"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

— А что ты скажешь Крузу после того, как вернешься домой?

Она пожала плечами.

— Ну, если повезет, его там еще не будет. Хотя…

Тиммонс усмехнулся.

— Я б тебе посоветовал приготовить свои оправдания. Придумай какую‑нибудь правдоподобную историю, не то тебя ожидают очередные семейные неприятности.

Она испуганно взглянула на него.

— А что я могу сказать Крузу?

Тиммонс вел машину, не поворачиваясь к Сантане.

От этого у нее складывалось впечатление еще большей отчужденности и нарастающего разрыва их отношений.

— Поскольку между нами все зашло так далеко, — хладнокровно сказал Тиммонс, — я предлагаю радикальный вариант решения проблемы.

Сантана задрожала от недоброго предчувствия.

— Какой?

Тиммонс нахмурился.

— Я предлагаю тебе сказать Крузу правду.

— Что?

Тиммонс мгновение помолчал.

— Ну, не всю правду, а только ее часть, — уточнил он. — Скажи ему, что мы были вместе, что я домогался тебя, но ты мне отказала. Да, именно так и скажи.

Она растерянно опустила голову.

— Да?

— Скажи, что между нами ничего нет и не будет. Что ты порвала со мной всякие отношения, — добавил Тиммонс.

Она растерянно улыбнулась.

— Ну, хорошо. А ты что, отказываешься от меня?

Тиммонс как‑то безразлично пожал плечами.

— Он ужасно относится к тебе, но я не могу с ним бороться.

— Ну, спасибо, — язвительно сказала она. — Благодарю тебя, что разъяснил мне как поступать. Теперь я сумею оправдаться перед Крузом.

Тиммонс брезгливо поморщился.

— Сантана, прекрати. И не вздумай говорить ему, что мы с тобой ездили на побережье. Не нужно, чтобы он знал о том, что мы сегодня вечером были на мысе Инспирейшн.

— Почему?

Как обычно в щекотливой ситуации, Тиммонс почесал макушку.

— Ну, это слишком романтично, — несколько туманно пояснил он. — Лучше скажи ему, что мы с тобой были в мотеле, этому он быстрее поверит. К тому же, что было бы логичней предположить? Что я домогался твоей любви на холодном песке пляжа или в теплой постели?

Она горько усмехнулась.

— По–твоему, мотель лучше, чем пляж? Я не совсем тебя понимаю.

Тиммонс пожал плечами.

— Что тут непонятного, Сантана? По–моему, ты слишком возбуждена, чтобы осознать одну простую вещь — ему же известно, что никогда не согласишься заняться любовью в мотеле. Это для тебя слишком унизительно. Ну, вот, я к тебе приставал, а ты отказала. Понятно?

Сантана обалдело посмотрела на него.

— Да, кажется, мне теперь все ясно… — задумчиво протянула она.

— Сделай так, как я сказал. Договорились? — он доверительно погладил ее по плечу. — Ни в коем случае не упоминай при муже про мыс Инспирейшн, ладно?

Автомобиль все дальше и дальше удалялся от того места, где на обочине дороги, возле кустарников, лежала Иден Кэпвелл.

Очевидно, в словах Роулингса была какая‑то доля правды, потому что Перл подавленно молчал несколько минут. Он бродил из стороны в сторону, водя пальцем по стенке, а затем внезапно присел на корточки.

— Послушайте, доктор, — тихо сказал он, — я не желал зла Брайану, я хотел только помочь ему…

Не скрывая торжествующей улыбки, Роулингс произнес:

— Дорога в ад устлана благими намерениями. Пойми, когда дилетант вмешивается в лечение психически больного человека, то этим он наносит непоправимый ущерб. Сперва был твой брат, а теперь Келли. Может быть, достаточно одной ошибки? Мне тяжело представить все последствия твоего вмешательства.

В этот момент дверь кабинета доктора Роулингса распахнулась, и в комнату влетела Келли вместе с полицейским Полом Уитни.

— Перл! — закричала она. — Что с тобой? Роулингс резко развернулся и возмущенно заверещал:

— Я не понимаю, что здесь происходит? Кто позволил вам врываться в мой кабинет без разрешения? Как понимать ваше поведение? Вы кто?

— Я — сержант Уитни, — растерянно пробормотал Пол. — Ведь мы с вами вчера…

— Ах, да, да, извините, я забыл, — воскликнул Роулингс.

С опаской оглянувшись, он взял Пола под руку и вместе с Келли потащил их к выходу из кабинета.

— Пойдемте со мной на минуточку, нам нужно выйти в коридор.

— Что вы сделали с ним? — торопливо спросила Келли, когда Роулингс закрыл за собой дверь, оставив Перла одного.

Стараясь сдерживаться, главный врач клиники ответил:

— Послушайте, Келли, вы прервали сеанс психотерапии.

Она испуганно посмотрела на него.

— Я вам не верю, доктор Роулингс, — голос у Келли дрожал.

Он сокрушенно взмахнул руками.

— Мы прошли через критическую точку кризиса. Господа, вас никто сюда не звал. Вы вмешиваетесь в лечебную практику.

— Но Келли думала, что его жизнь в опасности, — объяснил Уитни. — И я просто пришел ей на помощь.

Роулингс с сожалением покачал головой.

— О, Келли, не надо нервничать, все в порядке.

Она растерянно развела руками.

— Но я слышала…

Не дожидаясь ее объяснений, Роулингс подхватил Пола под руку и потащил его в сторону.

— Извините, сержант, нам нужно поговорить наедине.

Они отошли на несколько шагов.

— Я удивлен, что вы серьезно относитесь к заявлениям умалишенных, — доверительно наклонившись к Полу сказал Роулингс. — У Келли — паранойя. Сейчас период сильного обострения болезни. В такие моменты ими овладевает мания преследования, они повсюду видят какие‑то мнимые опасности, которые угрожают не только им, но и окружающим.

С сомнением посмотрев на Келли, Уитни попытался возразить:

— Но она выглядит совершенно здоровой. Мне кажется, что она уже чувствует себя нормальной.

Роулингс стал отчаянно трясти головой.

— Нет, нет, вы ошибаетесь. У нее участились периоды маниакального бреда. Мистер Капник, с которым мы сейчас проводим сеанс психотерапии, вполне здоров и в ближайшее время он будет выписан из больницы.

Уитни тяжело вздохнул.

— Ну, что ж, раз вы так говорите…

Он подошел к Келли.

— Доктор говорит, что все в порядке, ничего страшного твоему другу не угрожает, — сожалеющим тоном сказал Пол.

— Я вам не верю, — прошептала Келли, неотрывно глядя на Роулингса.

Пол бессильно развел руками.

— К сожалению, я не имею права вмешиваться, — тихо сказал он. — Я вынужден вас покинуть.

Келли с разочарованием посмотрела на него. В глазах же доктора Роулингса, обращенных к ней, было столько ненависти и мстительности, что это угрожало ей крупными неприятностями.

Когда Уитни удалился, Роулингс металлическим голосом сказал:

— Келли, я ведь просил не приходить больше