100 магнитоальбомов советского рока. Избранные страницы истории отечественного рока. 1977 – 1991. 15 лет подпольной звукозаписи - Александр Исаакович Кушнир

«спящей Атлантиды» и «скольжения волн прибоя» подобная стилизация выглядит одномерной, и в конечный вариант альбома ее не включил. Всего в «ВВС» вошло 20 композиций – объемом на двойной альбом.

…Кроме «ВВС», записанной в более психоделическом варианте, чем тот, который прозвучал в кинофильме «Асса», на альбоме находилось еще как минимум с полдесятка заслуживающих внимания шедевров. В первую очередь это «Сверхпроводимость» и «Разбитый компас» – в стиле изысканных этнических мелодий, с минималистской электроникой, массой необычных звуков (рында, валдайские колокольчики, шум грома, стук дождевых капель), родниковым женским бэк-вокалом и символистскими текстами типа «серебряные стрелы в фарфоровом зените / разбитый компас указывает путь». После прослушивания подобных опусов весь альбом воспринимался как музыкальные впечатления от путешествий некоего абстрактного инопланетянина по каким-то совершенно диким и живописным уголкам земного шара…

Запись длилась около шести месяцев и завершилась лишь летом 84-го года. Альбом содержал огромное количество стилизаций – здесь есть и джазовые находки, и ретрообращения («Девушка из Волгограда»), и эротичная экзотика («Аэлита», «Фиона»), и даже утонченный флирт с некрофильскими мотивами («Холм лесных духов»). На запись отдельных композиций Синицын специально приглашал арфистку и виолончелистку из Гнесинки, а примерно в половине вещей на подпевках звучит голос Елены Снурниковой, впоследствии вокалистки оперного хора Большого театра. Без сомнения, это была «музыка для богатых» – неслучайно впоследствии «Оберманекены» называли «Отряд имени Валерия Чкалова» своими духовными учителями.

«Большинство произведений на „ВВС“ были интересны тем, что записывались в совершенно разных манерах, с необычными аранжировками и ритмическими построениями, – говорит Михайлюк. – Практически из каждой песни можно было сделать отдельный альбом».

К сожалению, концовка сессии оказалась смазанной нешуточным конфликтом, разыгравшимся между Синицыным и переутомленным каждодневной работой Михайлюком. Как уже упоминалось, практически все композиции записывались в разных вариантах по многу раз. Часто Синицын морально добивал Михайлюка, когда после записи десятка дублей внезапно приходил к выводу, что первый или второй вариант песни был самым удачным.

«Я очень уставал от бесконечных исправлений и уже был не рад, что ввязался в этот проект, – вспоминает Михайлюк. – Нагрузка была колоссальная. Мы часто работали с утра до глубокой ночи, а мне приходилось выполнять функции не только аранжировщика и клавишника, но также звукоинженера и звукооператора. Моя голова была забита сложными компьютерно-техническими головоломками, как будто я решал в день по двести шахматных задач».

Михайлюк просил Синицына сделать передышку перед решающим броском, но тот был неумолим. Все размолвки закончились крупной ссорой. Михайлюк «ушел в себя», заперся в квартире и перестал отвечать на телефонные звонки. В свою очередь, Синицын устроил у его дома засаду, «окопавшись» в компании со знакомыми подполковниками. Конфронтация завершилась тем, что Синицын выплатил Михайлюку только половину обещанной суммы и завершающий монтаж альбома осуществлял самостоятельно.

Позднее в содружестве с Вадимом Кузнецовым и музыкантами первого состава «Арии» Кириллом Покровским и Александром Львовым Синицын выпустил еще несколько альбомов под новой вывеской «Союз композиторов». Михайлюк выступал сам по себе – в частности, на крупном рок-фестивале в Вильнюсе. В 88-м году Синицын вместе с Михайлюком записал (специально для «Ассы») более доходчивый вариант композиции «ВВС» – например, был изменен текст морзянки. Что же касается судьбы самого альбома, то его оригинал уже давно пылится в архивах пластиночной компании BSA Records, выпустившей в начале 90-х годов на компакт-диске сольную работу Синицына «Желтая волна». Возможно, когда-нибудь увидит свет и единственный существующий в природе альбом «Отряда имени Валерия Чкалова». Но, судя по всему, произойдет это нескоро.

Час пик

Рэп (1984)

Дискотека

Суббота

Рэп

Потанцуй

Проходит время

Запись, ставшая в конечном итоге известной в качестве магнитоальбома куйбышевской группы «Час пик», представляла, с точки зрения ее создателей, «одно большое недоразумение», сложившееся из множества мелких случайностей. Чужеродность этого альбома не могла не бросаться в глаза – на фоне скучной, однообразной и трафаретно-зашоренной музыки большинства вокально-инструментальных ансамблей и поп-групп.

В Куйбышеве свежие веяния с Запада проникали скорее не в рок-круги, а в недра набиравшего силу дискотечного движения. Отличительная особенность местной ситуации состояла в том, что в начале 80-х дискотеки играли в жизни города примерно такую же роль, что и прогрессивный кинематограф в шестидесятые, молодежные театры в семидесятые или рок-н-ролл в конце восьмидесятых. В 82–86-м годах в Куйбышеве действовало сразу несколько довольно приличных дискотек, а руководили ими люди, не стремившиеся давить и обладавшие достаточно высоким уровнем культуры и неплохим вкусом.

Апофеозом совместных усилий комсомольских «верхов» и дискотечных «низов» стали проводимые ежегодно региональные смотры-конкурсы дискотек. Во время конкурса 82-го года университетская дискотека «Канон», работавшая «под крышей» студенческого клуба Gaudeamus, представляла участников программы под небезызвестное стихотворение «Дом, который построил Джек». Не затасканное на кавээнах и прочих телевизионных баталиях, оно освежалось еще и тем, что читалось в диком темпе и под весьма энергичную музыку.

…О рэпе ни в России, ни в Куйбышеве тогда еще толком не слышали. Году в 83-м в город на Волге залетела сорокапятка одного из основоположников рэпа – американской группы Grandmaster Flash & The Furious Five. Записанная на ней песня пользовалась успехом у диск-жокеев, но ставить ее на танцах никто не решался: по общему мнению, местная публика к такому напору пока еще не была готова. Ситуацию мог спасти разве что русский текст – тем более что на обратной стороне сорокапятки имелся инструментальный вариант этой композиции «минус один». Однако оголтелый фанк Grandmaster’a казался в то время чем-то настолько запредельным, что никого к собственному творчеству не побуждал.

Все сдвинулось с мертвой точки после того, как в Куйбышев попала еще одна рэповая запись – альбом «Woti» группы Captain Sensible. Эта была более европейская по духу и более раздолбайская работа – более приемлемая в качестве основы для стилистических экспериментов с русским языком. Не мудрствуя лукаво, диск-жокей и идеолог «Канона» Александр Астров все проблемы зарождающегося жанра воткнул прямо в текст: „С текстом все предельно сложно“, – твердят уж много лет / Что это просто невозможно – на русском делать рэп / Мол, и слова у нас длинней, и туго дело с рифмой / К тому же в нашем языке слишком мало ритма…»

Помимо переходных рэп-блоков, для программы очередного дискотечного смотра Астров также использовал текст «Бармаглота» Льюиса Кэрролла – в оригинальной версии и в переводе Маршака. После того как программа была готова, дело оставалось за малым – сделать запись.

Здесь как нельзя кстати сработали рок-контакты Астрова. Уже более года он работал звукооператором группы «Час пик», с которой вверенная ему дискотека делила университетскую танцплощадку. Подобно многим тогдашним провинциальным