Зоя Космодемьянская. Правда против лжи - Виктор Стефанович Кожемяко

И мне очень больно, когда наших советских героев прислужники нынешней власти обливают грязью, нашу советскую историю перекручивают на свой лад. История должна быть правдивой!

Нас, видевших и переживших ужасы войны, остается все меньше и меньше, но мы помним о героях-комсомольцах и гордимся их подвигом.

Хотелось бы, чтобы нынешняя молодежь знала больше о героях войны, продолжала бы патриотические традиции комсомольцев 20—80-х годов и всегда помнила, что в жизни «всегда есть место подвигу»! Это, по-моему, важнейшая забота нашей партии.

Лидия Георгиевна Черных, член ВКП(б) – КПСС – КПРФ с 1947 года

г. Таганрог, Ростовская область

Кто тогда развеет тьму?

Мне шел одиннадцатый год, когда в очередном номере «Правды» (родители выписывали эту боевую газету) увидела очерк П. Лидова под крупным заголовком «Таня». Тогда-то и узнала о казни неизвестной девушки, назвавшей себя Татьяной. Проникновенный рассказ журналиста тронул душу подростка.

Позднее стало известно, что повесили в деревне Петрищево восемнадцатилетнюю комсомолку-москвичку из 201-й школы – Зою Космодемьянскую. Появилась поэма «Зоя» Маргариты Алигер. Наш учитель истории Анна Кондратьевна Бурасова поставила с нами литературно-музыкальную композицию о юной героине. Роль Зои предложили мне.

Стихи в процессе репетиций легко запоминались. Так и выучила наизусть почти всю поэму. И до сих пор многое помню. Мы выступали с композицией в школах, клубах нашего небольшого уральского городка Верхняя Салда, ездили по деревням. Никогда не забуду притихшую аудиторию и слезы на глазах зрителей.

Прошли годы. Зоя всегда была со мной. Сколько же раз выступила я с рассказом о ней перед школьниками, учащимися ГПТУ, техникума, в рабочих аудиториях, в общежитиях родного города, а позднее в станицах Краснодарского края, где живу уже более четверти века в небольшом поселочке Мирном. И слова о Зое из той военной поры летят к современному слушателю и поныне:

Девочка! Слушай меня без дрожи,

Слушай… Тебе одиннадцать лет.

Если ни разу она не заплачет,

Что бы ни делали изверги с ней,

Если умрет, но не сдастся,

Значит, правда ее даже смерти сильней.

Сегодня, в тяжелые дни и годы бездорожья, так необходимо говорить о Зое, бороться за светлое имя ее с разноликими хулителями, ниспровергателями ее подвига! И мне помогают в этом и погибший на войне Петр Лидов, и Маргарита Алигер, и публикации в «Правде» журналиста Виктора Кожемяко.

Потрясенная его очерками о трех казнях Зои Космодемьянской – петлей, клеветой и забвением, я шла к слушателям и спрашивала, знают ли они Зою. Поднимали руки, конечно, далеко не все. Зато как они слушали! И можно было увидеть в их широко распахнутых глазах не только интерес, но и боль, и понимание, и – протест!

Очень важен вопрос американского профессора, заданный журналисту «Правды»:

– Какую роль играл коммунизм в подвиге Зои? Могла ли Зоя совершить этот подвиг без веры в светлое будущее?

Мне думается, что ни Зоя, ни Татьяна Соломаха, ни Юрий Смирнов, распятый на стене блиндажа, ни другие герои не могли совершить подвига, пойти на муки, если бы у них не было веры в коммунистическое завтра, в победу света на земле.

Подвиги совершали во все времена и во всех странах, но такого массового героизма, как в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., нигде и никогда не было. Настолько высок оказался патриотический дух советского народа, воспитанного Коммунистической партией. И эту необыкновенную силу духа советского человека признавали даже враги, ненавистники коммунизма.

А ведь эти слова – социализм и коммунизм – вошли в нас, «детей войны», незримо и глубоко. Вошли в нашу плоть и кровь как мечта о светлом будущем. Вошли вместе с замечательными фильмами «Чапаев», «Семеро смелых», «Огненные версты», «Граница на замке», вместе с песнями И. Дунаевского, А. Александрова, М. Блантера и др., вместе с Пушкиным и Лермонтовым, Маяковским и Твардовским.

И не потому ли жила в нас вера в светлое будущее страны? И желание приблизить его не покидало нас… Не покидает и сегодня!

Хотелось бы ответить еще на один вопрос, заданный Джонатаном Платтом:

– Когда Зоя говорила: «Это счастье – умереть за свой народ!», какой народ она имела в виду – русский или советский? И важна ли здесь разница?

Мне кажется, Зоя не делила эти понятия и разницы не видела, умирая за народ своей страны – Союза Советских Социалистических Республик, единого и неделимого, хотя в ее груди билось русское сердце. Народы всех республик в те времена были братьями. Знаю это по собственному опыту. К нам в уральский городок в 1941 году перебазировали два завода. Национальный состав эвакуированных был пестр. Моей лучшей подругой стала Галка Ткачук (украинка); вместе занимались мы с Илей из Прибалтики; физику нам преподавал Евгений Борисович Колтунов, пришедший с фронта израненный (по национальности – еврей), человек замечательный. А убирать урожай турнепса в совхозе мы ходили вместе с преподавателем английского языка Пьером Анатольевичем Люлиным, выходцем из Америки. Мы, русские ребята и девчата, радушно принимали всех. И трудились на полях, и учились, и веселились, и горевали все вместе.

Политика «разделяй и властвуй» взята на вооружение нынешними хозяевами страны. Так им легче управлять, держать людей в узде. При этом идет ниспровержение всего, что не угодно этой власти. И как нужны нам сильные люди-борцы, такие, как писатель-патриот Виктор Розов, человек-стоик! Зоя Космодемьянская и Виктор Розов – родня по духу. И эта юная комсомолка, останься она в живых, болезненно пережив трагический разлом Советского Союза, наверняка встала бы вместе с В. Розовым в ряды борцов с «гнездами глухарей», с разрушителями страны.

Когда-то великий поэт-коммунист Назым Хикмет написал:

Если я гореть не буду,

Если ты гореть не будешь,

Если мы гореть не будем,

Кто тогда развеет тьму?

Давайте все вместе думать, как донести это до сердец нынешних молодых людей, которые наследуют нашу родную страну в XXI веке. Коммунистическим идеям – жить!

Генриетта Оносова, учитель литературы и русского языка, член КПСС – КПРФ с 1960 года

пос. Мирный, Северский район, Краснодарский край

Наш долг в этом особый

До сих пор я отчетливо помню тот январский день 1942 года, когда у меня, ученицы 4-го класса, в руках оказалась газета «Правда» со статьей «Таня», а в центре ее – фотография: изуродованное девичье лицо и обрывок петли на шее…

А в октябре 1973 года мне удалось, наконец,