100 магнитоальбомов советского рока. Избранные страницы истории отечественного рока. 1977 – 1991. 15 лет подпольной звукозаписи - Александр Исаакович Кушнир

самых сильных работ за всю историю советского хард-энд-хеви. Стальная роза среди чугунных пней и ржавого чертополоха. Редкий случай совпадения количества и качества, возможности и желаний, воли и разума, знания и силы. Примечательно отсутствие характерного для металла чернушного пафоса, замогильной атрибутики и фальшивой мускулистости. Очень энергичная и одновременно аккуратная групповая игра – без соло-выпячивания и с солидным количеством запоминающихся мелодичных риффов. Другими словами – идеальный альбом для фанатов московского «Спартака», собирающихся в летнюю погоду в «Лужники» с кассетным магнитофоном «Весна 203» под мышкой.

…Вскоре после выпуска «Мании величия» у музыкантов «Арии» возник резонный вопрос: «Что с этой программой делать дальше?» Векштейн сильно сомневался, что постановка металлического шоу, которое он любил впоследствии называть «черти в дыму», привлечет необходимое количество зрителей. Особенно сильно его волновала популярность «Арии» у женского контингента. «Не будет на концертах девушек – значит, не будет кассы», – говорил опытный Векштейн музыкантам.

Обсуждение целесообразности постановки металлического шоу протекало с переменным успехом – до тех пор, пока заменивший Львова новый барабанщик Игорь Молчанов не произнес сакраментальную фразу: «Девушки на концерт придут обязательно. Потому что все металлисты на Западе выступают в костюмах в обтяжку из суперэластика. И по пояс голые».

Последний аргумент сразил Векштейна окончательно. «Ладно, – сказал он. – Ставьте ваше шоу».

Облачный край

Стремя и люди (1985)

сторона A

Наша общая легавая

Супер-чукча

Межгалактический конгломерат

Нападение монстра на двупалый индивидуум

Грустная история

сторона B

От мозгов к мозгам

Костя Перестукин

Мать порядка

Стремя и люди

…Одной из отличительных особенностей архангельского «Облачного края» была способность органично совмещать в своем творчестве напевную мелодичность русских народных песнопений с мощно сыгранным хард-роком. Записанные в подобном стиле композиции «Заздравная», «Русская народная», «Великая гармония», «Союз композиторов», «Грустная история» стали со временем классикой андеграундного тяжелого рока – несмотря на то, что многие слушатели толком не знали, что за группа исполняет эти эпохальные творения.

Идеологом, автором музыки и текстов, звукоинженером и саундпродюсером «Облачного края» был гитарист Сергей Богаев. Выходец из рода донских казаков, он с азартом и упорством, присущими вольнолюбивым станичникам, решил добиться в студии такого же звука, который он слышал на фирменных пластинках Deep Purple и Rainbow. Обладая завидной настойчивостью, Богаев шаг за шагом двигался к поставленной цели – каких бы трудов ему это ни стоило. Не мудрствуя лукаво, он начал в одиночку изобретать приборы уникальной конструкции, предназначенные для обработки звука.

Работая электриком, Богаев за два года собрал и усовершенствовал все саундэффекты, необходимые ему для дальнейшей студийной работы.

«Я двигался на ощупь: экспериментировал, в каком месте и как поставить микрофоны, как выставлять уровень записи, – вспоминает Богаев. – Я сидел в студии сутками, изводя километры пленки. Никто меня не подгонял, времени было навалом – сиди себе и пиши».

Первые альбомы «Облачного края» были записаны Богаевым вместе с Олегом Рауткиным (вокал, барабаны) и клавишником Колей Лысковским. Все трое были соседями по подъезду, а двое вообще жили на одной лестничной площадке.

