Полководцы эпохи Александра II - Алексей Васильевич Шишов

«Я не веду сегодня колонн, – заявил он, – здесь и без того довольно генералов, нужно же им дать случай отличиться».

Отряд Геймана насчитывал в своих рядах 12 тысяч штыков и 5,5 тысячи сабель при 64 орудиях. 13 июня он атаковал турецкие позиции на Зивинских высотах. В обход их правого фланга была отправлена кавалерия. Но единственная горная дорога оказалась труднопроходимой: в ущелье ее пересекали овраги. Орудия и зарядные ящики приходилось нести на руках. В итоге обходной отряд свою задачу не смог исполнить.

Более того, не разведанная заранее горная местность не позволила орудийным расчетам следовать за атакующей пехотой, чтобы поддерживать ее своим огнем. Стрельба же с дальних дистанций оказалась малоэффективной.

«Русские солдаты неустрашимо двинулись на Зивинские высоты, с трудом карабкаясь по крутым скатам. К 17 часам были захвачены передовые линии траншей. Оставалось овладеть главной боевой линией с двумя батареями в центре и двумя на правом фланге. Из-за трудных условий местности штурмовые колонны оказались изолированными одна от другой. Войска правого фланга и центра натолкнулись на непроходимые ущелья и вынуждены были приостановить наступление. Они изнемогали от зноя и жажды, падали с ног от усталости. Но русские солдаты продолжали вести упорные бои. Многие из них гибли под интенсивным ружейным и артиллерийским огнем турок.

Противник сумел удержать свои позиции…»

Корпусной командир М.Т. Лорис-Меликов решил продолжить штурм Зивинских высот. Но узнав о приближении главных сил Анатолийской армии, он отказался от возобновления атак и решил отступить к Карсу. Войска, несмотря на понесенные за день большие потери и крайнее утомление, совершили отход организованно.

Военный корреспондент на Кавказе А.Н. Маслов писал о том, что русские войска, отступая от Зивина, «не оставили в руках неприятеля ни одного трофея и ни одного пленного».

Мушир Мухтар-паша после такой неудачи противника двинулся вслед за отрядом генерал-лейтенанта В.А. Геймана, не пытаясь, однако, навязать ему новое столкновение. Наступая с большой осторожностью, султанская армия 27 июня подступила к Карсу.

29 июня Лорис-Меликов в письме главнокомандующему Кавказской армией попытался обосновать необходимость пополнения своего корпуса резервами. Он писал о развитии ситуации на театре войны, предлагая наступать на полевые войска противника, обходя сильно укрепленные турецкие крепости и лагеря:

«Миллионными затратами последних лет на улучшение верков крепостей и на вооружение их дорогою совеременною артиллериею турки много и успешно восполнили численность своей армии и этим обусловили для нас в настоящей войне невозможность, как было в прежние войны, обходиться сравнительно ничтожными силами».

В том же письме великому князю Михаилу Николаевичу М.Т. Лорис-Меликов доказывал царскому наместнику необходимость значительного пополнения действующего корпуса несколькими (!) дивизиями, которых для Кавказа, в общем-то, негде было взять:

«…Одну дивизию под Карсом, две – для действия на соединение с Эриванским отрядом и затем совместно с ним на пространстве между Эрзерумом и Соганлугом; одну дивизию (считая и тыл) – для Эриванского отряда, и одну дивизию (также считая тыл) для действий от Ахалцыха через Ардаган на Ольты и далее в параллель с действиями прочих сил на главном театре; всего – до пяти пехотных дивизий с их артиллерией и кавалерией».

Командир действующего корпуса Кавказской армии весьма озаботился своим левым флангом. После отступления отряда Геймана от Зивина, в тяжелом положении оказался Эриванский отряд генерал-лейтенанта А.А. Тергукасова, опасно удалившийся от своих тыловых баз на 200 километров. С фронта ему угрожали войска Измаила-паши, с тыла – войска Фаика-паши, осадившие Баязет.

Тергукасов отступил к Игдырю, чтобы в приграничье пополнить отряд боеприпасами и затем двинуться на выручку баязетского гарнизона, как того требовал корпусной командир. С отрядом уходили от зверств турок около 300 армянских семей, жителей Алашкертской долины. Прибыв в Игдырь и оставив там беженцев и обоз с ранеными и больными, Эриванский отряд поспешил к Баязету.

Осажденный русский гарнизон насчитывал 1,5 тысячи человек с 2 орудиями. Должных запасов провианта не оказалось, источников воды на территории цитадели не было. В крепости размещался 11-й военный госпиталь. Комендантом Баязетской крепости являлся капитан Ф.Э. Штоквич, который «за отличия» удостоится ордена Святого Георгия 4-й степени.

Баязет, точнее – городская цитадель, был осажден 6 июня. Крепость обстреливалась из горных орудий, размещенных на высотах. Штурм крепости 8 июня обошелся туркам потерями до 300 человек. Тогда началась жесточайшая осада. Почти полностью иссякли небольшие запасы провианта. Еще хуже дело обстояло с питьевой водой: ее доставили с большими потерями в людях по ночам из ручья, который протекал в 300 шагах от цитадели. В «Посмертных записках» баязетского коменданта говорилось:

«2–3 суточных сухарика и одна столовая ложка… воды при 40–45 градусах палящей жары в течение многих дней осады сделали свое дело: они не убили гарнизон, но обратили его в толпу скелетов и живых мертвецов, на которых без душевного содрогания и ужаса нельзя было взглянуть».

Фаик-паша знал о бедственном положении русского гарнизона. Но на все предложения парламентеров о сдаче городской цитадели отвечалось только решительным отказом. Когда одним из таких парламентеров оказался предводитель черкесской конницы анатолийцев Гази-Магома-Шамиль (сын имама Шамиля), то он услышал от коменданта Баязета: «Русские не сдают крепостей, а сами берут их».

Мужественный гарнизон продержался до прихода помощи: 27 июня Эриванский отряд генерала Тергукасова с ходу ворвался в город, защищать который неприятель не отважился. Так закончилась 23-дневная осада Баязета. В «Посмертных записках» Ф.Э. Штоквича есть такие слова:

«Продлись осада еще 5–6 дней – и весь гарнизон поголовно был бы мертв от голода и жажды, или же цитадель взлетела бы на воздух вместе с ворвавшимися в крепость турками».

После окончания войны участники Баязетской обороны, равно как и героические защитники Шипки, были награждены медалями за Русско-турецкую войну 1877–1878 годов, изготовленными из серебра. Тогда как все остальные непосредственные участники той войны были удостоены бронзовых медалей.

Однако вскоре из-за медлительности кавказского командования турки сумели подтянуть сюда значительные подкрепления. Для этой цели султанский Стамбул предпринял максимум усилий. Русским войскам пришлось оставить Баязет и снять осаду с сильной Карской крепости. Они отошли к своей государственной границе.

Авторы известного труда «Русско-турецкая война 1877–1878» (под редакцией И.И. Ростунова) спустя столетие последующим событиям на кавказском театре дают следующую оценку:

«…Успехи весенне-летнего наступления не были развиты и закреплены из-за стратегических просчетов главнокомандующего Кавказской армией великого князя Михаила Николаевича и командира действующего корпуса Лорис-Меликова. При разработке планов военных действий они исходили из неправильного определения численности войск противника. Отрицательную роль сыграло рассредоточение войск по отрядам. Это ограничивало возможность развернуть стремительное наступление, разгромить армию Мухтара-паши и захватить его опорные