Универсант Людмила - Неонилла Степановна Ямпольская

Потом мы с Шираком и мадам Ширак пошли в Ректорский флигель Университета, где тогда находилась библиотека Филиппа Абера. Было очень интересно видеть, как Ширак находил книги, которые были ему знакомы, и, подзывая супругу, говорил: «Посмотри, вот эта книга…» Они очень переживали семейную трагедию.

Я понимала, как им важно посмотреть эту библиотеку, за которую мы им очень благодарны. Но им было, конечно, нелегко.

Жак Ширак неплохо знал русский язык. Был такой период в его жизни, когда он решил перевести роман «Евгений Онегин» на французский. Я спросила Ширака, как он решился на это. И он сказал: «Вы знаете, когда я начал читать этот роман, я понял, что его должен прочитать каждый француз…»

Вот Вы подумайте, какая оценка! Мы говорим: да, Пушкин – величайшее явление в нашей истории. Мы говорим, что Пушкин – это наше всё. А на самом деле, и Президент Франции считал, что каждый француз «Евгения Онегина» должен прочитать! Это, конечно, поразительно.

Помню я и такое важное событие, как приезд Маргарет Тэтчер в наш Университет. Это был для нас первый визит такого высокого лица. Ректором был тогда Станислав Петрович Меркурьев, и он был, конечно, главным действующим лицом. Я общалась с высокой гостьей меньше.

Помню, тоже собирались в актовом зале, переполненном студентами и преподавателями. Маргарет Тэтчер сначала рассказала о себе. Потом была возможность задавать ей вопросы.

Одна из профессоров экономического факультета вдруг спросила: «Что бы Вы посоветовали, какие лучшие пути развития экономики России надо использовать?» Тэтчер улыбнулась и сказала: «Простите, но я ведь химик. А Вы профессор экономического факультета, и я хотела бы послушать, что Вы по этому поводу думаете…»

Приезд такой высокой гостьи был, конечно, особым событием для нас. К нему готовились. Был ремонт главного коридора до того места, где общий вход в актовый зал, но не была отремонтирована та часть, которая ведёт к служебному входу в зал на уровне сцены. Приехал на всё посмотреть сначала её сын, который возглавлял охрану. И вот мы с ним идём, я ему говорю: «Знаете, что меня здесь тревожит. Вот я поведу здесь госпожу Тэтчер. Но если поднять голову, то можно увидеть, что там ещё не всё покрашено…» Он мне отвечает: «А Вы поведёте её и говорите, говорите, говорите, чтобы она не могла поднять голову…»

В общем, много было забавных моментов. Но вместе с тем и очень важных, потому что все наши высокие гости понимали, что быть в нашей стране и не побывать в Петербургском университете просто невозможно.

– Исторический девиз Университета – «Здесь в безопасности пребывает». Как понимать его в наши дни?

– И с исторической, и с современной точки зрения это выражение имеет одно и то же значение. Потому что здесь, именно в Университете, в безопасности пребывает наука. Именно здесь, в Университете, спокойно могут развиваться разные научные направления. Именно здесь реализуется принцип Петра Первого: ничего не принимать на веру, доходить до всего своими размышлениями и изысканиями. И главное, что универсанты всегда должны быть уверены, что Университет – это зона безопасности.

Герб Санкт-Петербургского Университета

Хотя мы хорошо знаем, что были периоды в развитии Университета, когда всё выглядело совершенно иначе. Когда наш университетский коридор, самый длинный коридор (400 метров), который только можно себе представить, назывался «арестометром», потому что по нему каждый день в сталинские годы уводили арестованных преподавателей и студентов именно за то, что они думали или говорили не так. Это было страшное время.

Коридор здания Двенадцати коллегий – главного здания Университета

Мне кажется, что наш Университет – это Россия в миниатюре и всё, что переживает Россия, переживал и переживает Университет.

«Скошенные» – памятник жертвам политических репрессий во дворе Университета

Мне кажется, что наш Университет – это Россия в миниатюре и всё, что переживает Россия, переживал и переживает Университет

– Помогает ли Вам сегодня опыт многолетнего ректорства и президентства в Университете?

– Президентство в Университете и президентство в РАО – это два разных президентства. В Университете я курирую международную деятельность, работаю в рамках этой сферы, по поручению ректора представляю наш Университет на международном уровне и внутри России. За всё остальное отвечает ректор Николай Михайлович Кропачев.

Я не понимаю тех бывших ректоров, которые, став президентами, пытаются то руководить учёным советом, то диктовать свою волю нынешним ректорам.

Л. А. Вербицкая и Н. М. Кропачев (ректор СПбГУ с 2008 года)

– Узнают ли Вас студенты Вашего Университета?

– Студенты узнают меня часто в коридорах Университета. Надо сказать, что Университет находится в огромном количестве разных зданий и сейчас, наверно, студенты меня знают в первую очередь как президента Университета, а во вторую – как декана филологического факультета. И, что мне кажется очень важным, как почётного гражданина нашего замечательного города.

Хочу сразу сказать, что из всех званий, которые есть у меня, я больше всех ценю звание почётного гражданина Санкт-Петербурга. Когда в 2006 году я это звание получила, я поняла, что и жить как-то должна по-другому. Потому что от меня многого ждёт не только Университет, не только студенты, но и жители нашего города, прекрасного города, лучшего города на свете.

– Кем были Ваши родители? Как жили? Чем занимались?

– Мой папа – Алексей Александрович Бубнов, партийный и государственный деятель, с 1943 года был секретарём Ленинградского горисполкома. Главным в его жизни было служение своей Родине, своему Отечеству. Он был удивительным человеком. Я знаю людей, которые рассказывали, как в годы войны он сам появлялся в тех местах, где упали бомбы, где нужна была реальная помощь.

Ещё живы люди, которые помнят, как он сам пытался спасти детей, когда возникла угроза для детского дома. Знаю огромное количество людей, которые до сих пор с благодарностью о нём вспоминают и рассказывают о нём своим детям и внукам. Был он и членом Верховного Совета страны…

Несмотря на все его заслуги и достоинства, 31 августа 1949 года он был арестован в рамках «ленинградского дела». А 28 или 29 октября 1950 года был расстрелян по обвинению в «преступной связи с врагами народа и участии в контрреволюционной группе».

Вместе с ним были арестованы и все члены нашей семьи. Маму, её звали