Теневой раб. Том 2: Мрачный город - Guiltythree

К счастью, оба они были опытными охотниками и хорошо работали вместе. Санни вошел в привычный ритм сотрудничества с Эффи, не пропуская ни кусочка, как будто не прошло целых три месяца с тех пор, как они виделись в последний раз. Честно говоря, это было не иначе как весело.

В какой-то момент непокорная охотница взглянула на него и спросила:

— А если серьезно. Как ты выжил, Санни?

Он бросил на нее мрачный взгляд, затем пожал плечами.

— Как ты думаешь? Ты знаешь, что я очень хорошо умею прятаться в тени. Я спал днем и охотился ночью. Я внимательно наблюдал за добычей, прежде чем ударить по ее слабым местам. Если я встречал что-то, в чем не был уверен, что смогу убить, я убегал.

Она ненадолго задумалась, а потом сказала:

— Это заметно, знаешь. Ты изменился. Теперь ты похож… на настоящего охотника.

Санни усмехнулся.

— Ну, я надеюсь на это. Я охотился на Кошмарных Существ больше, чем это было разумно.

Она ухмыльнулась.

— Сколько?

Это был хороший вопрос. Санни колебался, прежде чем ответить:

— Около шестидесяти? Да, не больше, я думаю.

Вместе с теми ужасами, которых он убил в Лабиринте, число его убийств давно перевалило за сотню.

Эффи моргнула и посмотрела на него с мрачным выражением лица. Столько охот всего за три месяца… цифра была просто ошеломляющей.

На самом деле, это было полное безумие. В реальном мире было широко известно, что пробужденные кошмарные существа слишком сложны для борьбы с простыми Спящими. Любой, кому удавалось одержать верх в битве с таким существом, зарабатывал себе соответствующую репутацию. Убив дюжину, человек становился знаменитым.

Если бы Санни вернулся домой и заявил, что убил сотню, причем большинство из них — в проклятых руинах, населенных падшими мерзостями, весть о его достижении мгновенно облетела бы всю планету. Его стали бы называть непревзойденным гением и надеждой всего поколения.

…И все же в Мрачном городе были десятки таких же, как он, многие из них были еще более успешными. Гораздо более. За плечами Эффи было несколько сотен охот. Во внешнем поселении было еще несколько охотников, чей послужной список был столь же впечатляющим… хотя после смерти Джубея их число сократилось.

Внутри Светлого Замка был сам Гунлауг, пять его лейтенантов, все Следопыты, несколько опытных Охотников и даже горстка Стражей с множеством боевых шрамов, подтверждающих их мастерство. Все они находились на таком уровне, которого Спящим просто не суждено было достичь.

Забытый Берег был действительно… интересным местом.

Если бы Нефис удалось каким-то образом вернуть хотя бы нескольких из них в реальный мир, как бы изменился мир? Станут ли другие вещи, которые раньше считались невозможными, вдруг подвергнутся тщательному изучению?

Была ли это причина, по которой Заклинание дало ей имя Меняющаяся Звезда? Суждено ли Неф не только создавать перемены, но и быть их катализатором?

Охваченный этими мыслями, Санни шел по проклятым руинам. Вскоре перед его глазами возникли знакомые очертания собора.

Взглянув на него, Санни содрогнулся.

Он был честен, когда рассказывал Эффи о том, как ему удалось выжить все это время.

Однако он не упомянул о том, как близок был к смерти в процессе.

Воспоминания о своем первом посещении собора и его последствиях — это то, чего он очень хотел избежать…

Глава 180. Точка перелома

Это случилось через несколько недель после того, как он покинул замок. Тогда Санни только начинал чувствовать себя уверенно в абсолютной темноте проклятой ночи. Он бродил по руинам, выискивая добычу и убивая одного монстра за другим.

Оглядываясь назад, можно сказать, что те несколько побед немного вскружили ему голову. А может, он просто был слишком здравомыслящим, чтобы выжить в одиночку в Мрачном городе.

Первая встреча с Черным рыцарем заставила его утратить это душевное равновесие.

Санни заинтересовался разрушенным собором не случайно, его привело туда не пустое любопытство. На самом деле он заметил в древнем храме нечто странное и решил исследовать его после тщательного обдумывания.

Ведь то, что он увидел, было слишком манящим, чтобы его игнорировать.

На рассвете, в течение нескольких коротких минут, он видел слабое, неземное золотое сияние, исходящее из темного собора. Такое же золотистое сияние он видел уже дважды.

Один раз в глубине рубиновых капель его собственной крови после употребления Капли Ихора, а другой раз — в бессознательном теле Меняющейся Звезды после ее битвы с ужасом глубин.

Санни и без догадок знал, что это за золотое сияние.

Это был свет божественности.

Благодаря своим глазам, измененным каплей божественной крови, которая осталась на когтях Мерзкой Птицы-Воровки после того, как она украла глаз Ткачихи, Санни каким-то образом смог воспринять его.

Учитывая, что и Нефис, и он в какой-то степени обладали божественным родством, прийти к такому выводу было несложно. Более того, обстоятельства, связанные с пробуждением его способности видеть золотое сияние, подтверждали его.

Таким образом, надеясь найти еще одно сокровище, равное Капле Ихора, Санни вошел в разрушенный собор. И на секунду застыл, потрясенный его величием.

Этой секунды хватило, чтобы Черный рыцарь пронзил его своим мечом.

Санни не знал, как массивный дьявол сумел избежать встречи с его тенью, и как он подобрался так близко, не издав ни звука. Он знал только, что из темноты, окутавшей храм, вдруг шагнул вперед грозный черный великан и пронзил его гневным взглядом.

В непроницаемой пустоте за забралом рыцарского шлема горели два алых пламени. При взгляде на них Санни показалось, что он смотрит в глаза самой смерти.

Однако, несмотря на то, что Санни был застигнут врасплох, его тело двигалось само по себе. Бесчисленные часы тренировок не прошли даром.

В конце концов, именно рефлексы, которые Санни выгравировал в своих мышцах и костях, спасли ему жизнь, пусть и на волосок. Благодаря его быстрой реакции массивный меч злобного существа не разрубил его надвое.

Вместо этого он был сильно ранен.

Почувствовав ослепительную боль, пронзившую живот, Санни пошатнулся и посмотрел вниз, но увидел, что из его живота, который был широко разрезан, течет река крови. В страшной ране были хорошо видны красные веревки его кишок, уже готовых вывалиться наружу.

Ужас от того, что нечто, что должно было находиться внутри него, переместилось наружу, был гораздо сильнее, чем мучительная боль от разрыва его плоти.

Прижав одну руку к ране, Санни упал на спину и слабо попытался отползти. Однако