100 магнитоальбомов советского рока. Избранные страницы истории отечественного рока. 1977 – 1991. 15 лет подпольной звукозаписи - Александр Исаакович Кушнир

прямым сигналом инструментов, как бы сигнализируя, что «Почтальоны» все еще готовы расшатывать представление о себе. Маршевый ритм и истошный вокал – ничего общего с предыдущими работами, ни малейшего намека ни на реггей, ни на «новую волну».

В «Песне мышки» снова одерживает победу неувядающая любовь «Почтальонов» к парадоксам: и драматическое введение, и пение Виестура Славы гораздо больше ассоциируются с образом хищного кота, а не с маленьким трясущимся мышонком. Это действительно кот, но кот в видении мыши. Ритмический рисунок в очередной раз ни на что не похож, а лунная мелодия клавиш достоверно отражает меланхоличную специфику прибалтийского характера. Очередной медитативный поп-шедевр.

Одно из ярчайших и наиболее образных мгновений альбома – «Вечерний суп» в исполнении дуэта Баушкениекса и клавишника Зигмунда Стрейкиса. Композиция начинается с необычайно изящного инструментального вступления и обворожительного пения черепахи о варке в суповом котле. Темпоритм напрямую связан со скоростью передвижения черепахи, а одна из вокальных линий символизирует закипающую воду. Много лет спустя, не без влияния значительной дозы алкоголя, играя «Вечерний суп» на одном из концертов, Баушкениекс говорил, что пережил в его финальной части самый настоящий музыкальный экстаз, и это совсем не кажется удивительным.

После инструментального «Волнового вальса» следует «Трепещи, трепещи, летучая мышь», в которой выделяется оперный вокал Эдите Баушкениеце. Свежий и неожиданный, он волшебным образом расширяет своеобразную ауру «Почтальонов».

В «Кадрили омаров» группа продолжила свои опыты с закольцовкой ленты и монтажом, которые еще в период «Болдерайской железной дороги» стали основой технологии записи «Почтальонов». Подобно Beatles, которые получили конечную версию «Strawberry Fields», склеив два варианта записи, «Почтальоны» создавали свои песни в студии именно так: к записанному ранее куплету подклеивали припев, зафиксированный позже. О том, чтобы за один раз все сыграть, да еще и спеть как следует, не было и речи.

Расчеты при склейке производились следующим образом: «Скорость магнитофона 19 см/с. Вычисляем, какова длина такта в песне… Первый удар – 1/16, надо отрезать ленту длиной 2,05 см. Потом три удара в (1/4?????) такта – каждый из них получается в длину 8,2 см». В безысходно-мрачноватой электронной психоделике «Кадрили омаров» «Почтальоны» достигли пика в экспериментах со склеиванием ленты, смонтировав конечный результат из 45-минутного исходного материала.

Завершавшая альбом «Погонщица воздушного шара» была затребована сценической драматургией спектакля. В сценической версии «Алисы» она, так же как и еще пара пародий, только пелась, а на альбоме слышна ее инструментальная версия. «Погонщица» является стилизованной в духе немецкого Trio пародией на тему Раймонда Паулса «Та, кто мотает клубок». Спустя десять лет подобные мелодии охотно включали в саундтреки к своим фильмам прогрессивно мыслящие кинорежиссеры типа Вендерса, Линча или Тарантино.

…В процессе записи музыкантам одно время даже казалось, что материала хватит на двойник. В итоге все завершилось традиционными 45 минутами, но позже на основе остатков «Алисы» был создан следующий опус «Всегда тихо». Возможно, именно функциональный музыкально-драматический характер работы определил и настроение и образность «Алисы». В отличие от предыдущих альбомов в нем почти нет ярко выраженных хитов, зато он воспринимается как выдержанное в едином духе концептуальное произведение – сонное, тягучее и сентиментально-осеннее. В своем роде – закат Европы в интерпретации рижских неоромантиков. Это уже музыка не для танцев, а для слушания, и несомненно, что без этого опыта «Почтальоны» не смогли бы создать свои последующие шедевры – насыщенные рефлексией альбомы «Всегда тихо» и «Депрессивный город».

