Тормозной путь - Владимир Волков

выставляемого на продажу только по таким случаям. Маршрутные автобусы до райцентра ездили по расписанию, так что организовывать дополнительные рейсы не было необходимости. В праздничные дни погода ещё больше ухудшилась. К холодному ветру добавился снег, переходящий в дождь и обратное такое явление. По телевидению и радио шли передачи, восхваляющие Леонида Ильича Брежнева в программе подготовки к приближающемуся его 75-летию. В передачах западных радиостанций звучали ироничные, а иногда и насмешливые отзывы о состоянии престарелого руководителя государства. И то и другое неинтересно было как смотреть, так и слушать. После праздника поступило указание из райкома организовать коллективный просмотр в местном клубе фильма «Повесть о коммунисте». Сеанс назначался на время после окончания рабочей смены. За счёт профсоюза пришлось выкупить требуемое количество билетов с последующим предъявлением их инструктору райкома в качестве доказательства факта просмотра фильма. Хорошо, что фактическую посещаемость клуба никто не контролировал, и фильм демонстрировался при практически пустом зале. Ещё одним издевательством над людьми была добровольно-принудительная подписная кампания, особенно на газету «Правда». Понимая бесполезность сопротивления партийному напору, люди оформляли подписку – если получалось, то только на первый квартал – в надежде, что до конца года по этому вопросу к ним приставать не будут, и это иногда получалось. Доставка газет шла под жёстким контролем, но прочтение того, что там было напечатано, не контролировалось. Люди получали газеты, но далеко не многие их читали.

В середине ноября ненадолго потеплело, но к началу декабря на земле установился толстый снеговой покров, сопровождаемый усилением морозов. На дорогах вновь появилась снегоочистительная техника, формирующая снежные брустверы на обочинах. В один из таких коротких декабрьских дней Люда зашла в кабинет Виктора с сообщением, что ему кто-то звонит из Липецкой области. Сняв трубку, он услышал женский голос:

– Виктор, это Рая, я звоню тебе по просьбе твоей бывшей жены Лизы. Она тяжело больна и не надеется на выздоровление, отчего просит тебя приехать, чтобы проститься.

– Я удивлён, что она меня помнит.

– Не держи зла, она очень даже тебя помнит.

– Что у неё за болезнь?

– После смерти Юли она два года держалась, а теперь выяснилось, что онкология.

– Один только вопрос – пустит ли меня на порог её мать?

– Тётя Фрося рядом со мной стоит, передаю ей трубку.

– Виктор, не держи зла, приезжай.

– Хорошо. В ближайшие выходные заеду.

Напоминания о прошлом не всегда порождают радостные мысли. Когда-то он считал Лизу самым дорогим существом, ради которого мог пойти на многие жертвы, но, как потом выяснилось, не на то, чтобы бросить аспирантуру и жить под начальством её матери. Возникшая инверсия чувств, когда он звонил ей из Москвы и просил приехать, а она в ответ бросила трубку, резко поменяла знак любви с плюса на минус. Теперь он понимает, что у женщин бывает послеродовой синдром, влекущий за собой неадекватные поступки, которые с позиций прожитого времени могут оцениваться как малозначимый конфликт, не представляющий угрозы для супружеской жизни. Однако возникшая тогда вспышка ненависти, когда из его стипендии стали вычитаться алименты, предопределила установку некоторых констант в его поведении, исключающих какие-либо движения в сторону возобновления семейных отношений. Тогда на кладбище он понимал её состояние, и в её кратковременном взгляде ему показалось чувство вины, что не уберегла дочь, но за это он её не осуждал, так как в этом просматривал и какую-то долю своей вины. Он осуждал её за то, что, будучи его женой, она предпочла быть со своей матерью, а не с ним. Эти давно установленные в своём сознании константы он перемещать не собирался, несмотря на часто употребляемые тезисы типа «Ты же мужчина и должен уступить женщине». Такие положения хорошо соблюдать, когда у мужчины и женщины есть взаимное уважение, но не в том случае, когда кто-то, чаще женщина, начинает спекулировать своим статусом.

В декабре часто в целях ускорения выполнения плана приходилось просить людей поработать в выходные дни. Данный декабрь не стал исключением, и предстоящая суббота была рабочей. С утра Виктор оценил свою необходимость быть на работе в тот день и, попросив Николая Васильевича проследить за порядком на предприятии, выкатил из бокса «ниву». Проверив её техническое состояние, он отправился в известный ему путь. На дороге было много скользких участков, но для автомобиля с полным приводом они не представляли опасности, хотя и двигаться с хорошей скоростью не получалось.

К середине дня он подъехал к нужному ему районному центру Липецкой области и пообедал в буфете автостанции. Он допускал мысль, что ему предложат пообедать в доме бывшей тёщи, но не допускал для себя возможности на такое согласиться. Далее Виктор отправился по известной дороге к той самой деревне, в которую когда-то раньше въезжал с радостным настроением. Сейчас ничего подобного не было. Дорога была не столько очищена, сколько покрыта плотно укатанным снегом с необыкновенно скользкой поверхностью, отчего ему пришлось периодически включать блокировку межосевого дифференциала, чтобы снизить вероятность бокового заноса машины. Проехав мимо нужного ему дома, Виктор решил доехать до кладбища. От дороги туда была проложена узкая тропинка, по которой даже его автомобиль с приводом на все колёса двигался с большим трудом. Остановив машину возле кладбищенской границы, он пошёл дальше пешком. Протоптанные тропинки вели к другим могилам, но могила его дочери была полностью занесена снегом. Бугорок немного просел, но остальное было в том же состоянии, как и два года назад. Постояв и перекрестившись, он вернулся к автомобилю.

Развернув машину, Виктор вырулил на дорогу и через пару минут остановился возле дома, где его вроде бы как и ждали. Он вышел из машины и ещё раз глянул на тот участок дороги, где когда-то его дочь побежала на проезжую часть, чтобы спасти котёнка. Глядя на дорогу, он услышал сзади звук открывающейся двери и, обернувшись, увидел свою бывшую тёщу, которая уже не была так воинственна, как в то время, когда он ещё был мужем её дочери. Виктор вошёл в дом, она предложила ему раздеться. На нём была лёгкая куртка, и он ответил, что снимет её там, где лежит её дочь. Пройдя в комнату, он увидел лежащую в постели с закрытыми глазами свою бывшую жену. Беззвучно снял куртку, повесив её на спинку рядом стоящего стула, и подошёл ближе к кровати. Несколько минут он смотрел на когда-то горячо любимую им женщину, которая за прошедшие годы ощутимо изменилась, но ключевые черты лица остались нетронутыми. Наконец она открыла глаза.

– Это ты?

– Да, как ты себя чувствуешь?

– Как хорошо, что ты приехал. Видишь