Мистра - Игорь Павлович Медведев

Вокруг них сгруппировалась феодальная знать, недовольная суровым правлением Мануила, и в византийской Морее вспыхнула настоящая гражданская война. По словам Иоанна Кантакузина, все крепости отпали от деспота, «за исключением одного города, гарнизон которого располагал неприступным из-за естественных и искусственных укреплений акрополем»[148] Разумеется, под этим анонимным городом нужно понимать Мистру. Упорное сопротивление Мануила привело к тому, что Асаны вынуждены были отказаться от намерения подчинить его, а Иоанн V в дальнейшем признал его суверенитет. Вскоре (а именно в 1361 г., как полагает Найкол[149]) в Мистру к Мануилу прибыл со своим старшим сыном Матфеем и всеми домочадцами (πανοικησία) экс-император Иоанн Кантакузин[150]. Мистра, таким образом, стала оплотом павшей династии. Не сохранилось почти никаких сведений о связях между Константинополем и Мистрой в это время, однако, исходя из характера личных отношений между вновь пришедшей к власти династией Палеологов и павшей династией Кантакузинов, можно предположить, что эти связи были чрезвычайно слабыми и Мистра 1355–1382 гг. пользовалась достаточно полной автономией. В частности, латинская политика Мистры, отличавшаяся «духом осторожности»[151] (чтобы обеспечить мир с франками, Мануил даже осуществил политический брак, женившись на Изабелле, дочери князя Галилеи Гюи де Лузиньяна и Марии Бурбонской),[152] и улучшение отношений с папством вряд ли могли быть вдохновлены Константинополем. Тесные связи могли наблюдаться только между Мистрой и константинопольским патриархатом, так как Кантакузинов и константинопольских патриархов этого времени объединяла общая исихастская программа по церковным вопросам. В частности, патриарх-исихаст Филофей Коккинос, который канонизировал Григория Паламу и в своей грамоте от июня 1365 г. хвалил Мануила Кантакузина за его церковную деятельность,[153] был прямым ставленником Иоанна Кантакузина. После смерти Мануила (10 апреля 1380 г.[154]) Мистрой в течение некоторого времени правил его старший брат Матфей, о котором известно только, что он продолжал называть себя императором и скреплять свои письма золотой печатью. Находился в это время в Мистре и сам Иоанн Кантакузин, который здесь и похоронен 15 июня 1383 г.[155]

В 1382 г., еще при жизни Иоанна Кантакузина и даже по его предложению, правителем Мистры был назначен деспот Феодор Палеолог, третий сын императора Иоанна V[156]. Из такого любопытного памятника, как поэма, списанная в 1730 г. Мишелем Фурмоном с мраморной колонны церкви Одигитрии в небольшой деревне Парори около Мистры,[157] мы узнаем о трудностях, с которых началось правление этого деспота: «Феодор Палеолог, деспот, князь императорской крови, покинув свою родину — Константинополь, пришел к нам как хозяин этой страны. Люди страны, непослушные, враждебные, зловредные, коварные, искусные во зле, гнусных нравов, склонные к зависти, лжи, распрям, убийствам, попирая свои клятвы, похищая чужое имущество, все ввергали в кровь, стремясь его (деспота) лишить трона, выбросить вон из страны, умертвить его, чтобы остаться без господина. Они превратили в позор славу своих отцов, вверяя себя латинянам. Действуют же они таким образом, друзья мои, в течение пяти долгих лет, живя только войной с законной властью». О ненависти пелопоннесских архонтов к правителю Мистры доносили венецианскому сенату кастелляны Корона и Модона,[158] а об одном из самых ярых врагов Феодора Палеолога — правителе Монемвасии Павле Мамоне — сообщается в хронике Псевдо-Франдзи: «Монемвасией издавна управлял отец (Павла Мамона), но затем, по повелению императора, он сам получил в управление область (принадлежавшую его отцу). Из-за продолжительности же времени, сочтя это за повод, он стал превращать город в собственное владение (διά δέ το μάκρος του χρόνου αφορμήν ευρών ττεριεποιεΐτο τό άστο ώς κτήμα ίδιον)»[159]. Будучи не в силах справиться с ним, Феодор уступил город Пьетро Гримани, венецианскому кастелляну Корона. 29 марта 1384 г. сенат разрешил кастелляну принять это предложение[160]. Неизвестно, смог ли Гримани вступить во владение Монемвасией, но Макарий Мелиссен пишет, что Павел Мамон обратился к помощи турок, и, вызванный в Серры (осенью 1393 г. или зимой 1393/94 г., как полагают Закифинос и Ленерц),[161] Феодор должен был подчиниться приказу султана Баязида. Город с округой был оккупирован турками[162].

Чтобы справиться с непокорными архонтами, Феодор стал поощрять колонизацию албанских племен, комплектуя из них свою армию[163]. Кроме того, ему удалось заключить союз с одним из могущественнейших князей латинского Востока — афинским герцогом Нерио Аччайуоли, на дочери которого, Бартоломее, он женился[164]. К этому же времени относится острый политический конфликт, возникший между деспотом Мистры и Венецией из-за Аргоса. Дело в том, что там умер последний франкский правитель Гюи д'Энгиен, оставив в качестве наследницы свою дочь Марию 13 лет. Родственники, опасаясь вторжения местных сеньоров, обратились за покровительством к республике св. Марка. Сенат ответил согласием, и Мария вышла замуж за венецианского подданного Пьетро Корнаро, но в 1388 г. он умер, и венецианскому правительству удалось убедить Марию продать свои права. По контракту 12 декабря 1388 г. Венеция становилась хозяином Навплиона и Аргоса[165]. Венецианцы заняли Навплион, но в Аргосе их опередил деспот Мистры, который при поддержке своего зятя Нерио напал неожиданно на крепость и захватил ее. Из-за широкой экспансионистской политики, проводимой в других районах Леванта, Венеция не смогла прибегнуть к оружию и стала добиваться Аргоса дипломатическими средствами. Последовал ряд посольств в Мистру с требованием освободить Аргос,[166] но Феодор не соглашался. В ответ Венеция прекратила торговые сношения как с Афинами, так и с Мистрой. Только военные приготовления турок, направленные против Морей, заставили Феодора пойти на уступки. 27 мая 1394 г. между Венецией и Мистрой в Модоне был заключен договор, согласно которому устанавливался мир, деспоту и его семье было обещано в случае крайней необходимости убежище на венецианских землях, а Феодор обязывался отдать Венеции Аргос с округой, Киверион и Фермезион. После возвращения этих мест ректоры Корона и Модона должны были отдать Нерио Аччайуоли Мегару, а Феодору — укрепленное местечко Василопотамон, которое было занято венецианским флотом во время оккупации Аргоса войсками Мистры[167].

Таким образом, внешнеполитическое положение Мистры в конце XIV в. было чрезвычайно сложным, но особенно оно усугубилось турецким нашествием. Византийские историки и хронисты сообщают, что, стремясь лишить деспота Мистры возможности оказать помощь осажденному Константинополю, султан Баязид отправил в 1397 г. в Пелопоннес 60-тысячное войско под начальством Якуб-паши и Тимурташа[168]. Волна турецкого нашествия захлестнула полуостров. Деспот Мистры послал Димитрия Софианоса за помощью в Венецию, но сенат отклонил все просьбы, предпочтя воздержаться от вмешательства. 21 июня турки осадили Леонтарион, затем Коринф