«Верный Вам Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии. 1939–1941 годы. Книга 4 - Михаил Николаевич Алексеев

Одзаки в интересах компании. Мне доставляло много неудобств его отсутствие, но и от его поездок мы получали очень многое. Он имел связи со многими необходимыми людьми и обладал замечательной наблюдательностью, поэтому всегда возвращался с очень ценной информацией для нашей работы. По поручению Южно-Маньчжурской железной дороги он ездил один раз в Маньчжурию и несколько раз в Китай, и в каждом случае я особо просил его обращать внимание на те или иные политические или военные проблемы, связанные с нашей деятельностью»[326].

Источником информации для Одзаки являлись также его журналистские связи. Вот что писал «Рамзай» в «Тюремных записках»: «Как широко известный ранее газетчик, Одзаки имел много знакомых среди японских журналистов. Полагаю, что большинство из них были его коллегами, когда он работал в газете „Асахи симбун“. От общения с ними он получал много информации, главным образом политического характера. Впрочем, в двух – четырех случаях прошла политическая информация, связанная с военными вопросами. Думается, что у него были связи и с Информационным бюро кабинета министров, а до этого – и с Информационным департаментом Министерства иностранных дел. Полученные из этих источников сведения содержали, главным образом, данные о текущих политических событиях, информация же по вопросам фундаментальной политики была очень редкой»[327].

В своих показаниях Одзаки упоминает лишь один случай получения ценной информации от работника японской прессы: в июне 1941 г. директор политико-экономического отдела редакции «Токио Асахи» – Синдзиро Танака сообщил ему о совещании (23.VI.41) руководящих лиц армии и флота и принятом ими «Плане единых операций на Юге и на Севере». Нет сомнения, что общение и обмен мнениями с журналистами и ответственными сотрудниками редакции играли значительную роль в информационной деятельности Одзаки, давая ему дополнительную ориентировку и облегчая анализ военно-политической обстановки.

Одзаки и Зорге были близки и по методам работы. Одзаки тоже добывал информацию в дискуссиях, обмене мнениями, консультациях с равными ему по уровню знаний людьми. Он не только получал информацию от своих источников, но и делился с ними информацией. Одзаки считал: «Я уверен, что у людей, с которыми я общался, никогда не могло возникнуть ощущения, что я выуживаю из них информацию»[328].

Уиллоуби в книге «Шанхайский заговор» говорит о «технике» разведывательной деятельности Одзаки, ссылаясь на его, якобы, личные формулировки:

«Касаясь техники своей работы, Одзаки перечислил следующие 9 „заповедей“, которые служили ему руководством:

1) Никогда не создавайте впечатление, что вы стремитесь получить информацию. Люди, занятые важными делами, откажутся разговаривать с вами, если будут подозревать, что Вы пытаетесь получить информацию.

2) Если Вы создадите впечатление, что у вас больше сведений, чем у собеседника, от которого вы ожидаете информации, то он даст вам эту информацию охотно, с улыбкой.

3) Неофициальные обеды являются превосходным местом для сбора информации.

4) Очень выгодно быть специалистом в какой-либо области. Например, я, являясь специалистом по Китаю, всегда получал запросы из различных кругов и имел возможность собирать много данных у лиц, обращавшихся ко мне с вопросами.

5) Мое положение писателя сослужило мне хорошую службу.

6) Получая часто приглашения читать лекции в разных местах Японии, я имел превосходные возможности изучать общественное мнение на местах.

7) Важное значение имеют связи с солидными организациями, занятыми сбором новостей. Я был связан с „Асахи-симбун“, а позже с ЮМЖД.

8) Прежде всего вы должны завоевать доверие у тех, кто дает вам информацию, – для того чтобы получать ее не вызывая подозрений.

9) В наше беспокойное время вы не можете быть хорошим разведчиком, если сами не являетесь хорошим источником информации. Вы можете достигнуть этого только на основе глубокой, систематической подготовки и широкого опыта».

Содержание этих «заповедей» в основном отвечает условиям сбора информации, однако трудно поверить, что Одзаки свел в своих показаниях применявшиеся им «методы» к этим «девяти заповедям». Их автором, безусловно, является сам Уиллоуби, извлекший из показаний Одзаки отдельные формулировки, которые и превратились в итоге в «девять заповедей» «шпиона» Одзаки.

Сам Одзаки так характеризовал свою деятельность на суде: «Если вы спросите меня о специальных вопросах моей техники, то я отвечу, что моя деятельность характеризуется полным отсутствием специального метода… Мой успех лежит в моем отношении к работе. По своей природе я общительный человек. Я люблю народ, я могу поддерживать дружеские отношения со многими людьми. Кроме того, я люблю хорошо относиться к людям. Я нахожусь в близких отношениях с большинством членов моего кружка. Мои источники информации – это мои друзья. Я никогда не искал специальной информации… Я создавал свое собственное мнение по данному вопросу, рисовал в своем воображении полные картины общего направления событий на основе различных сообщений и слухов. Я никогда не задавал специальных наводящих вопросов.

В условиях политически напряженной обстановки отдельные новости имеют незначительную внутреннюю ценность, но они могут быть важными и секретными, так как могут вызвать внезапное изменение даже важного решения. Например, правительство или армия захотят быть упорными в своей позиции, но внешние обстоятельства часто вынуждают отказаться от своего упорства и изменить решение. Поэтому установление общего направления развития является более важным, чем точное выяснение того, что было сказано или что было решено. Единственно важная информация, которую я надеялся получить заранее, – это точное время возможного нападения Японии на Россию».

Именно это «отсутствие специальных методов», умение добыть ценную информацию в процессе повседневного, открытого общения с широким кругом друзей, знакомых, сослуживцев, способность глубоко анализировать и предвидеть направление развития событий делали Одзаки исключительно ценным агентом-информатором и обеспечивали максимальную конспиративность его агентурной деятельности.

Первоначально Одзаки выступал не только как агент-информатор, но и как групповод. «В интересах работы моей разведывательной группы Одзаки использовал двух или трех помощников, – писал Зорге в „Тюремных записках“. – Один из них – Мидзуно, которого я знал раньше в Китае. С ним я встречался один раз в ресторане, и, насколько я помню, темой нашей беседы тогда было сельское хозяйство. Помощником Одзаки можно считать также и Каваи, хотя, как я уже говорил раньше, более правильно считать его иждивенцем Одзаки. Наконец, нужно упомянуть одного „специалиста“»[329].

В состав агентурной группы Одзаки входили «Осака-бой» – Мидзуно Сигэру, «Ронин» – Каваи Тэйкити, и «Специалист» – Синодзука Торао.

«Осака-бой» был привлечен к сотрудничеству с военной разведкой только в Токио. Как агент-информатор он проявил известную активность и доставил резидентуре ряд важных сведений. Он собирал и обрабатывал сведения по социальным и политически вопросам, вел наблюдение за переброской и формированием войсковых частей в районе Киото-Осака. Являясь сотрудником «Исследовательского общества Сёва» и принимая участие в составлении «Ежегодника молодежной организации Великой Японии», он передал «Рамзаю» ряд докладов о «Союзе молодежи», об обществе «Черный