Портреты заговорили… - Юрий Кириллович Толстой

быть отнесена к числу недоразумений либо к нежеланию отказаться от однажды избранной позиции, не выдержавшей испытания на прочность, то при определении места в курсе гражданского права личных неимущественных прав, а также института ответственности мы сталкиваемся уже не с мнимыми, а действительными трудностями.

Какой бы вариант мы при этом ни избрали, он неизбежно связан с определенными издержками. Если замкнуть институтом личных неимущественных прав общую часть гражданского права, поместив его впереди вещных прав, то мы в структуре гражданского права поменяем местами имущественные и личные неимущественные отношения: первые окажутся на втором месте, а вторые – на первом. Если же поместить их после вещных прав, то личные неимущественные права окажутся между вещным и обязательственным правом, хотя как то, так и другое опосредует имущественные отношения. Если поместить их вслед за общей частью обязательственного права, то они вклинились бы в институты, составляющие одну подотрасль гражданского права – обязательственное право, оказавшись между его общей частью и отдельными видами обязательств.

Не следует ли поместить институт (или подотрасль) личных неимущественных прав после отдельных видов обязательств перед разделом, посвященным интеллектуальной собственности? Разумеется, это предложение носит сугубо предварительный характер и требует дополнительного обоснования.

Не менее сложно найти оптимальное место для института гражданско-правовой ответственности. То, что она не сводима к ответственности за нарушение обязательств, а выступает в виде санкции и за нарушение абсолютных прав (как имущественных, так и личных неимущественных), не вызывает сомнений. Вроде бы сам Бог повелел ей быть в общей части гражданского права. Однако при этом мы неизбежно сталкиваемся с трудностями методического порядка. Нельзя сбрасывать со счетов, что многие нормы, входящие в институт гражданско-правовой ответственности, рассчитаны именно на ответственность за нарушение обязательств, а потому изучение указанных норм до ознакомления с общей частью обязательственного права будет еще более затруднено. Целый ряд положений, относящихся к ответственности, все равно придется изучать в обязательственном праве, что приведет к дублированию и к тому, что они нигде с необходимой полнотой усвоены не будут. Кроме того, какое бы право ни было нарушено, в результате правонарушения возникает обязательственное правоотношение, связанное для правонарушителя с отрицательными последствиями имущественного характера. Есть поэтому достаточные основания большую часть норм, составляющих институт гражданско-правовой ответственности, сосредоточить в общей части обязательственного права, поместив вслед за ним нормы об обеспечении, изменении и прекращении обязательств.

Однако и при таком расположении материала ряд норм, относящихся к специальным мерам гражданско-правовой ответственности, будут работать на опережение. В частности, о таких мерах гражданско-правовой ответственности, как возмещение убытков и компенсация морального вреда, неизбежно придется вести речь уже при изучении способов защиты гражданских прав.

Окончательное решение вопроса о месте гражданско-правовой ответственности в системе курса гражданского права затруднено тем, что до сих пор четко не определено содержание таких понятий, как охрана гражданских прав, защита гражданских прав и гражданско-правовая ответственность, и соотношение между ними.

Следующий сюжет, который хочу затронуть, вроде бы напрямую с преподаванием гражданского права и не связан, но в то же время имеет отношение к повышению качества законодательства, а тем самым и к повышению качества преподавания гражданского права.

Речь идет об участии вузовских ученых в законопроектной деятельности. К сожалению, пока они за редкими исключениями (к числу которых можно отнести, в частности, подвижническую деятельность Е. А. Суханова по подготовке ГК РФ) к этой работе не привлекаются. Между тем именно в ходе преподавания недостатки принятых законов, которые можно было бы устранить еще на проектной стадии, становятся особенно заметны. Подготовку законов, особенно основополагающих, к числу которых, вне всякого сомнения, относится и Гражданский кодекс, нельзя отдавать на откуп узкой группе специалистов, пусть и высококвалифицированных.

Уже сейчас видны многие недостатки и огрехи как первой, так и второй частей ГК, что отрицательно сказывается на практике. Не сомневаюсь в том, что, по крайней мере, часть этих недостатков можно было бы устранить, если бы вузовские ученые, работающие как в Москве, так и на периферии, активнее привлекались к законопроектной деятельности. Сожалею, что при подготовке проекта ГК разработчики проекта по существу пренебрегли моим опытом, который воплощен и в многочисленных публикациях, в том числе в докторской диссертации, специально посвященной кодификации гражданского законодательства, и в многолетней редакторской деятельности в журнале «Правоведение». Во всяком случае помог бы хотя бы улучшить стиль изложения целого ряда закрепленных в ГК положений, которые в нынешней редакции простому смертному мало доступны. Кажется, до сих пор признавалось, что Толстые не так уж плохо умели излагать свои мысли. Словом, с келейностью и снобизмом в законопроектной работе пора кончать.

Сказанное, разумеется, не умаляет весомости вклада наших друзей и коллег, которым выпала честь непосредственно разрабатывать проект ГК, в его подготовку – в первую очередь A Л. Маковского, уже упомянутого Е. А. Суханова и, конечно же, незабвенного Станислава Антоновича Хохлова, который был душой законопроектных работ и, кстати сказать, не чурался привлекать к ним ученых из глубинки, в том числе из Санкт-Петербурга.

И, наконец, последний сюжет, который прямо относится и к качеству преподавания гражданского права, и к воспитанию тех поколений юристов, которые очень скоро придут нам на смену. Я имею в виду гражданскую позицию преподавателей, которая должна находить отражение в издаваемых учебниках и учебных пособиях, при чтении лекций и проведении семинарских занятий, в непосредственном общении со студентами. Не прятать голову под крыло, руководствуясь немудреным житейским принципом: как бы чего не вышло, а открыто, без оглядки на власть имущих вскрывать язвы, которых накопилось у нас предостаточно. Но при этом нельзя становиться и на путь зряшного отрицания, ниспровергая с порога все и вся, не замечая тех позитивных ростков, пусть и слабых, которые иногда пробиваются в жизни.

К реальным социально-экономическим отношениям гражданское право находится, пожалуй, ближе всех других правовых образований. Оно выступает в качестве их формы и призвано их обслуживать. Поэтому мы, цивилисты, наряду с политиками, экономистами, философами, социологами, государствоведами, несем свою долю вины и ответственности за то, что наша страна оказалась в трясине, из которой не знает, как выбраться. Как могло случиться, что страна, располагающая значительными природными ресурсами и высоким интеллектуальным потенциалом, вынуждена пуститься по миру с сумой и протянутой рукой? Как могло случиться, что великая страна, которая была второй державой мира, оказалась отброшенной в разряд государств, с которыми мало кто считается? Вот какой вопрос каждый из нас должен себе задать и спросить у собственной совести: а все ли я сделал, чтобы этого не произошло, не кривил ли душой, не петлял ли как заяц ради достижения собственных мелкотравчатых интересов, удовлетворения мелких