«Практический работник» Георгий Маленков - Андрей Константинович Сорокин

ускоренном сселении деревень и строительстве крупных поселков. Эта «ошибочная установка, – говорится в письме, – привела бы к замедлению темпов расширенного воспроизводства в колхозах, к отвлечению сил и средств колхозов и Советского государства от решения основных задач дальнейшего подъема сельского хозяйства». Письмо, между прочим, было прямо направлено против выступления Хрущева на совещании по строительству и благоустройству в колхозах Московской области, которое в виде статьи «О строительстве и благоустройстве в колхозах» было опубликовано в «Правде» 4 марта 1951 года. Хрущев к тому времени уже успел получить нагоняй от Сталина и признать «полностью ошибочность своей статьи».

Капитальные вложения, указано в письме ЦК, следовало направлять в первую очередь на развитие общественного хозяйства – строительство животноводческих помещений, сооружение оросительных и осушительных каналов, водоемов, раскорчевку земель, насаждение пылезащитных лесных полос, строительство колхозных электростанций и т. д. А вот культурно-бытовое строительство отодвигалось на задний план, его следовало вести в соответствии с имеющимися ресурсами. Объединение мелких колхозов не означало, по мнению Сталина и Маленкова, выступивших в качестве неназванных авторов документа, обязательного создания единого населенного пункта путем сселения деревень. Выступили авторы письма и против излишней поспешности в проведении работы по объединению и попыток сокращения приусадебных участков колхозного двора, что, конечно, имело позитивное значение.

На XIX съезде КПСС в отчетном докладе, который Маленков сделает по поручению Сталина, он назовет итоги этой кампании. «В настоящее время, – скажет Маленков, – мы имеем 101 тысячу укрупненных колхозов, вместо 254 тысяч мелких колхозов на 1 января 1950 года». Заявит Маленков и о том, что «в короткий срок был восстановлен и превзойден довоенный уровень производства сельскохозяйственной продукции, решена с успехом зерновая проблема, валовая и товарная продукция мяса, молока, масла, яиц превзошла в 1951 году в целом по СССР довоенный уровень» и т. д. Ни слова, разумеется, в этом докладе не будет сказано о голоде 1946–1947 годов, не упомянет Маленков и о том, что по целому ряду показателей уровень производства не только не вырос, но и снизился. В отношении ряда таких показателей доклад попросту вводил слушателей в заблуждение, если не сказать больше.

Стагнация аграрного сектора вынесет в фокус внимания высшего руководства вопрос о необходимости повышения фиксированных крайне низких закупочных цен, по которым государство закупало, а фактически изымало продукцию сельского хозяйства. В конце 1952 года после XIX съезда с участием Сталина состоится несколько обсуждений положения дел в аграрной сфере. На одном из заседаний Президиума 2 декабря обсуждался вопрос о состоянии животноводства. Ход обсуждения известен нам по воспоминаниям Микояна. На заседании выступил министр земледелия Бенедиктов, который привел «засекреченные, точные данные ЦСУ – они были убийственными: несмотря на принятие трехлетнего плана подъема животноводства, предложенного в 1949 г. Маленковым и принятого ЦК с полного одобрения Сталина, не только не было достигнуто увеличения продуктивности животноводства, но, наоборот, произошло уменьшение поголовья скота». Микоян решится высказать свое мнение о причинах, отвечая на вопрос Сталина: «Почему такое состояние?» Чтобы исправить положение дел, по мнению Микояна, следовало «поднять материальную заинтересованность колхозников в развитии животноводства». Маленков, который хорошо знал ситуацию в сельском хозяйстве, предпочел промолчать, «делая вид, что со мной спорить нечего», – заключит Микоян111. Причиной неудач Маленкова в аграрном секторе станет поиск решения проблем в административной сфере. «Были приняты, – вспоминал об этом периоде Микоян, – аккуратно расписанные цифровые задания и директивные указания по видам скота, по республикам, и выполнение этих заданий, по мысли авторов, должно было привести к значительному увеличению производства продуктов в стране. Но в этих документах, – подчеркнул Микоян, – отсутствовали экономические мероприятия: ни повышения заготовительных цен, ни механизации животноводства и др. Все ограничивалось организационными мерами и директивными указаниями»112.

Сталин примет решение создать комиссию для изучения вопроса и тут же продиктует ее состав, причем не предложит кандидатуру Маленкова, тем самым указывая на виновника проблемы и адресата вероятных претензий. 11 декабря 1952 года такая комиссия будет создана, ее возглавит секретарь ЦК Н.С. Хрущев. Маленкову удастся избежать положения «крайнего». Благодаря аппаратным манипуляциям и, вероятно, ходатайству Хрущева в феврале 1953-го он будет введен в ее состав вместе с Берией.

Итогом работы комиссии станет предложение о повышении закупочных цен на продукцию животноводства. Маленков в неформальной обстановке решит прозондировать отношение к этой идее. Хрущев потом рассказывал Микояну, что Сталин воспринял это предложение в штыки, сказав, что таким образом возрождается программа Рыкова и Фрумкина, что крестьянство жиреет, а рабочий класс хуже живет. Сталин в конечном итоге согласится повысить заготовительные цены в животноводстве, однако одновременно предложит повысить и налоги на крестьянские хозяйства113. Ни Берия, ни Маленков, ни министр финансов Зверев не считали возможным выполнить указание Сталина, увидев единственную возможность в затягивании времени. «Все считали, – запишет Микоян, – поручение Сталина о новых налогах на крестьянство без повышения закупочных цен невыполнимым»114.

Вернуться к этому вопросу советское руководство сможет только после смерти Сталина. Однако проблема отсутствия личной заинтересованности сельскохозяйственного производителя в результатах труда так и не станет предметом специального анализа.

Через несколько лет в политических баталиях середины 1950-х годов именно Маленкова обвинит Хрущев в рукотворной катастрофе, разразившейся в советском аграрном секторе. Не приходится сомневаться, однако, что Маленков был всего лишь ответственным исполнителем чужой воли и чужих установок. Общий политический курс, в том числе в сфере экономики, определялся Сталиным, но ответственность за его исполнение должны разделить в большей или меньшей степени все советские руководители того времени, причастные к его выработке и реализации, включая самого Хрущева.

Аграрный сектор так и останется средоточием наибольшего количества проблем советской экономики. И если в результате целенаправленных усилий в производстве зерновых удастся достигнуть довоенного уровня, то в животноводстве ничего подобного сделать не получится. Поголовье коров в начале 1953 года на треть не дотягивало до показателей «доколхозного» 1928 года, поголовье свиней только достигнет того же уровня.

«О мерах укрепления» биологических институтов

Методы административного воздействия будут иметь место не только в сфере производства сельскохозяйственной продукции или колхозного строительства, но и в области науки. На вторую половину 1940-х придется разгром генетики, к которому окажется причастен и Маленков. 31 июля – 7 августа состоится расширенное заседание Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В.И. Ленина (ВАСХНИЛ), организованное Т.Д. Лысенко и его сторонниками. Лысенко сделает на сессии свой знаменитый доклад «О положении в биологической науке», в котором подвергнет разгрому классическую генетику. По итогам сессии 9 августа 1949 года произойдут кадровые перестановки. Оргбюро ЦК под руководством Маленкова примет решение об освобождении В.С. Немчинова от обязанностей директора Сельскохозяйственной академии им. Тимирязева, вместо него