В свои двадцать лет Богаев был в этой компании самым старшим. Рауткин только-только поступил на первый курс пединститута, а двухметровый архангельский богатырь Лысковский еще оканчивал среднюю школу. Начиная с января 82-го года в радиоузле Дома культуры судоремонтного завода «Красная кузница» Богаев со товарищи при помощи гитары «Урал», электрооргана «Юность», магазинных микрофонов и бытовых магнитофонов принялись штамповать альбом за альбомом. «Облачный край» проповедовал жесткий и в то же время мелодичный хард-рок в духе Deep Purple, отмеченный напором, энергией и самобытностью аранжировок. В большинстве композиций сквозила какая-то лихость и удаль, а тексты имели радикально сатирическую направленность: «Не беда, что на прилавках пусто / Все привыкли к этому давно / Нас питает чистое искусство / Книги, и театры, и кино».

Все архангельские альбомы «Облачного края» записывались последовательным наложением инструментов путем переписывания с магнитофона на магнитофон. Вначале фиксировались гитара, барабаны, клавиши, затем – бас, затем – партии соло-гитары и, возможно, вторые клавиши. Последним записывался вокал Олега Рауткина. Весь процесс осуществлялся без микшерского пульта, и инструменты писались напрямую в магнитофон.

Можно гадать, как бы сложилась судьба «Облачного края», если бы в 82-м году в Архангельск не приехал с концертами «Аквариум». Услышав композиции «Облачного края», ни Тропилло, ни музыканты ленинградской группы долго не могли поверить, что эти песни записаны на отечественной аппаратуре. Александр Ляпин, взяв в руки богаевскую гитару «Урал» и покрытую жестью самодельную примочку, долго качал головой, задумчиво поглядывая на свой фирменный Fender. Итог всему происходящему подвел Тропилло. «А, парень, все ясно, – сказал он Богаеву. – Над тобой – звезда».

После гастролей «Аквариума» легенда о сказочном «Облачном крае» начала свое стремительное шествие по стране. Не без помощи тех же ленинградцев ранние альбомы «Облачный край I», «Сельхозрок», «Великая гармония», «Х…я самодеятельность», «Вершина идиотизма» вскоре вырвались за пределы Архангельска. Обозревая последние работы «Облачного края» и «ДДТ», московский рок-журнал «Ухо» в конце 83-го года писал: «Не плачьте, но это факт. Две группы из довольно отдаленных краев выдали такую продукцию, что многим столичным командам вскоре станет нечего ловить… Остроумие, вкус, содержательность и глубина текстов до сих пор были монополией Москвы и Ленинграда. Рано или поздно эта монополия должна была рухнуть. И вот теперь, когда она рухнула, мы видим, насколько просторнее стал наш мир».

Однако, несмотря на столь лестные оценки и заочно всесоюзную известность, сам «Облачный край» неожиданно оказался к этому времени в кризисном положении. Во-первых, из Архангельска переехал на Украину Олег Рауткин и группа фактически осталась без вокалиста. Во-вторых, не имея ни малейших шансов на живые выступления, «Облачный край» лишился и возможности записываться. Зимой 84-го года в рамках антироковой кампании музыкантов выгнали из ДК «Красная кузница», а затем позаботились о том, чтобы группа не смогла записываться в других местах.

Богаеву ничего не оставалось, кроме как просить «политического убежища» у Андрея Тропилло, в студии которого «Облачный край» в течение года записал два своих лучших альбома. Альбом «Ублюжья доля» (84-й год) Богаев подготовил с импровизированным составом музыкантов: вместо затерявшегося в степях Украины Рауткина из Архангельска был срочно вызван вокалист «Святой Луизы» Вова Будник (который до этого пел на альбоме «Великая гармония»), Богаев играл на гитаре и на басу, а на ударных стучал один из сильнейших джаз-роковых барабанщиков страны Евгений Губерман.

Несмотря на несыгранность состава и на то, что Будник слегка не дотягивал верхи, сбиваясь на высоких нотах на визг и пение в нос, ряд композиций из «Ублюжьей доли» впоследствии стал основой концертного репертуара «Облачного