Собственный Его Императорского Величества Конвой. История частей непосредственной охраны российских государей от основания при Александре I до расформирования после отречения Николая II. 1811— 1917 - Николай Васильевич Галушкин

Рогачев был полон распущенных солдат, потерявших совершенно воинскую дисциплину. Солдаты толпами бродили по улицам города, всюду устраивая свои митинги. Неожиданное для них появление сотен Конвоя в Рогачеве взволновало «углубителей революции» настолько, что они на одной из площадей города устроили общий митинг всего гарнизона, требуя удаления из Рогачева «Царских опричников» – «приспешников старого режима».

По приказанию командовавшего Дивизионом есаула Рашпиля, митинг этот сотнями Конвоя был разогнан, а сам есаул Рашпиль в сопровождении нескольких казаков прибыл к председателю местного гарнизонного комитета и потребовал исполнения приказа о выступлении на фронт назначенному пехотному полку.

После нескольких бурных солдатских митингов, но происходивших уже в районе своих казарм, большинство солдат решило подчиниться приказу, чему содействовал и сам председатель гарнизонного комитета.

В назначенный день погрузки одна сотня прибыла на вокзал и оставалась там до отбытия солдат на фронт. От другой сотни по всему городу были высланы патрули. Патрули на улицах задерживали всех встречных солдат и командами, в сопровождении двух-трех казаков, отправляли их непосредственно на вокзал. На вокзале солдаты, назначенные к отбытию на фронт, принимались офицерами их полка, приводились в порядок и немедленно грузились.

С отъездом из города солдат, не желавших выполнить приказ о выступлении на фронт, обстановка в городе изменилась. Оставшиеся в городе солдаты заметно подтянулись, и некоторые из них даже стали отдавать честь встречным офицерам. После недельного пребывания в городе Рогачеве Дивизион Конвоя вернулся в Ставку.

В Ставке из Царского Села была получена тревожная весть, касающаяся Святынь Конвоя. Из Царского Села офицеры сообщали о том, что они узнали о существовании приказа Военного Министра Временного Правительства: «Штандарты и Знамена войсковых частей должны быть доставлены в Петроград, для снятия с них Императорских эмблем».

Дабы спасти свои Святыни и избежать каких бы то ни было возможных посягательств на них со стороны Временного Правительства, было решено Штандарты Конвоя изъять из дворца и срочно отправить к сотням Конвоя, находившимся в Ставке. В Царское Село из Могилева прибыл взвод казаков Л.-Гв. от 4-й Терской сотни, под командой командира сотни есаула Татонова.

Все три Георгиевских Штандарта Конвоя хранились в Екатерининском дворце. Дворец этот охранялся караулом от частей Царскосельского гарнизона. Три офицера Конвоя – есаул Татонов, сотник Зборовский и сотник Зерщиков, с шестью казаками – по два на каждый Штандарт, минуя часовых, вошли во дворец и взяли Штандарты из их стоек. Все это произошло настолько быстро, решительно и для охраны дворца неожиданно, что солдаты, находившиеся в карауле, и не пытались оказывать какого-либо сопротивления.

Ожидавший у офицерского Собрания прибывший из Могилева взвод принял Штандарты и, во главе с есаулом Татоновым, в пешем строю проследовал с ними на Царскосельский вокзал.

Есаул Татонов, заняв с взводом казаков своей сотни один классный вагон и выставив часовых у входа его, благополучно доставил в Ставку все три Штандарта Конвоя. В пути, по приказанию есаула Татонова, железнодорожной администрации и вообще всем любопытствующим казаки отвечали, что «в этом специальном вагоне везутся в Ставку важные арестованные лица».

Слух «о важных арестованных лицах, которых везут казаки Конвоя», вызвал в Ставке большую сенсацию, а среди чинов Дивизиона Конвоя, там находившихся, радостную весть о прибытии своих Святынь.

На станции Могилев Штандарты Конвоя были встречены конным взводом Л.-Гв. от 1-й Кубанской сотни под командой сотника Шведова. При взводе находились командир сотни есаул Рашпиль и хорунжий Галушкин. Штандарты Конвоя, со всеми подобающими им воинскими почестями, были доставлены в гостиницу «Париж», где был штаб Дивизиона и офицерские квартиры.

В первые дни после удаления чинов Конвоя из Александровского дворца связь с Царской Семьей была прервана, но вскоре она была восстановлена.

Две сестры милосердия из лазарета Ее Величества и Феодоровского Великих Княжон лазарета получили пропуск к Государыне Императрице. Одна из этих сестер была родная сестра сотника Зборовского. После каждого своего возвращения из дворца она передавала привет от Ее Величества и Великих Княжон. Государыня Императрица с трогательной заботливостью справлялась о каждом из офицеров в отдельности и общей ожидавшей их судьбе. Великие Княжны передавали свои приветы коротенькими записочками.

Приближалось время выступления сотен Конвоя из Царского Села на Кавказ. За несколько дней до него из Александровского дворца от Государыни Императрицы и Великих Княжон всем офицерам Конвоя были присланы прощальные подарки и шейные образки. Ее Величество и Великие Княжны в приложенном к подаркам письме очень сожалели, что ничего другого они не могли послать, кроме оставшихся их рукоделий. Это были в большинстве теплые вещи, которые Государыня Императрица и Великие Княжны собственноручно вязали для отправки на фронт. К каждой вещи была приколота записочка с именем и отчеством офицера и подписью одной из Великих Княжон.

Вместе с подарками Государыня Императрица, прислав сделанный лично ею фотографический снимок с последнего парада Конвоя, изволила выразить пожелание, чтобы все офицеры подписались на обратной стороне этого снимка.

На Страстной неделе 1917 года сотни Конвоя, несшие службу в Царском Селе: Л.-Гв. 2-я Кубанская и Л.-Гв. 3-я Терская, а также бывшая в Петрограде команда казаков Л.-Гв. 5-й Сводной сотни отбыли в свои Войска.

Канцелярия Конвоя, имущество Петроградского офицерского Собрания, имущество Конвоя (материал и сукно для обмундирования) и все собственные казачьи сундуки были погружены в Петрограде находившейся там командой казаков. По окончании погрузки в Петрограде петроградский эшелон был подан на станцию Александровскую близ Царского Села.

В это же время на станции Александровской происходила погрузка сотен Конвоя, бывших в Царском Селе, и имущества Царскосельского офицерского Собрания. На станции Александровской все вагоны были соединены в один эшелон, отбывший на Кавказ 30 марта, в Великий Четверг.

Дивизион Конвоя, находившийся в Ставке Верховного Главнокомандующего, распоряжением Временного Правительства не был допущен в Царское Село и должен был отбыть на Кавказ непосредственно из Могилева. Не допуская действительного соединения всего состава Конвоя в Царском Селе даже через 28 дней после отречения Государя Императора от Престола, Временное Правительство фактически само подтвердило то, что сведения «о прибытии полного состава всего Конвоя в Государственную Думу» были ложны и созданы с провокационной целью.

Накануне отбытия на Кавказ, 29 марта 1917 года, все офицеры Конвоя, бывшие в Царском Селе, последний раз посетили свое Собрание. На этом прощальном обеде сервировка была необычной. На столе отсутствовало все серебро, обычно подаваемое к обедам и завтракам офицерам. Все оно, с остальным имуществом Царскосельского офицерского Собрания, было упаковано в отдельные большие ящики. Вместо конвойного серебра, перед прибором каждого офицера стоял «прощальный бокал».

Небольшие серебряные бокалы, с