Национальная идея России - Валерий Александрович Тишков

различиями и идентичностями. Состав этого общества сильно изменился после распада Британской империи и иммиграции в страну миллионов бывших подданных и их потомков, которые составляют значительную часть нынешних 66 миллионов жителей страны. Причудливость современных идентификационных диспозиций в стране отражается в том, что в собственно Англии автохтонные «белые» жители воспринимают себя прежде всего как англичане и уже потом как британцы, а большинство людей из этнических меньшинств воспринимают себя как британцев и никак как англичан, ибо последнее ассоциируется с «белыми». Наоборот, в Шотландии и Уэльсе как «белые» британцы, так и этнические меньшинства больше ассоциируют себя с Шотландией и Уэльсом соответственно, чем с Британией. В Шотландии и Уэльсе британскость зачастую воспринимается как форма культурного империализма, которую правящие элиты Англии навязывают населению страны.

Отметим, что в Великобритании иное понимание и отношение к этничности и к использованию категории «нация» и «национальное». Здесь встречается понятие «этническая группа», но это главным образом применительно к меньшинствам иностранного происхождения. Как и в России, этничность и национальность зачастую используются синонимично, но вмещают в себя страновую принадлежность и расовые характеристики. К тому же переписями населения фиксируется смешанная этническая (национальная) принадлежность. Что касается понятия «нация», то оно используется применительно к совокупности граждан Великобритании как британская нация (британский народ), но также используются такие самообозначения, как английская и шотландская нации.

Самый фундаментальный вопрос для страны – это соотношение британскости и английскости (Britishness versus Englishness), точно так же как это имеет место в России между российским и русским. При этом под британцами понимаются граждане Соединенного Королевства Англии, Шотландии и Северной Ирландии, а под британскостью – чувства принадлежности к общему государству, к его доминирующей культуре и историко-культурному наследию, общим ценностям и символам. Что касается англичан и английскости, то речь идет в большей мере об этнокультурной идентичности англичан и в их среде о локальных группах, но также и об английской сердцевинной (референтной) культуре в рамках общебританской культуры.

Проблема «английскость versus британскость» сложна и динамична. Как много среди британцев считают себя также англичанами или как много англичан считают себя также британцами? Эти две категории издавна и часто используются взаимозаменяемым образом. Точно так же, как русский и россиянин зачастую неразличимые понятия, особенно для внешнего мира. Один из исследователей английской идентичности К. Кумар приводит распространенный пример языкового выражения «Англичанин/английский, я имею в виду британец/британский». Эта оговорка делается обычно только самими англичанами. В период моей работы в Международном институте мира в Осло (PRIO) в середине 1990-х гг. я однажды спросил его директора Дэна Смита: «К какой нации он сам себя относит?» «К английской», – сказал он. «Может быть к британской?» – сказал я. «Да, конечно, к британской нации», – был его уточняющий ответ. В этой словесной неопределенности на самом деле косвенно отражается доминирующая позиция Англии и англичан в стране, и это также говорит о трудностях для английской идентичности смешивать или расширять ее до британскости. Англичане как бы отделяют себя от остальных жителей Британских островов. Опять же сходная ситуация с русскими в России в их неудобстве считать себя также и россиянами. «Мы – русские, а остальные – это россияне», – заявлял В. В. Жириновский.

Как считает Д. Н. Караваева, «соотношение английскости и британскости целесообразно рассматривать как форму оппозиции и взаимодействия „Britishness versus Englishness“ (как имперскость versus самобытность, мультикультурализм versus культурное единство, магистральность versus локальность), наиболее точно отражающую содержание неотделимых друг от друга британской и английской идентичности. „Englishness“ в исследуемый период условно означает совокупность английских культурно-исторических ценностей и ориентаций, „Britishness“ – концепт зонтичной гражданской (имперской и постимперской) британской идентичности (подобно понятию „россияне“ в постсоветской России (граждане многоэтничной страны, не только русские)». Британскость обладает особой культурной сложностью, вмещает в себя расовые, религиозные и культурные различия, но она «по-прежнему основана на установках англичан, и сердцем Великобритании остается Англия»[76].

Отметим, что при проведении переписей населения Великобритании сравнительно недавно стали выяснять этничность/национальность постоянных жителей страны. Но делается это через закрытый список предполагаемых ответов, когда переписываемый должен отметить себя в перечне обобщенных расово-этнических конструкций. Например, самая многочисленная подгруппа «британцы» в группе «белые» включает в себя следующий обобщенный перечень: «English, Welsh, Scottish, Northern Irish or British». В принципе это расовая трактовка этничности, при которой этнические группы вообще невозможно выделить, а только разные варианты самосознания по предлагаемой шкале. С 2001 г. британская перепись регистрирует также религиозную принадлежность верующих жителей страны, поскольку англиканская церковь уже не является единственной и даже перестала быть официальной религией государства. С ростом иммигрантских сообществ в стране увеличивается количество мусульман: за период с 2001 по 2011 г. с 1,5 млн чел. до 2,7 млн человек (4,8 % населения). За последние 10 лет численность мусульман и их доля в составе населения страны выросли еще больше. Подавляющее большинство новожителей выбирают территорию Англии и Уэльса, прежде всего Лондон и другие города Юго-Востока страны. В 2001 г. численность меньшинств в Англии и Уэльсе по сравнению с 1991 г. увеличилась до 8 млн чел. (14 %) по сравнению с прежними 3 млн чел. (7 %). Самой быстро растущей категорией являются выходцы из африканского региона (990 тыс. чел.). Прирост индийцев в 2011 г. по сравнению с 2001 г. составил 34 %, и эта группа самая большая среди меньшинств Англии и Уэльса – 1 млн 400 тыс. человек[77].

Столичный мегаполис существенно отличается от остальной Англии. Сегодня это конгломерат людей самого разного происхождения, расы, этничности и религиозной принадлежности. Здесь особо чувствуется растущее влияние представителей этнических меньшинств, которые занимают руководящие должности вплоть до мэра Лондона. Иммигранты второго или третьего поколений отличаются социальной мобильностью и высоким уровнем образования, который выше среднего по стране. Лондон как место притяжения представителей молодого поколения и иммигрантов имеет уровень рождаемости, который в два раза превосходит средний по стране. Большинство населения столицы идентифицируют себя как «белые британцы» или же как «британцы азиатского и африканского происхождения». Представители этнических меньшинств отличаются достаточным уровнем социальной включенности, но в британском обществе достаточно проявлений дискриминации в отношении «небелого» населения страны.

Биг-Бен и лондонское метро (фото Д. Н. Караваевой)

Изменения в составе британского населения становятся причиной перемен в содержании британской идентичности. В опросный лист переписи 2011 г. впервые был введен пункт о «национальной идентичности», и в ответе на него разрешалось сделать выбор в пользу смешанной идентичности. Авторы пошли на это, принимая во внимание то обстоятельство, что в современной Великобритании респондент часто не может однозначно себя идентифицировать. Отметим, что под «национальной идентичностью» понимается не британская – гражданская идентичность, а принадлежность к одной из «внутренних