Сделка - Лисса Джонс

– О-о-о… г-глянь… т-твой… н-новый…

Витя. Боже, спасибо! Спасибо-спасибо!

Так резко выхватываю телефон из протянутой руки, что Кай падает. Но вместо того, чтобы сесть, ложится прямо на бетон.

– Ммм. – Его невнятный протест слышу, и сердце колотится от страха. Пусть возмущается! Пусть продолжает говорить все эти вещи! Только не отключается!

Свайп по экрану и его голос.

– Привет. Ты дома?

– Алло? Вить? Это я.

––♡–

Голубой свет фар пронзает осенние сумерки. В тишине безветренной ночи звук резкого торможения эхом отлетает от стен многоэтажек ЖК. Lexus залетает на тротуар – водитель не глушит мотор. В считанные секунды он оказывается рядом с братом. Незастёгнутое пальто обнажает торс, и Злата, вышедшая минут пять назад, конечно, замечает. Переводит удивленный взгляд на меня. А потом снова на братьев. С интересом нас всех рассматривает.

Витя опускается перед Каем на корточки, хватает за подбородок одной рукой, другой – щелкает пальцами перед глазами.

– Эй, – голос не суров и не строг. Он полон едва сдерживаемого беспокойства. – Ты с нами?

– От-твали… – Больше похоже на движение губ, чем на слово, сказанное вслух, но Витя шумно выдыхает. Убирает со лба Кая мокрые пряди, а пока я осторожно объясняю:

– Мы сначала не могли его поднять, он…

«Валялся без сознания как последний алкоголик», – не договариваю, видя, как сильно он переживает. И еще больше становится тошно за слова Кая о брате.

«Держись от него подальше».

«Думаешь, ты нужна ему?»

«Он сломал жизнь своей невесте».

– В общем, я его привела в чувство твоим способом. Облила водой. Ничего? – На первый взгляд спокойно заканчиваю. На деле же все эти фразы, слова, брошенные намеки – цветные стекла в разбитом, неправильно восстановленном калейдоскопе, – начинают складываться в какую-то кривую, искаженную картину. Ответом становится мягкая усталая улыбка и мимолетный взгляд. Но этого мало, чтобы развеять зарождающееся в душе сомнения и вопросы.

– Ты… б-бар… – Кай возвращает внимание Виктора на себя.

– Давай-ка, вставай. – Витя закидывает руку бормочущего Кая себе на плечо, перехватывает за бок и поднимается с ним на ноги. – Поехали домой.

Мы со Златой отходим в сторону, давая ему возможность идти маленьким шагами и вести Кая. И если раньше казалось, что они едва ли похожи на родных людей, что между ними ничего, кроме ссор и недопонимания, то сейчас, в сумерках ночи, я вижу совсем другое.

Думала, Кай попробует оттолкнуть от себя Виктора. А он, напротив, висит на шее брата, послушно идет рядом, что-то бормочет. Что-то, что я едва разбираю.

– Вот так. Еще два шага и сядешь.

– … выиграл… у него… … – шепчет Кай, когда Витя сажает его на заднее сиденье. – … Бар, ты… – Кая выворачивает прямо под ноги вовремя отскочившему брату.

– В дороге пригодится. – Подхожу к машине и протягиваю бутылку воды.

Бестужев забирает бутылку.

– Спасибо. – Смотрит сначала на меня, а потом на Злату. – Вам обеим.

– Я… ну…

Пожалуйста? Не за что? Спокойной ночи?

Все – не то. Пара неловких секунд в тишине – и Витя захлопывает дверь автомобиля. Рывком притягивает к себе и быстро целует в висок.

– Иди домой. Не надо выходить ночью. – И так же быстро отпускает. А в следующую секунду он растворяется в темноте. Ещё через две в ночи пропадает внедорожник. У подъезда становится темно и тихо.

– Ты ушла от блондина к брюнету, да?

– Угу.

– Я больше не хочу мороженое. Лучше бы Карина о нем не вспоминала. Пошли домой, а?

Бросаю последний взгляд в сторону выезда из ЖК. На душе как-то неспокойно. На ходу бросаю фразу о том, что было бы, не ляпни Карина про мороженое.

– Хорошо, что вспомнила, – нажимая на кнопку этажа в лифте, тихо резюмирует Злата. – Иначе он бы… Не знаю. Упал бы. Мог разбить голову. Или просидел бы всю ночь на улице. Или наткнулся на кого-нибудь… Так что, Карине надо спасибо сказать. Вовремя она сладкого захотела.

Глава 34.1

Осень учит любить быстро. Любить здесь и сейчас – в это неповторимое мгновение. Этот урок она дает в погожий солнечный день, пусть уже прохладный, но такой, от которого непременно щемит сердце: легкий, искрящийся золотом света и листвы, пахнущий выпечкой с корицей, крепким кофе и печеными яблоками по рецепту бабушек из детства. Этот день пронесется слишком быстро, не оставляя времени на сомнения. Только на любовь.

Осень учит любить «несмотря на…». Любить увядающую на глазах природу, когда из-за бесконечных – то сильных и проливных, то мелких и моросящих часы напролет – дождей дома пахнет сыростью, какой-то неизбежной тоской и легкой, неясной разуму тревогой. Когда долгие холодные утра полны тишины, лености и нежелания вылезать из-под теплого одеяла. Осень учит любить одиночество и себя в одиночестве. Свои мысли, свои пустяковые желания и свою историю. Любить просто так.

Виктор

В это утро я остался дома с Каем.

Мерно гудит кофемашина, заваривающая две кружки американо. Запах молотых зерен смешивается с запахом еще не готового завтрака. На сковороде шкворчит омлет. После груши аппетит зверский, а с учетом предстоящего разговора лучше поесть заранее. Увлекшись, не услышал звук шагов за спиной, зато слышу голос.

– Ты… – Кай прочищает горло, но голос остается глухим, – … еще тут?

– Доброе утро. – Оборачиваюсь, беру кружку и протягиваю брату. В ответ Кай вяло переводит взгляд с кофе на меня.

– Даже не хочешь вылить мне его за шиворот?

– Хочу вообще-то. – Кай кривится, но забирает кружку и прикрывает глаза после первого глотка. – Только сейчас речь пойдет не о моих желаниях.

Жарится омлет. Моросит за окнами мелкий дождь.

Прежде чем начать, собираюсь с мыслями. Рассматриваю младшего брата. Кай в одних домашних шортах: худой, с мешками под глазами, растрепанный и заторможенный. С наслаждением пьет кофе, но… Он так зажат.

Кай сильно изменился. Он больше не ребёнок, не подросток. Это взрослый человек со своими мыслями, планами, тараканами в голове. И я его не знаю.

«Просто поговори с ним. Спроси, как у него дела».

Глубокий вдох.

– Пару дней назад я вспылил. Извиняться не буду, потому что ты заслужил, но… Я не хотел тебя бить.

Так себе начало. Я не хотел тебя бить. Потрясающе.

– А что ты хотел? – Кай ставит полупустую кружку на стол. – Мою девушку?

– Она не «что». – Выходит грубее, чем собирался.

– О боже… – Закатив глаза, Кай разворачивается, чтобы уйти.