Тормозной путь - Владимир Волков

Виктор сел на стоящую рядом с кроватью табуретку.

– Вижу, что тебе надо подлечиться.

– Нет, мне это не надо, я знаю, что скоро умру, и не хочу, чтобы мне вслед шло какое-то зло. Прошу тебя, прости меня и не думай обо мне плохо.

– О каком прощении ты говоришь? О том, что ты бросила трубку, когда я звонил тебе из Москвы?

– Об этом и всём другом. Поверь, я о многом пожалела.

– О том, что ты предпочла жить не со мной, а со своей мамой?

– Прошу тебя, не коли меня больше.

– Извини, не буду.

– Ты добрый человек, я знаю, но твоя беда в том, что ты не умеешь прощать.

– Может быть, в этом ты права.

– Давай простим друг друга, и я спокойно уйду из этого мира с благодарностью тебе, что ты был в моей жизни, что подарил мне дочь, которая где-то там ждёт меня. Мы с ней обязательно встретимся и будем вместе оберегать тебя в этой жизни, чтобы ты не болел и прожил здесь, в этом мире, долго и хорошо.

Виктор встал и попытался сделать несколько шагов по комнате. Затем подошёл к столу и рассмотрел лежащие там медицинские записи и результаты анализов. Из всего записанного он уловил только большое превышение нормы по лейкоцитам, уровень гемоглобина 72 и СОЭ 53. Ясно было, что человек с такими показателями анализов долго не проживёт. Тут же он услышал голос Лизы:

– Теперь сам видишь, что мне недолго осталось.

– Я не медик, в этом мало что понимаю.

– Не надо меня успокаивать, ты кандидат наук и многое понимаешь лучше меня.

– Уже доктор наук, только не медицинских, а технических.

Он снова сел на табуретку и взял её за руку. Она прижала его руку к своей щеке.

– Вот и хорошо – ты достиг всего, чего хотел, и стал достойным человеком, мне за тебя очень приятно. Ты женат?

– Нет.

– Ты найдёшь хорошую жену и будешь с ней счастлив. А обо мне не печалься, я хочу уйти к нашей Юленьке, которую здесь не уберегла. Прости меня, что так получилось.

– В том твоей вины я не вижу.

– Вот и хорошо, ты снял тяжесть с моей души. Теперь мы можем спокойно расставаться. Я желаю тебе успешной работы, хороших друзей и долгих лет жизни. Живи так, как считаешь нужным, ты это умеешь. Обо мне не беспокойся. Может быть, только иногда вспоминай меня добрым словом.

Лиза закрыла глаза и отпустила его руку. Несколько минут он сидел возле неё. Затем она открыла глаза.

– Ты ещё здесь? Езжай, всё хорошо.

Виктор наклонился и поцеловал её в губы, затем встал, снял со стула куртку и направился к двери. Она проводила его слабым жестом руки. Проходя через соседнюю комнату, он заметил Раю, пришедшую делать Лизе укол, и сидящего в углу своего бывшего тестя – безвольного, всегда пьяного и постоянно курящего мужика. Через окна было видно, что на улице уже стемнело и идёт снег. На выходе перед ним возникла бывшая тёща.

– Куда ты в такую темень поедешь? Там мороз крепчает, а ты в лёгкой куртке.

– В машине тепло. Предлагаете остаться?

– Останься. И ей лучше будет.

– Ей уже ничто не поможет.

– Хватит тебе зло держать.

– Зло обычно возвращается к тому, кто его порождает.

Он достал из бумажника пятидесятирублёвую купюру и протянул ей:

– Это на похороны. Или на лечение, если получится.

Выйдя из двери, Виктор направился к автомобилю, который уже был засыпан пушистым слоем снега. Он смахнул его со стёкол и убедился, что щётки стеклоочистителей не примёрзли. Расположившись в машине, он запустил двигатель и дождался, пока салон полностью прогреется. Состояние его было таким, какое бывает после изнурительной физической работы, однако ясно было то, что моральная нагрузка иногда нагружает сознание сильнее физической. Запас сил ещё ощущался, но он чувствовал, что до конца пути их может не хватить. Стоять здесь не имело смысла, и он тронул машину в направлении к районному центру.

Подъехав к автостанции, Виктор обнаружил, что буфет там ещё работает, и, зайдя туда, купил стакан крепкого чая с парой бутербродов. Сил немного прибавилось, и он поехал дальше. На ближайшей бензоколонке он залил топливо до полного бака, чтобы дальше нигде не останавливаться. Падающий снег искрился в свете фар и делал дорогу плохо воспринимаемой и ощутимо скользкой, отчего двигаться с большой скоростью не получалось. Тем не менее Виктор вернулся в посёлок около двух часов ночи, и ему пришлось будить сторожа, чтобы открыть ворота гаража. Поставив автомобиль в бокс, он направился к общежитию и прошёл в свою комнату.

Несмотря на поздний час, заснуть долго не удавалось. Никак не получалось осознать случившийся в его сознании реверс настроя к бывшей жене, почему вектор её отторжения, после того как он её увидел, вдруг изменил направление с ненависти на доброту к ней и жалость. Он помнил все резкие разговоры и взаимные упрёки, предшествующие их разводу, но сейчас было ощущение, что кто-то из властителей свыше что-то перенастроил в его сознании, сменив агрессивный настрой к бывшей жене на благожелательносочувственный. По существу, она была жертвой самодурства своей матери. Прежняя любовь к ней у него не возобновлялась, просто он в чём-то сожалел, что скоро она уйдёт из жизни и он больше её не увидит. В конце концов, чтобы говорить с ним так, как говорила она, женщина должна обладать значительной долей мужества, чего раньше в ней он совершенно не замечал. Возникала мысль о том, что при приближении смерти, возможно, у человека возникает что-то экстрасенсорное, позволяющее видеть будущее и переоценивать прошлое.

Утром следующего воскресного дня Виктор хотел поспать подольше, но приобрести отдохнувшее состояние и заглушить блуждающие в голове рецидивные мысли не получалось. В середине дня он оделся и вышел на улицу в направлении к церкви, не опасаясь, что кто-то доложит о его поступке в райком. Перекрестившись при входе и сняв шапку, он зашёл в хорошо протопленное помещение. В церковной лавке купил большую свечу и, увидев отца Арсения, спросил, куда её надо поставить за человека, которому жить осталось совсем немного. Отец Арсений ответил, что, пока человек жив, надо ставить свечу на подсвечник «За здравие», и лучшим решением для его ситуации может быть только молитва и покаяние. Виктор зажёг свечу и поставил её на подсвечник, указанный отцом Арсением. О молитвах он имел смутные представления, просто