Утраченный воздух - Грета Ионкис

о достойном зале для концертов классической музыки. Орган был заказан у мастеров Чехословакии, он был сработан на славу. Зал, отличавшийся великолепной акустикой и рассчитанный на 500 мест, располагал тремя концертными роялями, среди которых были и Бехштейн, и Стэйнвей. Внутренняя отделка зала в бело-голубых тонах и уникальные люстры чешского хрусталя были великолепны (сказался вкус Клавдии Петровны Бодюл). Первый концерт состоялся 16 сентября 1978 года. Выступал органист с мировым именем Гарри Гродберг, пела Мария Биешу, национальная гордость, принимал участие хор под руководством Вероники Гарштя.

В дальнейшем в Органном зале выступали Государственный камерный оркестр под управлением Виктора Третьякова, ансамбль Московской филармонии «Мадригал», неоднократно концертировали Игорь Ойстрах, Владимир Спиваков (его мне удалось послушать, в тот вечер приехавшая с ним Алла Демидова читала «Реквием» Ахматовой в музыкальном сопровождении). В Органном зале проводились ежегодно Международные фестивали «Мэрцишор».

В эту же пору было полностью реконструировано старинное здание на Киевской, где когда-то помещалась 1-я мужская гимназия, а в 1960-е годы – один из корпусов Политехнического института. Теперь его пришлось полностью разобрать и восстанавливать заново по сохранившимся чертежам. Это была непростая задача, но работники треста «Гражданстрой» справились. Ныне в здании – Исторический музей.

После землетрясения 1977 года на Московском проспекте вырос красивый девятиэтажный дом со своеобразной системой лоджий, это был подарок Кишинёву от Узбекистана. Возводили его ташкентские строители и необходимые блоки доставляли с их родины.

В 1980 году распахнул двери «долгострой» – новый Театр оперы и балета (архитекторы Н. Куренной и А. Горшков). В 1982 году был введён в эксплуатацию цирк, строившийся более 10-ти лет по проекту архитектора Семёна Шойхета. По его же проекту на моих глазах на углу Лазо и проспекта Ленина вырос кишинёвский «небоскрёб» – здание Министерства сельстроя. А рядом с ним – здание Верховного Совета республики, позже ставшее резиденцией президента и его администрации. Моя маленькая внучка его определила как «дом, на котором растёт флаг».

Уже при мне транспортная эстакада связала через Долину Роз центр города с Ботаникой и аэропортом. На исходе 1970-х в начале проспекта Ленина возвели 17-этажную гостиницу «Интурист», в ту пору она была самой комфортабельной. Затем её переименовали в «Националь», правда, после переименования качество в лучшую сторону не изменилось. Если спуститься ниже, ближе к вокзалу, то за памятником Котовскому, установленному ещё в 1954 году, поднялась в 1983 году многоэтажная гостиница «Космос». В начале 80-х годов на проспекте Ленина (это была уже не улица, а проспект) усилиями московских проектировщиков и строителей начал расти многоэтажный ЦУМ. Когда его открыли в 1983-м, покупатели были поражены размерами и комфортом торгового центра. Между этажами двигались эскалаторы, при этом имелись и лестницы. Никакой сутолоки, часть товара – в открытом доступе. Здание с самого начала было радиофицировано.

Напротив ЦУМ’а в 1989 году Союз художников открыл Выставочный зал имени французского скульптора-авангардиста румынского происхождения Константина Бранкузи. На его фасаде были укреплены фигуры четырёх Муз, выполненные из лёгкого металла. Я его часто посещала и даже купила несколько графических работ Богдеско и акварели Эмиля Килдеску, народных художников Молдавии. Там проводились выставки моих знакомых: Валерия Курту, талантливой керамистки Юлии Курту-Коварской и её ныне покойной матери, заслуженной художницы Молдавии Луизы Янцен. Её работы «Пушкин и цыгане», «Цыганка» по сей день украшают один из залов Дома-музея Пушкина.