В 87-м году «Почтальоны» вместе с «Машиной времени» успешно выступили в Польше на фестивале альтернативной музыки Carrot-87. Параллельно музыканты группы продолжали принимать участие в побочных или сольных проектах – начиная от «Мастерской по реставрации небывалых ощущений» и заканчивая опусами Ингуса Баушкениекса, которые впоследствии вышли на компакт-дисках. В конце 80-х в Германии силами прибалтийских эмигрантов была издана пластинка латышской рок-музыки «Vel Ir Laiks» («Есть еще время»), в которую вошли несколько композиций «Почтальонов». В самой же Латвии компиляция хитов группы увидела свет в середине 90-х – на кассетах, изданных ограниченным тиражом.

Здесь можно добавить, что, вопреки приведенному в самом начале главы высказыванию Мартыньша Брауна, латвийские эксперты от культуры и сам маэстро Раймонд Паулс к проявлениям «дилетантской гениальности» «Почтальонов» всегда относились с нескрываемо ироничным высокомерием, упоминая их в прессе лишь в качестве примера упадка латышской музыки. Это очередное свидетельство непреодолимой пропасти между официальной и неофициальной культурой того времени лишний раз укрепляло убежденность и веру в себя «Желтых почтальонов». Веру, плоды которой становились все слаще с каждой новой работой группы. Во всех последующих альбомах они из двух разновидностей музыки – которая вопит и которая рыдает – выбирали третью – которая шепчет.

Центр

Чтение в транспорте (1984)

Сердцеед

Барселона

Чтение в транспорте

Меня никто не любит

Эх, Андрюша…

Багровое сердце

Воспитание

Щеголь

Вспышка

В отличие от подавляющего большинства рок-групп команда Васи Шумова никогда не испытывала внутренней ответственности перед своими фанами. Ощущение собственной значимости «Центру» было чуждо по определению. Оно не появилось даже после сверхудачного выступления на рок-фестивале в Выборге – в одной компании с «Россиянами», «Аквариумом» и «Мануфактурой». Как гласит история, «Центр» высадился в пригороде Ленинграда с жутким железнодорожным похмельем, но тем не менее не оставил расслабленным фаворитам никаких шансов.

Вскоре после выборгской командировки в творчестве Шумова начался затяжной «авангардный период», во время которого он вместе с клавишником Алексеем Локтевым записывает экспериментальный мини-альбом «Однокомнатная квартира». Это была необычная работа, в которой Шумов впервые начал исполнять 40-секундные миниатюры и ставшие впоследствии программными для «Центра» бытовые песни-констатации из серии «и что увижу, о том пою».

Что же касается созданной буквально через несколько месяцев программы «Чтение в транспорте», то в ее рамках «Центр» представил на суд немногочисленных фанов практически все освоенные к тому моменту жанры – от миниатюр, свинга и ретрономеров до «новой волны» и электропопа. Отчасти благодаря такому стилистическому разнообразию «Чтение в транспорте» получился одним из самых впечатляющих альбомов не только в репертуаре «Центра», но и всего советского рока первой половины 80-х.

Контуры альбома стали отчетливо прорисовываться после того, как ветеран московского рока Владимир Рацкевич, на репетиционной точке которого записывалась «Однокомнатная квартира», познакомил Шумова с идеологом студийной группы «Метро» Юрием Царевым. «В миру» Царев был художником, специализирующимся на плакатной графике. Параллельно у него накопилось немало собственных песен, записать которые физически не хватало рук. Царев предложил Шумову нехитрый бартер: музыканты «Центра» помогают ему записать альбом «Метро», а Царев достает аппаратуру и помогает «Центру» записать их песни. В итоге весной 84-го года в мастерской Царева, превращенной на несколько недель в