Расплачивайся. Сейчас. - Екатерина Юдина

- Потому, что он еще тот ублюдок.

Я короткими ногтями провела по горячему стаканчику. Значит, этого Матео рассказывать не собирается.

- Она не делала того, что он хотел.

Услышав эти слова, я подняла голову.

- У моей матери был свой бизнес. Из-за этого у них с Гаспаром возникли конфликты. По его мнению, у женщин другие обязанности и в итоге он на несколько недель закрыл ее в подвале и каждый день лично показывал то единственное на что, по его мнению, она способна. После этого она в тяжелом состоянии попала в больницу. С трудом выжила. Гаспар хотел, чтобы она жила со всем, что он с ней сделал.

У меня по коже пробежал холодок. Острый. Иглами впивающийся в кожу. Я знала, что в криминальном мире женщины слабое звено, но слышать такое… Мне физически становилось плохо.

- Гаспар узнал, что моя мать забеременела. Следил за ней и понимал, что это его ребенок. Позже сделал миллион тестов, так, что да, я, к сожалению, точно его сын.

Лонго повернул руль. Мы выехали на другую дорогу. Она не ровная и уже теперь справа виднелись виноградники.

- На тот момент они с этой сукой уже четыре года были в браке, но она не могла забеременеть. Появился риск, что никогда не сможет. Из-за отсутствия наследника положение Гаспара становилось не таким устойчивым и он решил сделать так, что это якобы Леонора забеременела. Под предлогом того, что это охренеть какая ожидаемая беременность во время которой они желали избежать любого риска, Леонору отправили в закрытый особняк на Липари. Туда насильно привезли и мою мать. Думаю, ты и так понимаешь, что было дальше. Леонора вернулась во Флоренцию уже со мной.

- Но зачем это нужно было? Гаспар мог же просто сказать, что ты ребенок от другой женщины. От этого ты не переставал бы быть его сыном и наследником. Такое же не запрещено.

- Но и не приветствуется, - Лонго подкурил сигарету, останавливая машину под ветвями огромного дерева. Он приоткрыл окно. Медленно выдохнул дым. – Но в основном это было ради этой суки. Из-за того, что она не могла забеременеть, ее репутация рушилась. Ее переставали воспринимать. Скорее всего, впоследствии заставили бы уйти из клана. А Гаспар только ее видит, как свою женщину.

- То есть… твой отец ее любит? – с одной стороны вопрос казался странным, но, с другой стороны, учитывая отношение Гаспара к женщинам, было трудно поверить, что кого-то он может превозносить.

- Наверное, - безразлично ответил Лонго.

- Но, в итоге, Леонора все же забеременела.

- Да. Они с Гаспаром и так меня терпеть не могли, а после рождения Давида, во мне вообще терялся хоть какой-то смысл. Но, учитывая их спектакль, так просто выкинуть меня они уже не могли.

Я прижалась к спинке и опустила взгляд на стаканчик. Была невыносимо все это слышать, но теперь многое становилось понятным.

Леонора… Насколько же она ужасна. И сейчас меня буквально выворачивало от воспоминаний о нашем с ней разговоре.

- Ладно, Леонорой все ясно, - произнесла на выдохе. – Но Гаспар. Ты же его ребенок. Как он мог?

Матео медленно перевел на меня взгляд. В его глазах ровным счетом ничего не читалось, но, создавалось ощущение, что я задала глупый вопрос.

- Он ненавидел мою мать. Я появился на свет в следствии того, что этот ублюдок хотел самым изощренным способом унизить и растерзать мою мать. Уничтожить ее. Я для него лишь нежеланное последствие.

Некоторое время я молчала. Не знала, что на это сказать, но, ближе придвинувшись к Матео, обняла его и положила голову ему на грудь.

- И что это? – выдыхая дым, Лонго опустил на меня взгляд.

- Просто захотела тебя обнять.

В машине вновь повисла тишина. Я много думала. Обнимала Матео. Затем, вообще перебралась к нему на колени и начала пальцами перебирать его волосы. Не знаю почему, но они мне всегда очень нравились. Их хотелось беспрерывно трогать.

Немного позже мы вышли на улицу. Ливень все так же был сильным, но от него можно было спрятаться под деревом, под которым Матео припарковал внедорожник.

- Когда ты об этом узнал? – я протянула руку, кончиками пальцев чувствуя ледяные капли.

- Восемь лет назад.

Я перевела взгляд на Матео. Это произошло примерно в то же время, когда и убили моего отца? Получается, примерно в одно и то же время у нас наступил самый сложный период в жизни?

- И… как это произошло? – спросила осторожно.

- Леонора рассказала. Она была пьяна. Я назвал ее матерью и эта сука не выдержала. Многое мне сказала. Показала одно из тех видео, на котором Гаспар кое-что делал с моей матерью.

- Видео? – у меня горло сдавило. По мне вообще словно плетью ударило.

Лонго ничего не ответил. Он смотрел на дерево, расположенное на противоположном конце дороги. В следующее мгновение, из-за ветра, несколько сухих веток упало в лужу.

А мне даже дышать было трудно. Леонора совсем ненормальная?

- Что было потом? – я заставила себя поднять стаканчик и отпить уже остывший чай. Легче от этого не стало.

- Ничего особенного.

Я на несколько секунд закрыла глаза. Верилось в это с трудом. И я почему-то вспомнила о том, что, кажется, в этот период Матео учился заграницей. Но Анджело говорил, что это как-то странно. Он так и не смог узнать, где именно Лонго учился. Словно в этот период его просто не было.

Я открыла глаза. Прошла рядом с машиной, отходя от ливня. Хотя, в это мгновение хотелось как раз встать под него.

- Если все узнают о том, что ты не сын Леоноры, это же будет огромный скандал? – спросила, смотря на шуршащие от ветра листья.

- Да.

- Тогда почему ты это скрываешь?

- У меня договоренность с Гаспаром, - Лонго подкурил сигарету. – Я молчу. Продолжаю называть эту суку матерью. Он не трогает того человека, к которому я тебя сейчас везу, - сбивая пепел на мокрый асфальт, Матео перевел на меня взгляд. – И мне не нужны скандалы. Я хочу лишь их крови на своих руках.

- Раз Гаспар так скрывает это, значит, все закончится не только скандалом.

- Верно.

- Что с ними будет?

-