Путин и Си Цзиньпин: два пути к вершинам власти – итоги - Алексей Николаевич Кашпур

организация Путиным видеосъемки «человека, похожего на Скуратова» в бане вместе с голыми девицами и затем трансляция по телевидению этой видеосъемки с заключением экспертизы об её подлинности заставили генерального прокурора подать в отставку из-за своей компрометации.

Во время пребывания Путина на посту секретаря Совета безопасности на заседаниях под его руководством обсуждался ряд тем. Во-первых, ситуация в Северокавказском регионе, в частности в Чечне; в мае 1999 года, уже после утверждения Степашина на посту премьер-министра, Путин стал инициатором президентского указа, который увеличил роль подразделений ФСБ на Северном Кавказе. Во-вторых, речь шла о развитии ракетно-ядерного потенциала России перед лицом установившейся в мире, как считали в Кремле, гегемонии США, которая была продемонстрирована в ходе югославского кризиса.

Ситуация на Балканах стала темой заседания Совбеза 12 мая 1999 года Комментарий Путина был резким: «Россия не удовлетворится ролью технического курьера в югославском кризисе, который будет лишь перевозить предложения из одной страны в другую… Происходит односторонняя попытка слома того миропорядка, который был создан после Второй мировой войны под эгидой ООН. Мы должны отреагировать на этот вызов и в концепции национальной безопасности».

Ситуацию на Балканах и вопросы российско-американских отношений в области безопасности Путин неоднократно обсуждал по телефону «горячей линии» с помощником президента США по национальной безопасности Сэмюэлем Бергером. После одного из заседаний Совбеза в июне Путин заявил, что в том, что балканский кризис вступает в фазу политического урегулирования, есть неоценимая заслуга России, намекая на свою роль в этом вопросе. Путин также занимался темой российского участия в миротворческой деятельности в Косово. И уже в июне 1999 года при рассмотрении вопроса о возможной отставке Степашина, Путина рассматривали как возможного его преемника.

Между тем политическая ситуация для Президента Ельцина ухудшалась. Ещё 14 октября 1998 года Совет Федерации поставил вопрос о «добровольной отставке» Ельцина, а в начале ноября Думе не хватило всего 5 голосов для принятия антиельцинского законопроекта «О медицинском заключении о состоянии здоровья Президента РФ». Ельцин вынужден был принимать срочные меры для сохранения своей власти. 30 марта 1999 года он выступает с последним Посланием Президента Федеральному собранию на тему «Россия на рубеже эпох», заявляя: «Завершается десятилетие, ознаменованное возвращением России на магистральный путь мирового развития. Это – путь, неразрывно связанный с демократией и рыночной экономикой», а 12 мая 1999 года неожиданно снимает с должности популярного премьер-министра Примакова и новым премьером становится С.В. Степашин. Тем не менее Ельцин понимает, что состояние его здоровья и политическая обстановка не оставляют ему выбора – власть надо передавать. Тем более что в середине 2000 года должны были состояться президентские выборы и, так или иначе, не было никакой надежды, что Ельцину удастся повторить успех 1996 года.

Так, в 1999 году, перед Ельциным встала непростая задача: как организовать переход к пост-ельцинской эпохе. После снятия Примакова с должности главы правительства популярность бывшего премьера только росла. Если бы в намеченный срок, в июне 2000 года, были проведены открытые и справедливые выборы – Примаков вырисовывался в качестве наиболее вероятного следующего президента. Ситуация, когда за президентский пост соревновались бы Примаков, санкционировавший антикоррупционные расследования, затрагивавшие чиновников вплоть до высшего правительственного уровня, и лидер КПРФ Зюганов, грозила Ельцину и его окружению катастрофой независимо от того, кто из них двоих оказался бы победителем. Были люди, которые никогда бы не простили Ельцину его роль в развале Советского Союза; он и его семья могли бы подвергнуться преследованию за коррупцию.

Е. Гайдар в беседе с А. Кохом сказал: «Если говорить о Борисе Николаевиче, то, конечно, он хотел власти. Вспомни, как он сразу после шунтирования, как только пришел в себя, сразу же отменил указ о том, что его замещает Черномырдин. По крайней мере, личная власть и безопасность его и его семьи – это его безусловный приоритет, и поэтому все остальные люди – мусор, которым можно пользоваться для достижения этой цели. И, кстати, последний его экзерсис с преемником идет в ту же копилку, потому что, в конце концов, он продал ещё и дело, которое так долго делал»[32].

Вообще Ельцин мало верил в бескорыстную преданность людей и старался подвесить своё окружение на прочные крючки. Со своим главным охранником А. Коржаковым он провел гангстерский ритуал «клятвы на крови» и потом поручал ему «особые миссии». Некоторые миссии – «замочить» определенных политиков – Александр Коржаков не выполнил, так как такое убийство означало также устранение ещё, по меньшей мере, двух промежуточных после исполнителя звеньев, чтобы дело не всплыло.

Материальными приманками или «тошными» поручениями Ельцин повязывал людей по рукам и ногам, чтобы не дать им возможности впоследствии отступить. Те, кто не хотел клевать на приманку – уходили, те, кто соглашался – были в фаворе, быстро поднимались вверх по служебной лестнице. Но каждого из таких, по правилам тайных братств, сначала подбирали и на чём-то испытывали очень близкие Ельцину люди. Затем уверенно рекомендовали вождю: «Вот тот человек, который готов выполнить любые дьявольские задания». Невозможно было при позднем Ельцине, как говорится, за голубые глаза вспорхнуть из третьего ряда прислуги в первые ряды властителей. Так что важно посмотреть, у кого с июля 1998 года бурно пошла в рост карьера и чьи доверенные люди после этого сами отправились на погост. Убийство Льва Рохлина, готовившего свержение Ельцина, заставляет хорошо задуматься. От прямых свидетельств избавиться можно, а косвенные всегда выпирают острым углом, писал А. Коржаков в своих воспоминаниях[33].

Хотя Ельцин любил власть до беспамятства и добровольно не готов был её оставить, но его здоровье тревожило тех, кто не хотел выпускать Россию из своих лап. Пять инфарктов, забитые бляшками сосуды, аортокоронарное шунтирование – слишком много навалилось на Бориса Николаевича, чтобы безучастно надеяться на авось. Внезапная смерть Президента могла привести к опасному вакууму власти и следом – к отвоеванию Кремля представителями патриотических сил. Ельцин знал это. Возможно, ему подсказали: судьба проектов зарубежных «друзей» и вашингтонского обкома важнее его любви к власти. Необходимо подстраховаться. Так началась операция «Преемник». Она предполагала выдвижение в продолжение дела какого-нибудь надежного циника из молодой поросли, проверенного основательно, чтобы тот со своими компаньонами взял Россию за шкирку и лет 15–20 тряс её, как грушу, не отпуская. А потом отчалил с капитальцем в загодя подготовленные имения на европейских теплых берегах.

Ельцин понимал, что на предстоящих президентских выборах при любых усилиях с его стороны у него не было шансов, при том, что против него выступали очень авторитетные политические деятели, какими он считал Примакова и Лужкова. Своей практической работой