Император Наполеон - Николай Алексеевич Троицкий

и продолжительные возгласы «Да здравствует император!» перенеслись из маршальского зала на площадь Карусель, где собрались солдаты национальной гвардии. Когда император проходил по площади перед строем солдат, дававших ему клятву верности, воздух наполнился раскатами громогласных восклицаний «Да здравствует император!», «Да здравствует императрица!», «Да здравствует Римский король!» Эта демонстрация искренней любви к его сыну тронула сердце императора: он с такой теплотой поцеловал юного принца, что это не прошло мимо внимания собравшейся публики, и при этом не один глаз увлажнился от нахлынувших чувств»[1261].

Весь день 24 января Наполеон провёл в своём кабинете, разбирая, сортируя и подписывая перед отъездом срочные бумаги. Римский король со своей деревянной лошадкой был, как обычно, здесь же, рядом с отцом. Когда ему надоело смотреть на возню императора с бумагами, малыш начал (цитирую далее Е.В. Тарле) «дёргать отца за фалды сюртука, требуя внимания к себе. Император взял его на руки и стал подкидывать кверху и ловить. Маленький Римский король был в полнейшем восторге и без счёта целовал отца. Но наступил вечер, и его унесли спать»[1262]. Ближе к ночи Наполеон простился с женой. «Не печалься, верь мне, — говорил он ей. — Разве я разучился делать свою работу?» И, обнимая её в последний раз, пошутил: «Я только задам трёпку папе Францу… Не плачь. Я скоро вернусь»[1263]. Далеко за полночь дежурившая в детской спальне няня увидела, как неслышно открылась дверь и вошёл в спальню император. Он склонился над кроваткой, в которой младенчески сладко спал его сын, самое дорогое для него существо, и долго смотрел на своего «орлёнка», не спуская глаз. Потом также бесшумно вышел. Через считаные минуты Наполеон уже был в экипаже и помчался к армии. Мог ли он думать той ночью, что ни жену, ни сына больше никогда не увидит?..

Перед самым отъездом на фронт Наполеон подтвердил узаконенное в 1813 г. назначение Марии-Луизы регентшей. Но теперь он назначил её советником (т.е. фактически наставником) архиканцлера Камбасереса, а брату Жозефу повелел «принять на себя регентство в случае отбытия её из столицы»[1264]. Н.К. Шильдер резонно назвал Жозефа «императорским наместником»[1265].

К тому времени, когда Наполеон был уже в пути на линию фронта, его новобранцы ещё не все вооружились. Готовых к бою солдат он имел лишь 47 тыс. и мог рассчитывать вскоре тысяч на 30–35 резервистов[1266]. В полной боевой готовности была только гвардия — Старая (во главе с маршалами Ф.Ж. Лефевром и Э.А.К. Мортье) и Молодая (её возглавлял маршал М. Ней). Гвардейской кавалерией командовал граф Э.М.А. Нансути — герой битв при Аустерлице, Фридланде, Ваграме и Бородине. Другие, не гвардейские, соединения — и пехотные, и кавалерийские корпуса — спешно заканчивали формирование. В отсутствие ряда маршалов (Ланн, Бессьер, Понятовский погибли, Сен-Сир попал в плен, Сульт и Сюше были заняты в Испании, Даву осаждён в Гамбурге, Ожеро — в Лионе, Журдан и Брюн остались не у дел) армейскими корпусами командовали генералы: 1-м пехотным — Н.Ж. Мезон, (только в 1829 г. он станет маршалом), 4-м — Л.А. Моран и 5-м — Ф.О.Б. Себастиани (будет маршалом с 1840 г.). Только четыре пехотных корпуса возглавляли маршалы — К.П. Виктор, Н.Ш. Удино, Ж.Э.А. Макдональд и О.Ф.Л. Мармон. Во главе кавалерийских корпусов оказались посредственные генералы (Ж.-П. Думерг, Р.-Ж. Эксельманс, Ж.Т. Аррига, Э.Ж.Б. Мило), ибо Наполеон уже не имел в своём распоряжении ни Мюрата, ни Лассаля, ни Монбрена, ни Коленкура, ни Латур-Мобура: Лассаль, Монбрен и Коленкур погибли, Латур-Мобур, потерявший ногу под Лейпцигом, стал инвалидом, а Мюрат… о нём речь ещё впереди…

Наполеон, безусловно, знал (хотя бы в примерных цифрах), сколь велико численное превосходство полчищ шестой коалиции над его скромным войском. Коалиционеры располагали уже вторгшейся во Францию 230-тысячной Главной армией из россиян, австрийцев, пруссаков, баварцев и вюртембержцев под командованием австрийского фельдмаршала кн. К.Ф. Шварценберга, а вслед за ней шли ещё две армии — Силезская во главе с прусским фельдмаршалом кн. Г.Л. Блюхером и Северная армия бывшего маршала Франции, а теперь шведского кронпринца Ж.Б.Ж. Бернадота — общей численностью до 300 тыс. человек. Мало того, уже готовы были выступить в поход ещё две российские армии: из-под Гамбурга — т.н. Польская, ведомая давним противником Наполеона генералом от кавалерии бароном Л.Л. Беннигсеном (33 тыс. бойцов), а от Варшавы — 80-тысячная Резервная армия генерала от инфантерии кн. Д.И. Лобанова-Ростовского. Наконец, датский король Фредерик VI обещал союзникам пополнить их воинство своими солдатами, а главное, к вящему негодованию Наполеона, 11 января 1814 г. по сговору с австрийским правительством изменил своему отечеству и объявил войну (!) Франции Иоахим Мюрат — тот самый половой из трактира, которого Наполеон сделал маршалом империи, великим герцогом Бергским, королём Неаполитанским и своим зятем. «Поведение неаполитанского короля гнусно! — возмущался Наполеон в письме к Ж. Фуше от 13 февраля. — Но тому, как поступила королева (Каролина, родная сестра Наполеона. — Н.Т.), вообще нет названия. Я надеюсь дожить до того, чтобы отомстить за себя и за Францию и покарать за столь чудовищную неблагодарность»[1267].

Результатом измены Мюрата, как об этом вспоминал Наполеон, стало присоединение к союзникам 60 тыс. неаполитанских солдат[1268]. Таким образом, всего, по подсчётам М.И. Богдановича, союзники к началу кампании 1814 г. выставили против Наполеона (вместе с резервами) до 800 тыс. человек и, кстати, 2 тыс. орудий[1269].

На что мог рассчитывать Наполеон в борьбе с нашествием тьмы-тьмущей врагов, имея примерно 80 тыс. солдат и две сотни орудий (т.е. и людей, и артиллерии вдесятеро меньше?) Только на разобщённость войск коалиции и на исключительные, каких ещё свет не видал, виртуозность и быстроту своих манёвров. Вряд ли кто верил тогда хотя бы в единичный успех императора при всём уважении к его военному гению. Напротив, казалось, что разгром Наполеона предрешён в первом же бою. Но тут началось нечто такое, чего никто (кроме самого Наполеона) не ожидал и что современники восприняли, а историки доселе воспринимают как верх полководческих возможностей…

Главной ареной боевых действий 1814 г. стала провинция Шампань на северо-востоке Франции, т.е. на путях войск шестой коалиции к Парижу. Уже через день по прибытии на фронт, 27 января, Наполеон разбил при Сен-Дизье авангард Главной армии союзников под командованием русского генерал-лейтенанта С.Н. Ланского[1270]. «Император понимал, — пишет об этом Анри Лашук, — что этот первый успех его армии следует максимально использовать для поднятия морального духа французов. Радостную