Созвездие рязанских маршалов - Александр Фёдорович Агарев

на практике проверялись возможности применения крупных воздушных десантов при проведении фронтовой наступательной операции; массированное применение штурмовой и бомбардировочной авиации в наступательных операциях. Разработкой учений, связанных с проверкой теории глубокой операции, занимался штаб округа.

Ведущая роль в данной работе принадлежала оперативному отделу. Вот что вспоминал об этом К.А. Мерецков позднее:

«Вместе с Захаровым, Малиновским, Курасовым, Шумовичем и начальником артиллерии Муевым мы очень много трудились над «Инструкцией по глубокому бою», которая в окончательном виде была введена в действие в 1935 году».

В период службы Мерецкова начальником штаба Белорусского военного округа самые крупные на его памяти манёвры проводились в 1934 году. Однако манёвры 1936 года, которые были осуществлены, когда Мерецков уже служил в другом месте, были ещё более крупномасштабными, ещё более грандиозными.

По свидетельствам И.П. Уборевича тогда, в ходе «боевых» эпизодов, подразделения, части и соединения БВО продемонстрировали высокую мобильность в наступлении и упорство в обороне. На манёврах были широко представлены танки и артиллерия, боевая и транспортная авиация, инженерная техника и средства химической защиты, воздушно-десантные войска и конница. Во время этих учений тщательно и крупномасштабно на практике отрабатывались «сражения» танковых соединений и конницы. Состоялась выброска воздушного десанта.

Танки Т-37А на плаву, манёвры, 1935 г.

Кроме того во время регулярно проводимых опытных учений изучалось применение новой техники, её влияние на тактику и организационную структуру войск; проверялась эффективность использования авиации при нанесении удара по танкам; проходимость танков по болоту и под водой. На многих из подобных учений присутствовали представители Наркомата обороны. Несколько раз приезжал М.Н. Тухачевский. Исследованием вождения танков под водой занимались непосредственно начальник бронетанковых войск округа Шаумян и командир бригады Тылтин. Благодаря их настойчивости и знаниям были достигнуты положительные результаты, позволившие дать заказ промышленности на изготовление оборудования, необходимого для подводного вождения танков. К сожалению, это новое и полезное начинание не нашло тогда поддержки, и ценный опыт постепенно был забыт.

Большое внимание уделялось и изысканию путей повышения ударной и огневой мощи стрелковых частей. Хорошо показала себя стрелковая дивизия, в штат полков которой были введены батальоны танкеток. Учения, проведённые с этой дивизией, позволили сделать вывод о целесообразности включения в штаты стрелковых полков танковых подразделений. Все проведённые тогда учения подтверждали правильность широкого применения таких высокоподвижных средств, как авиация и воздушный десант, указывали на необходимость массового использования подвижных войск – таких, как танковые и мотто-мех- части.

Был получен колоссальный материал для дальнейшей разработки теории глубокого боя. В то же время учения показали хорошую подготовку войск округа, их стойкость, инициативу командования и наличие твёрдого грамотного управления войсками. На одном из таких учений (сразу же после манёвров 1934 года) присутствовали начальник Генерального штаба А.И. Егоров и военные делегации некоторых иностранных государств. Всех присутствовавших поразила слаженность действий войск. Огонь умело вели и пехота, и артиллерия, и танки, и авиация. Как вспоминал Мерецков через годы, А.И. Егорова так захватило зрелище «боя», что ему захотелось покинуть укрытие, чтобы ощутить дыхание «войны».[240]

Лёгкий танк Т-38 форсирует реку по понтонному мосту.

Учения Белорусского военного округа, сентябрь 1935 г.

Дальневосточная армия

В январе 1935 года К.А. Мерецков был переведён на должность начальника штаба в Особую Краснознаменную Дальневосточную армию. Ему предстояло многое изучить на новом месте и в новых условиях службы. Во-первых, дислокацию, устройство и обеспеченность войск, их задачи и действия по сигналу тревоги. Необходимо было подметить всё то, что не соответствовало обстановке и значительно возросшим требованиям. Правильное решение всех возможно имевшихся проблем и вновь возникавших вопросов по усовершенствованию боевой готовности армии необходимо было искать на месте.

Во-вторых, предстояло детально изучить все стороны деятельности Квантунской армии, нацеленной против советского Дальнего Востока.

В-третьих, надо было не менее хорошо изучить дальневосточный театр военных действий. Сделать это было бы невозможно без проведения полевых поездок и рекогносцировок по сухопутной и морской частям данного вопроса.

Было понятно, что начинать надо с изучения главных направлений и крупномасштабных задач, постепенно переходя к тем, что имели более второстепенное значение. В ходе полевых поездок и рекогносцировок требовалось определить первоочередные и последующие задачи по освоению военными службами Дальневосточного края, особенно по строительству дорог, мостов, линий связи, складов и ремонтных учреждений, а на важнейших направлениях – и оборонительных инженерных сооружений.

Между тем в мире наблюдалось всеобщее нагнетание обстановки, приближались грозные события. Пылали очаги войны в Азии и Африке. В кардинально менявшейся мировой обстановке предстояло определить важнейшие направления совершенствования Красной Армии в изменившейся обстановке, сделать упор на овладение современной боевой техникой, готовиться к постепенному переходу от смешанно-территориальной системы обучения военнослужащих к созданию кадровой регулярной армии достаточно большой численности.

«Служба на Дальнем Востоке в 1935–1936 годах, – вспоминал К.А. Мерецков, – оказалась для меня очень полезной. Вступив, десять лет спустя, в командование 1-м Дальневосточным фронтом, я использовал весьма многое из того, что приобрёл, работая ранее в ОКДВА». [241]

К.А. Мерецков во время военных манёвров в Чехословакии: на прогулке в сопровождении офицера чехословацкой армии

Он быстро вжился в новую обстановку. Приложил все знания и опыт к изучению театра военных действий, чего бы это ему ни стоило! В тот же период К.А. Мерецков побывал в Чехословакии в качестве главы нашей военной делегации, приглашённой на большие военные манёвры. Отношения СССР с Чехословакией становились всё более хорошими. И он так вспоминал о тех днях:

«Мы ознакомились с промышленностью и сельским хозяйством, состояние которых произвело на нас хорошее впечатление. Особенно бросилось в глаза отличное содержание дорог и аккуратное поведение населения в быту. Армия Чехословакии была по-современному оснащена новым оружием и боевой техникой и, как показали манёвры, могла считаться подготовленной к отпору агрессора. Только отказ от совместных действий с Красной Армией и мюнхенское предательство интересов Чехословакии правительствами Англии и Франции принесли эту страну в жертву фашистской Германии».[242]

Впрочем, в тот момент он, наверное, и не предполагал, что совсем скоро судьба его сделает крутой поворот, а сам К.А. Мерецков, покинет пределы Родины, и путешествие его будет носить отнюдь не туристический, как нынче стало модно, характер.

В армии испанской республики. Мадридский фронт

«Мадрид встретил нас сумерками и потушенными огнями, – вспоминал К.А. Мерецков, – в городе рвались бомбы. Немецкие «юнкерсы» совершали свой очередной и безнаказанный налёт. По улицам в минуты затишья перебегали люди.