Пропагандистский дискурс в условиях цифровизации - Коллектив авторов

или социальные сети. Они не отличаются принципиально от более ранних форм коммуникации – форумов и блогов, но обладают безусловным достоинством: ориентацией на минимально компетентного пользователя. Возникновение этой формы общения также не привлекло внимания государства в первые годы своего существования. Однако новые участники политического процесса – объединенные посредством коммуникационных каналов массы – оказались в этой связи действенным политическим инструментом. В отличие от традиционных партий, эти группы меньше связаны традиционными идеологическими предпочтениями[337], которые предполагают наличие определенных политических взглядов и уже выработанных установок, а образовываются по другому принципу, используя для возникновения предлог, иногда совершенно не связанный с политикой, часто ситуативно и спонтанно.

В объединениях нового типа некоторые граждане не участвуют исходя из собственных традиционных предпочтений, которые заключаются в отсутствии истории лояльности к группе со стороны государства и минимальной модерации сообщества в реальности до старта мобилизационного процесса. Отсутствие обязательной принудительной координации приводит в группы наиболее деятельных и активных участников[338].

Хештег, являясь специфической формой коммуникации, адаптированной для виртуального пространства, и, в частности, для так называемых социальных медиа, предоставляет широкие возможности для самостоятельного распространения политической информации, преследующей определенные цели. В этом случае также представляет интерес ситуативность использования хештега как инструмента политической пропаганды. Вполне действенным такой метод использования хештега как инструмента политической пропаганды становится в периоды, требующие активных политических действий от широких масс, например от электората в период выборов.

В этой интерпретации хештег косвенно способствует социализации граждан и может эффективно консолидировать достаточно широкие слои населения. Одним из наиболее ярких примеров можно назвать предвыборную кампанию на пост президента на Украине в 2019 г. Очень широко была развернута кампания в поддержку ныне действующего президента В. Зеленского в социальных сетях, в особенности в сети Instagram*, где широко использовался ряд хештегов, призванных стать хорошо узнаваемыми символами и сформировать у аудитории прочный ассоциативный ряд с фигурой кандидата в президенты. На основе ассоциативного ряда, вызывавшего определенные эмоции, и происходила консолидация людей независимо от той электоральной группы, к которой они принадлежали[339].

Особенность использования инструмента в политической пропаганде состоит также и в том, что хештегирование может быть одинаково эффективно для каждого участника политического процесса, преследующего собственные политические цели, вне зависимости от его положения в политической иерархии, принадлежности к какой-либо партии и/или идеологии. Выполняя роль своего рода «коммуникативного ключа», хештег позволяет формировать конкретные информационные потоки и способствовать политической пропаганде как коммуникативной стратегии, создавая определенное восприятие тех или иных политических событий или акторов, а также определенную реакцию пользователей на них и, следовательно, поведение участников коммуникации для достижения конкретных политически целей.

4.3. Социальные боты и автоматизация пропагандистского воздействия

Есть много разных определений ботов. Ботами сейчас все чаще называют исполняемое программное обеспечение, которое помогает пользователю автоматизированно взаимодействовать с контентом или другим пользователем. Например, Э. Феррара и соавторы определяют социальных ботов как «компьютерный алгоритм, который автоматически производит контент и взаимодействует с людьми в социальных сетях, пытаясь подражать и, возможно, изменить их поведение»[340]. Таким образом, для социального бота обязательно взаимодействие с человеком, это и делает его социальным.

Ниже представлены наиболее распространенные виды социальных ботов по их основным функциям:

• веб-роботы (парсеры – программы для сбора и систематизации информации, размещенной на различных сайтах, и краулеры – поисковые роботы, которые могут маскироваться под человека и создавать поисковые запросы в «Яндекс» или Google);

• чат-боты (диалоговые системы человек – компьютер, которые с помощью нейронных сетей и глубокого обучения определяют значение слов и могут дать ответ);

• спам-боты (боты, которые размещают сообщения в разделах онлайн-комментариев и распространяют рекламу или вредоносное программное обеспечение в социальных сетях);

• боты социальных сетей (различные формы автоматизации, работающие легально на платформе социальных сетей);

• марионетки и тролли (поддельные личности, используемые, чаще всего нелегально, для взаимодействия с обычными пользователями в социальных сетях);

• киборги и гибридные аккаунты (аккаунты, где сочетается автоматизация и человеческое вмешательство в рамках сайта и социальной сети[341]; в таких аккаунтах, например, сначала от лица реальной персоны идет массовая запрограммированная рассылка, и если поступает ответ, то подключается живой человек для продолжения диалога).

В данном параграфе мы сосредоточимся на чат-ботах и их использовании в политике, так как именно они являются легальным способом политической коммуникации и не запрещены в период предвыборных кампаний.

Хотя информации о троллях и спам-ботах в открытых источниках достаточно много, ее достоверность не является очевидной. В основном политики стараются скрывать свою причастность к использованию такого рода инструментов, а принадлежность авторства комментариев и твитов является предметом споров. Финансирование таких проектов тоже чаще всего невозможно отследить (может быть длинная финансовая цепочка из пяти и более участников, анонимные кошельки, криптовалюта и т. д.), в связи с чем исследование данного феномена осложнено.

На данный момент законно некоторые политики используют чат-ботов для повышения собственных рейтингов и распространения своих идей в социальных сетях и мессенджерах. Особенно яркие примеры были представлены в рамках выборов в США в 2016 г. Так, сервис ChatBottle[342], который оценивает чат-ботов на всех популярных площадках, насчитал 54 популярных чат-бота в сфере политики, среди которых есть и бот поклонников Дональда Трампа. Главный из них – HelloVote, чат-бот на основе Facebook* и текстовых сообщений, запущенный в сентябре 2016 г. для решения проблемы регистрации избирателей на выборы президента США. Он был разработан Элан Берковиц, группой избирательной кампании Клинтон и антипропагандистским движением Fight for the Future. В частности, у Fight for the Future есть собственный популярный проект Vote for net neutrality[343], с помощью которого они находят нейтрально настроенных политиков. Бот HelloVote напоминал о выборах, часах работы участков, мог ответить на сопутствующие вопросы избирателей. В конце консультации бот предлагал пользователю разместить фотографию с определенным хештегом, проявив таким образом поддержку Хиллари и опубликовать призыв голосовать за нее для своих подписчиков.

Другой интересный пример – это основанный на мессенджере Facebook* чат-бот HillYEAH! который был создан для поддержки Хиллари Клинтон на президентских выборах 2016 г. Чатбот HillYEAH! предлагал людям шаблоны постов для публикации о том, что они являются сторонниками Клинтон в социальных сетях, предоставлял им мультяшное изображение кандидата для использования в качестве аватара и напоминал им о сроках голосования в их штате. Сам проект был создан небольшой командой стажеров анализа данных, которые работали с Клинтон в то время[344]. После выборов в августе 2016 г. Белый дом запустил чатбота в Facebook*, который упростил отправку сообщений президенту Бараку Обаме, тем самым дав толчок развитию чат-ботов в политике.

Спустя несколько