Жезл времён. Рассказ эльфа - 1ex0

было? Не успел Найлим одолеть всех слуг Лагреза, как он ударим им в спину. Мир не успел начаться, люди не успели им насладиться, как тут же война продолжилась. А потому многие не увидели благословений, которые последовали за этой победой. И хоть теперь перед ними стоит живая легенда, у них нет основания верить в этого мечника, верить в то, что он и есть избавление от всех бед, что их постигли. Они – порождения зеркала, они ещё продолжают учиться быть людьми, а потому впитали всю суровость жизни – что нечего ждать хорошо, оно не упадёт на их головы. Нежданно и негаданно может явиться только лихо. Однако всё же им пришлось поверить в него, ведь сейчас им не на что и не на кого полагаться. И они заставляли себя верить в то, что этот неприметный воитель – и в самом деле их спаситель.

Взор бессмертного пал на Шикигама, который располагался в этой толпе. Можно подумать, что этот безбородый хорган изменился, что он смирился со своей участью и теперь от безысходности принял сторону этих людей. На самом же деле нет. Всё было не так. Его разум сейчас был не просто как книга, которую легко можно было пролистать и узнать о всей его жизни, но более того, эта книга сейчас была раскрыта на важном месте его истории, буквально крича о том, чтобы её прочитали. Загрис именно так и сделал. Гном хранил свою историю, имел свою мотивацию, и да, он присоединился к Эвелине и её народу от безысходности, потому что в одиночку он не сможет ничего поделать, он не сможет достигнуть собственной цели. У него была своя история. И, чтобы понудить этого коротышку рассказать её, Загрис, дождавшись, когда Эвелина и Лагрез умолкнут, подхватил их слова:

- А что на счёт Гархлаи́са?

Двое с недоумением глянули друг на друга, явно не понимая, о ком идёт речь. Но, прежде чем они успели что-то сказать, послышался детский голос Шикигама:

- Откуда ты его знаешь? Ты видел моего брата?!

Все с изумлением стали смотреть на низкорослика, а он подался вперёд, чтобы приблизиться к Найлиму, так что он оказался четвёртым внутри круга. Эвелина с недоумением спросила:

- У тебя есть брат?

Но Шикигам не обращал внимания на свою владычицу, уставившись жадным взором на мечника. Загрис отвечал ему:

- Нет, но я прочитал это в твоих мыслях. Думаю, из уст Эвелины и Лагреза мы услышали не всю историю.

Мы видели, что гном жаждал поделиться с кем-нибудь тем, что произошло, но гордость мешала ему просто взять и начать свой рассказ, а потому брат с сестрой стали подбивать его на это. Тот сделал вид, что не хотел рассказывать, но якобы поддался на уговоры:

«Как сейчас помню то время, когда мы бежали в чертоги моего народа. Тайник приветливо отварился на появление незваных гостей. Серебряные кубки, пиво, бродившее тут не одну сотню ремонов, каменные скамьи – всё оказалось в распоряжении тех, кто тут не должны были находиться. Мы ели, пили и веселились, празднуя своё спасение. И хоть я был среди всех, всё же мой разум был устремлён туда, к этому зеркалу, будь оно трижды проклято. Я чувствовал, что какие-то тёмные делишки творятся с ним, я буквально ощущал это, нутром чуял, но, может, хмель затмил мой разум, а, может, я и сам не верил в то, что это могло когда-нибудь произойти. А потому я не стал ничего предпринимать. Во хмелю все мы стали хорошими друзьями. А потому кто-то даже попросил меня провести для них экскурсию по чертогам моего народа. Мы уже так давно веселились и выпивали, что все грани стёрлись. Эти люди не боялись меня, я стал немного более доверчивым. А потому согласился на это.

Мы шли по коридорам, что-то шумно обсуждая. От пива в голове как будто бы играла музыка, и всё казалось в разы красочнее. Но стоит мне только задуматься над зеркалом тьмы, как всё уходит прочь – музыка заглушается, а люди… Люди кажутся не гостями, а захватчиками, пришедшими на мои земли, соглядатаями, посланными в наш Дутоза́р, мародёрами, которые ищут, чем бы поживиться на руинах нашего королевства. И, конечно же, я стремился туда, к этому зеркалу, туда, где мы его и оставили, к последней надежде увидеть мой народ»

Хорган немного замешкался, чтобы подобрать слова. Нет, эта история была для него не настолько волнительной, из-за чего ему нужно было перевести дух, спрятать слёзы, подождать, пока пройдёт дрожь в голосе. Он остановился, чтобы немного изменить свою историю, не сказать правды, которая навредила бы ему сейчас:

«До наших ушей добралось эхо. Эхо, несущее страшные звуки. Жуткий рык, неволчий вой, срежет зубов, клацанье челюстей, топот множества лап. А среди них – до боли знакомый голос. Голос Гархлаиса, моего брата. Я велел людям возвращаться назад, а сам кинулся вперёд, туда, где это треклятое зеркало выплёскивало в наш мир различных чудищ. Но они побоялись возвращаться, потому что не помнили дороги. Они пошли за мной, глупцы. Я пытался их уговаривать, чтобы они хотя бы уж не следовали за мной по пятам, но всё было бессмысленно. Эти люди оказались настолько напуганными, что увязались за мной, полагая, будто бы рядом с хорганом будет безопаснее.

Когда мы настигли зеркала, то я видел его, видел моего брата Гархлаиса, как он отважно бился с чудовищами. А те не переставали пребывать из зеркала. Я кинулся ему на помощь. Но всё было бессмысленно. Твари пребывали быстрее, нежели мы успевали сражать их. Да чего уж там таить? Мы не смогли сразить ни одного из них, когда как их становилось всё больше и больше. В итоге их сделалось настолько много, что мы не могли сражаться и принялись отступать. Мой брат… В общем, он необычный хорган. А потому сказать, что он был рад меня видеть, я не могу. В общем, мы разделились и в конце концов оказались по разные стороны друг от друга, а меж нами была целая гора всевозможных тварей. Поняв, что поделать больше ничего нельзя, я вернулся к остальным. Именно я поднял тревогу, что подземелье заполняется чудовищами. А теперь, Найлим, скажи, ты что-нибудь знаешь о Гархлаисе?»

Гном в упор глядел снизу вверх прямиком в глаза бессмертного, требуя дать ответ немедленно. На что разорад отвечал ему:

- Я ничего не знаю о твоём брате.

- Тогда откуда ты знаешь его имя?