Личные песни об общей бездне - Виктор Станиславович Коваль

служите папашей,

     Я всегда Вам рад стараться,

     Но, товарищем пропахший,

     Я прошу в родном строю:

     Разрешите обосраться! —

     Я Вас жутко обожаю…

     — Что же делать? Разрешаю.

     Я тиранил вас довольно.

     Не робей, ребята, вольно!

     Наш кумир — не Бог, не витязь —

     Все, кто хочет, — обосритесь!

Парад

Взял меня однажды фатер

На парад, холодный шпацер.

Мы шагаем утром рано

Вдоль по красной ноябрине.

Слева папа, справа мама,

Я иду посередине.

     Вот самолёты, летят сами, сами

     Вот пулемёты, метят пулю, пулю

     Ну а я, как этот самый,

     На параде рядом с мамой

     Забираюсь на папулю, вижу чёрточку любую

Вижу я, сыночек мамин,

Пехотинцев, моряков.

Машет нам рукой Булганин

И товарищ Маленков.

Я взрослею, тяжелею,

Успеваю много знать,

Книзу гну отцову шею,

Вижу крохотную мать.

Чу, военная музыка

Чу, гитара, чу, баян

С нами Суслов и Громыко,

Ворошилов, Микоян

     Вот самоходки, ходят сами, сами

     Вот минометы, метят мину, мину

     Мой отец, как этот самый,

     На параде рядом с мамой

     Шею гнут в угоду сыну, шею гнут в угоду сыну.

Я взрослею, тяжелею,

Обретаю твёрдый вид,

Папа тащит к мавзолею,

Сын уйди-уйди пищит.

Мы ушли одной колонной,

Мы несли навеселе

Наш венок вечнозелёный

Погибающей семье.

     Вот бронтозавры, заврят бронто, бронто

     Вот саламандры, мандрят сала, сала

     Фатер мой вернулся с фронта

     Мутер с ним судьбу связала.

Японский городовой

     В городе Москве

     Я живу ей бо

     В самом центре ми

     Разве это пло

     хо-хорошо?

     Но около мэнэ

     Ё, Кэ, Лэ, Мэ, Нэ

     Японский бог, городовой

     Живёт чужой

Под ёлкой-палкой в шапке Дед Мороза

Он палит палочки духовные

Видать ему наскучили раскосые

Видать ему претят индусы босые

Вот и сбежал он к чёрту на рога

Его японская хибара

Его индийская корова

Ему отсюда только дорога

Издалека ему хибара дорога

Хайдарабадская корова

     А я всегда москвич

     Ё, Пэ, Рэ, Сэ, Тэ

     Тыщу лет живу

     в СССР

     А около мэне

     Ё, Кэ, Лэ, Мэ, Нэ

     Японский бог, городовой

     Живёт как свой

          Его во время похорон гиганта

          Хвостом задели черти лобные

          С тех пор он носит шапки неудобные

          С тех пор он носит туфли элегантные

          И в каждом новом старится году

          Его сибирскую мур-мурку

          Его Неглинную Петровку

          Его соседку Фариду

          Обнимет он, имеющий в виду

          Хайдарабадскую коровку

Прячет он в бельё

Деньги облига —

Жжёт в уборной га —

зетку «Ё моё»

Йоко ё моё

Хаджимэ аум

Манэ падмэ хум

Ё, ка, лэ, мэ, нэ

А ё, ка, лэ, мэ, нэ

Шейх Джавахарлал

Кришна Айюб-хан

Фуми Носаван

Хомейни Реза

Бхух, Бхувах и Свах

Йдамдаршам-ом

Хиранья гарбха.

Хек серебристый

Не дождусь я к ужину

Хека серебристого, —

Не простясь с супругою,

Ухожу я из дому.

Вижу, выйдя из дому,

Липу деревянную.

Речку водянистую,

Веру Веремеевну.

Вижу ёлку хвойную,

Небо атмосферное,

Снова малахольную

Веру Веремеевну.

Ой, равнина плоская

Всюду перевидена,

Крикнул я на господа:

Где же ты, действительно?

Ушли годы прожиты,

Пришли годы нажиты,

Где ж ты был, ну что же ты?

Где же ты, ну как же ты?

Я вернулся к суженой,

Та кричит мне: бестолочь,

Где тебя, о боже мой,

Черти носят, господи?

Глянь-ка в очи истине:

Дни уходят прожиты.

Где ж ты был, единственный,

Как же так, ну что же ты?

Я с тобою мучиться

Больше не намерена.

Пусть тебя разлучница

Кормит Веремеевна.

Глянь: остыл мороженый,

Хек, тебе положенный,

Как же ты, о боже мой,

Надоел мне, господи!

Надоел мне, господи,

Хуже хека хренова,

Хуже хека сладкого,

Хека серебристого.

Хэк хабуи квэ дикси,

Хэк хактэнус[1].

Баллада о Басаврюке

Красным летом на поляне

Деревенщики-селяне

Травы косят, ветки жгут,

По ночам коней пасут.

Там покой, раздолье коням,

Но на выпасе покойном

Бесноватая кобыла

Нос папаше перебила.

Бесновата, бесновата,

Лошадь, ты не виновата:

Басаврюк в тебя залез —

Бьёт твоим копытом бес,

Красноглаз и краснорук,

Бьёт копытом Басаврюк —

Призрак с носом перебитым

Землю роет, бьёт копытом.

Я, коней на воле не видавший,

Не пойму, в связи какой

Нос мой, как и у папаши, —

Перебитый