торопясь, вы, вернетесь лишь завтра, прямо перед наступлением ночи.

— Папа, ты на самом деле великолепен! Не так ли, Питер, это же фантастика?!

Келли посмотрела на своего жениха. Кепфелл разжал свои объятия.

— Черт возьми, у нас же на дворе восемьдесят четвертый год! Какого черта?! Ты уже большая. Может быть, в каких‑то областях я немного ретроград, но не во всех же! Ну, что! Потанцуем еще, Келли?

И когда они отошли от Питера, Кепфелл сказал ей:

— Келли, у меня есть и другая причина, чтобы хотеть, чтобы ты уехала из Санта–Барбары до конца дня.

— Другая причина? Какая, папа?

Они сделали еще несколько па, прежде чем Кепфелл заговорил снова.

— Речь идет об очень важной новости. Ты должна ее знать. Так вот. Из тюрьмы освобожден Джо Перкинс. Он только что прибыл в Санта–Барбару.

Он четко почувствовал, как напряглась его дочь.

— Джо, — пробормотала она чуть слышно.

— Да. Он, как говорится, освобожден под честное слово. Но я тоже даю честное слово, что он не останется в Санта–Барбаре. В противном случае, это было бы действительно самой большой ошибкой с его стороны. Ты расстроилась, Келли?

— Успокойся, папа. Все будет нормально. Я тебе клянусь. Спасибо за танец.

А в это же время у ворот имения Мейсон вел парламентские переговоры с двумя–тремя журналистами, окруженными группой зевак.

— Я повторяю, что господину Кепфеллу нечего вам сказать. Освобождение Джо Перкинса под честное слово — это легальное решение, которое сейчас не следует комментировать. Все это, однако, не мешает нам оставить за собой право проанализировать это решение с помощью наших собственных юридических служб. Но я боюсь, что их выводы не будут сильно отличаться от официальных. Спасибо, дамы, спасибо, господа. Вы также понимаете, что свадьба моей сестры должна проходить в спокойной обстановке. Я лично буду держать вас в курсе событий — заверяю вас в этом.