Так лепесток к лепестку на моих глазах вырастал Кишинёв – «белый каменный цветок». По мере того как он рос и возникали новые микрорайоны Рышкановка, Ботаника, Боюканы, Скулянка, Чеканы, «особенный, еврейско-русский воздух» в нём всё разбавлялся, истончался, чем дальше, тем необратимей, пока в середине 90-х и вовсе не истаял.

Строительный бум 70–80-х годов совпал с расцветом культурной жизни в республике. Поскольку к этому времени самым массовым видом искусства стало кино (тут вождь оказался прав), начнём с него. Студия «Молдова-фильм», созданная в 1957 году, обрела к этому времени всесоюзную известность. Когда Михаил Калик, выпускник ВГИК’а, успевший провести три года за колючей проволокой в Озерлаге, прибыл по распределению в 1958-м году в Кишинёв, студия являла собой огромный грязный сарай, скупо заполненный убогой старой техникой. Однако на ней благодаря таланту и неимоверным усилиям киношников, среди которых – родители моей невестки: режиссёр Вера Оларь и звукооператор Александр Оларь, делались добротные фильмы. Калика сразу подключили к работе над фильмом «Атаман кодр». Его снимали в Бутученах на берегу Реута, где сейчас обосновался сын моего ректора, профессор Виктор Боршевич.

В том же году на киностудии была выпущена «Белая акация» Г.Натансона с Михаилом Водяным в главной роли, снята драма о Сергее Лазо, которого сыграл Адомайтис. В этом сарае делались фильмы Калика «Колыбельная» (1959), «Юность наших отцов» (совместно с Борисом Рыцаревым), по роману Фадеева «Разгром», в ленте снимались Георгий Юматов, Николай Крючков, Александр Кутепов.

Но вот пробил час новаторского фильма Калика «Человек идёт за солнцем» (1961). Музыку к нему написал Микаэл Таривердиев, он уже и до этого работал с молодым режиссёром. В фильме снимались Евстигнеев и Папанов. В нём нет сюжета, просто малыш идёт по городу, останавливается, наблюдает мир, встречает разных людей. В нём доминируют впечатления – импрессия. Светлый поэтичный фильм между тем подвергся резкой критике местного партийного начальства.

Калик украл копию фильма и повёз его в Москву, где кинокартина произвёла фурор своей раскованной манерой, близкой французскому кинематографу «новой волны». Стало ясно: появился новый мастер кинематографа. Но с этим готовы были согласиться далеко не все. Главным гонителем Калика был секретарь местного ЦК Постовой. С его подачи был снят с работы директор киностудии, писатель Виктор Шевелёв, и лишился поста министра культуры А.М.Лазарев, который уже в мою бытность возглавлял Академию наук. Григорий Чухрай, в ту пору секретарь Союза кинематографистов, защищая картину Калика, обыграл фамилию его могущественного противника, заметив: «Очень грустно, что в Молдавии искусством руководят постовые». Но постовые и облечённые властью держиморды «рулили» культурой не только в Молдавии.

В новом фильме Калика «До свидания, мальчики» (1964), снятом по повести Б.Балтера уже на «Мосфильме», проявился редкостный лирический талант режиссёра. Музыку к фильму написал Таривердиев, там дебютировали Кононов, Стеблов, Досталь и снимались более известные к тому времени актёры Моргунов, Копелян, Сичкин, Грабе. Однако эту кинокартину талантливого режиссёра расценили как «идеологическую диверсию». «За рубежом и внутри страны не показывать» – таков был приговор Суслова, инквизитора от идеологии.

Снятая В. Дербенёвым по повести Иона Друцэ лента «Последний месяц осени» получила Гран-при на Международном фестивале для юношества в Каннах в 1967 году, особого приза был удостоен актёр Е. Лебедев. Текст от автора