Жизнь Степана Бандеры: терроризм, фашизм, геноцид, культ - Гжегож Россолински-Либе

организация пыталась навязать революционным украинским массам. Презрение к евреям и коммунистам, которые, по общему мнению, стали единым целым, иногда выражалось еще более красноречиво, чем в цитируемом письме. Например, в с. Стенятин в адрес Бандеры, Гитлера и Стецько было написано три тщательно продуманных письма1078. Авторы этих писем называли себя «крестьянами и интеллигенцией». Они выражали глубокую благодарность и восхищение перед немецким фюрером и его армией. Они верили, что «Великий Вождь Немецкого Народа... навсегда уничтожил врагов нашего народа и коммунистическую угрозу всему цивилизованному миру»1079 и что Гитлер избавил их от коммунистического варварства, позволив им вновь присоединиться к «цивилизованному миру». То, что нацистская мораль превратила этот «цивилизованный мир» в одно из современных варварств, не повлияло на их осознанное желание стать его частью. В этом и других письмах авторы восхищались Гитлером, его «непобедимой всемирно известной армией», его «справедливостью» и его желанием освободить украинский народ от «ига еврейско-московских и польских большевистских нелюдей и палачей»1080.

Каким бы справедливым и выдающимся ни казался «революционным массам» Гитлер, именно он стоял за арестом Бандеры в Берлине, и просьба о возвращении Бандеры домой в некоторых письмах была адресована непосредственно фюреру. Информацию об аресте оуновских лидеров авторы и подписанты таких писем, очевидно, получали от ОУН(б), представители которой убеждали их в том, что только Бандера способен привести украинский народ к независимости. Авторы таких писем надеялись, что «братский немецкий народ» осознает решающую роль украинского вождя1081.

Бандера был наиболее почитаемой фигурой революции. Некоторые авторы заявляли, что слова бессильны, чтобы выразить силу их восхищения Провідником, а их любовь к нему - неизмерима: они любят Бандеру «всем крестьянским сердцем», что можно считать высшим проявлением любви. Их единственным желанием было стать

«верными слугами своего Провідника и своего народа». Они хотели быть подобными ему и другим великим героям украинского народа1082.

В листовке Український народе!, напечатанной Краевой экзекутивой и распространявшейся во время революции, Бандера был назван телосом (telos - цель, греч.) украинской нации. Он был водружен на вершину украинской истории как Вождь всех украинцев. Украинская история была сведена к славному прошлому, которое прервалось, когда злобные инородцы разрушили великолепное украинское средневековое государство и поработили украинцев, после чего последовали столетия революционной борьбы за независимость, последним этапом которой стала революционная борьба ОУН под руководством Бандеры. Текст заканчивался лозунгами «Слава Украине», «Слава героям», «Слава вождю»1083.

Дух и харизма Провідника никогда не покидали революционные массы. «Присутствие» Бандеры было ощутимо как на церемониях провозглашения, так и во всех письмах, адресованных Гитлеру, Бандере и Стецько. В близкое к этому время Иван Климов написал Степану Бандере, что сразу понял, с кем он останется после раскола в ОУН, так как он и другие оуновцы «дважды видели Бандеру на краю гибели, но все равно несломленного и преданного идее»1084. Для них было очевидно, что Бандера является настоящим украинским Провідником, и поэтому во время «Украинской национальной революции» на всей революционной территории не должно быть недостатка в плакатах и листовках, прославляющих Бандеру1085.

В упоминаемых письмах фигурирует и имя Ярослава Стецько, еще одного объекта восхищения, борца за свободу и ведущего деятеля ОУН. Авторы писем приветствовали Стецько, используя слова из националистического салюта. Стецько был для них человеком, провозгласившим государство, и тем самым свершившим самое революционное из деяний - пример, которому последовали в селах и городах по всей Украине. Как главный герой 30 июня 1941 г., Стецько вызывал почти такое же восхищение и сыновнюю любовь, что и Провідник1086.

Итоги «Украинской национальной революции»

По словам Климова, ОУН(б) удалось образовать органы государственной власти в 213 районах: в 187-ми западноукраинских и в 26-ти в восточных областях Украины1087, что свидетельствует о достаточно широкой поддержке их действий. Так, только в Золочевском р-не ОУН(б) заручилась поддержкой 8 тыс. своих сторонников1088. Можно предположить, что ОУН(б) сумела привлечь на свою сторону в общей сложности более

1 ,5 млн человек. Учитывая то непродолжительное время, в течение которого ОУН(б) занималась установлением государства, распространение «Украинской национальной революции» ОУН(б), очевидно, происходило достаточно быстрым образом. Однако и прервалась она - из-за конфликтов с немцами - не менее быстро и внезапно. Как бы там ни было, ОУН(б) действовала гораздо успешнее, чем ОУН(м), которая, по словам Климова, сумела провозгласить государство только в двух районах1089.

Ожесточенное националистическое «восстание», в некоторой степени аналогичное «Украинской национальной революции», произошло в начале войны и в Литве. Его организовал Фронт активистов Литвы (LAF), который был создан в ноябре 1940 г. в Берлине и состоял из праворадикальных и национал-консервативных политиков, которые покинули Литву после оккупации этой страны советскими войсками в июне 1940 г. LAF, возглавляемый Казисом Шкирпой (ил. 136), создал несколько комиссий, которые планировалось преобразовать в правительство Литвы сразу после вторжения Германии в СССР. 23 июня 1941 г. литовские националисты захватили радиостанцию в Каунасе, вслед за чем Леонас Прапулёнис объявил о создании независимого литовского государства (с временным правительством во главе). Как и в Украине, новообразованное правительство не было одобрено немцами и просуществовало всего несколько дней. Процесс образования государства сопровождался рядом погромов, в результате которых несколько сотен евреев были убиты местными жителями, немцами, членами LAF и представителями других литовских групп1090.

После 22 июня 1941 г. погромы происходили не только в Западной Украине и Литве, но и на других территориях, оккупированных Германией: в северо-восточной Польше, Латвии, а также, в меньшей степени, в Белоруссии и Эстонии1091. Масштабные кровавые погромы произошли в Бессарабии и северной части Буковины, оккупированных румынскими войсками в результате начавшейся 2 июля 1941 г. операции «Мюнхен»1092. Это указывает на то, что важным спусковым механизмом погромов являлись не только массовые убийства НКВД, но и немецкое вторжение как таковое. При этом стоит отметить, что в Западной Украине погромы происходили как в тех районах, где отсутствовали немецкие войска, так и в тех районах, в которые вторглись венгры или где отсутствовали тюрьмы, в которых были обнаружены жертвы НКВД. Эти факты, а также недовольство оуновцев венгерскими и словацкими военными, которые ограничивали их насилие или были «слишком дружелюбны» по отношению к евреям и полякам, указывают на то, что определенное количество погромов оуновцы или местное население устроили без какого-либо поощрения или содействия со стороны немцев1093.

Элен Пресслер, например, вспоминала, что, когда власть в Болехове перешла к местным украинским националистам, они сформировали милицию и устроили погром еще до прихода в город венгерской армии1094. Матильда Гелернтнер, еще одна выжившая из Болехова,