«Ваш Рамзай». Советская военная разведка в Китае и хроника «китайской смуты». 1922–1930 годы. Книга 1 - Михаил Николаевич Алексеев

4. подготовка и установление каналов связи для агентуры в военное время и организация агентурной техники;

5. проведение и внедрение среди наших зарубежных работников агентурной конспирации.

По линии осуществления этих задач нами намечены к проведению ещё в текущем 1926/27 операционном году ряд мероприятий, которые, являясь исполнением последней директивы П/Б, в то же время дадут нашей агентуре возможность бесперебойно действовать во время реорганизации наших аппаратов на местах».

В разделе «Насаждение сети связистов в наших официальных органах и интересующих нас странах», в частности, отмечалось:

«Токио – связистом является секретарь Военного атташе.

Харбин – связистом является технический работник на КВЖД».

В части «Создания нелегальных агентурных аппаратов» в докладной на имя Уншлихта указывалось, в т. ч.: «Харбин – нелегальным резидентом едет туда на днях ГРИГОРИЙ, помощником его будет находящийся в Харбине ФРИЦ. Для поручений при нём по агентуре будут находиться тт. ГАНС, ЦЕЗАРЬ, ШВАРЦ и БАРОН».

Задача «Насаждение сети связистов в наших официальных органах и интересующих нас странах» находилась в противоречии с требованием майского постановления Политбюро – «…совершенно выделить из состава полпредств и торгпредств представительства» Разведупра и ИНО ГПУ – и выше сформулированной задачей – создание «совершенно изолированных» от «официального мира» нелегальных резидентур.

В очень важном разделе «Подготовка нелегальных баз агентуры на мирное и военное время» к Китаю имел отношение следующий пункт: «3/ Намечено всемерное развитие фирмы д-ра Г. В случае благоприятных перспектив, доассигновать 10000 долларов. Человека для контроля над этой фирмой подбирает т. АРТУР. Предполагается открытие филиалов этой фирмы в городах Араде, Кишинёве и Черновицах».

Под сокращением владельца фирмы «д-ра Г.» скрывался доктор Гольпер, с которым, а также с его братом, начиная с 1928 г., на протяжении многих лет будет связана деятельность нелегальной резидентуры в Шанхае.

В разделе «Подготовка и организация связи и агентурной техники» содержалось явное преувеличение достигнутых в этом направлении результатов:

«По этому пункту, немедленно же по получению нами директивы Политбюро, мы разослали по всем резидентурам указания, имеющие общий характер для всех. Эти общие задачи сводятся к тому, что каждой резидентуре предложено в кратчайший срок создать нелегальные фото и подобрать необходимые конспиративные квартиры для явок, хранилищ и техники. Кроме того, всем резидентурам предложено установление достаточного количества действующих и резервных адресов для агентурной переписки. По линии этого задания во всех основных резидентурах имеются значительные успехи. Это объясняется тем, что и до директивы Политбюро все наши серьёзные резидентуры имели частичные нелегальные аппараты, а также тем, что для проведения наших указаний в жизнь мы каждой резидентуре даём последние месяцы, примерно, по 1000 долларов сверх сметы на этот предмет».

Особое внимание в связи с «переводом всей агентурной работы на нелегальные рельсы» обращалось на выполнение на местах зарубежными работниками требований конспирации. Так, параллельно докладу Уншлихту в августе 1927 г. из Центра в зарубежные резидентуры был направлен Циркуляр, в котором констатировалось следующее:

«В связи с последними решениями директивных инстанций резиденты на местах приступили к переводу всей агентурной работы на нелегальные рельсы. Однако, этот переход не увенчается успехом, если товарищи на местах не пересмотрят и в корне не изменят всей системы и методологии работы агентуры в области применения к таковой основных правил конспирации» (выделено мной. – Авт.).

Благополучная и сравнительно бесперебойная работа ряда наших крупных резидентур, отмечалось в Циркуляре, свободные, на первый взгляд, полицейские условия в ряде отдельных стран, создают у большинства наших работников состояние беспечности и приводит к игнорированию принципов конспирации.

«Настроения эти постепенно переносятся и в такие страны, где мы периодически подвергаемся тяжёлым ударам, где обстановка требует сугубой осторожности, где необходимы методы работы глубокого подполья. В результате, наши нелегальные работники далеко не всегда снабжаются достаточно прочными паспортами и необходимыми для легализации документами; они без нужды посещают наши официальные органы; без достаточных оснований общаются друг с другом, встречаются, гуляют, бывают друг у друга на дому, устраивают прогулки, вечеринки и проч. Нелегальные сотрудники резидентур поддерживают явную связь с родственниками и знакомыми, проживающими в данном пункте, или работающими в качестве официальных сотрудников в Соворганах и т. п.».

Далее констатировалось: «Свидания с агентами обставляются и устраиваются подчас непродуманно; выбор места для свидания сплошь и рядом бывает случайным; зачастую в одном и том же месте в течение более или менее длительного срока, в определённые часы и дни устраивается встреча одних и тех же лиц; эти встречи подчас происходят без особой надобности и т. д. Приход на свидание и уход с такового недостаточно обследуется, „хвосты“ и подозрительные явления при свиданиях недостаточно учитываются, сама возможность слежки, зачастую, забывается. Таким образом, даже случайная возможность провала того или иного сотрудника не предвидена и не продумана, поэтому каждый провал, как это и было на практике, может развернуться до размеров, совершенно не поддающихся учёту резидентуры».

Работники зарубежных органов военной разведки, говорилось в Циркуляре, совершенно упускают из вида два момента.

Момент первый. Иностранные разведки с каждым годом всё больше и больше изучают «наши методы, наши аппараты, наш личный состав и неизбежно в том или ином пункте, под той или иной маскировкой, проникают к нам». И момент второй. «Методы контрразведок и сыска, направленного против нас, с каждым годом совершенствуются и в данное время контрразведка и полиция противника почти нигде не применяет методов прямого нажима, пресечения и ликвидации наших организаций, а действует методами длительных разработок, дезинформации проникновения и внедрения у нас своих провокаторов, откладывая заключительную операцию до подходящего, наиболее опасного для нас момента».

В конечном итоге, «мы можем неожиданно очутиться под ударами, которые нанесут нам непоправимый вред. В особенности, в момент возникновения новой войны, когда противник, несомненно, использует все имеющиеся у него данные для ликвидации нашей разведки – мы можем подвергнуться серьёзному, если не полному разгрому».

Указанные выше грехи, отмечалось в Циркуляре, несомненно, относятся в большей или меньшей степени ко всем нашим резидентурам.

Имевшие место отдельные провалы и ряд других признаков, свидетельствующих об усилении противника, ставили перед агентурной военной разведкой неотложную задачу решительного и окончательного изживания отмеченных недостатков в работе резидентур, а там, где это будет необходимо, полной реорганизации применявшихся до сих пор методов и принципов работы.

В этой связи предписывалось принять следующие общие правила к «безусловному руководству и исполнению».

«1. Сотрудникам нелегального аппарата категорически запрещается посещение наших официальных органов.

2. Нелегальным сотрудникам запрещаются встречи между собой, также как и с сотрудниками официальной резидентуры, без особой деловой необходимости. Категорически запрещается посещение друг друга на квартирах, а также совместное посещение театров, кабаре, кафе и т. д.

3. Решительное изживание случаев, когда