Российская империя и «страна пирамид» (Египет). История в датах и лицах - Игорь Петрович Сенченко

в последнем, содержащих библиотеку, музей и ризницу». Не покусились они пока и на «принадлежащие Императорскому Православному Палестинскому Обществу приюты “на раскопках” с церковью Св. Александра Невского, а также на Елизаветинское подворье»[672].

23 июля 1915 г. Министерство иностранных дел Российской империи дало указание А. Смирнову, чтобы он «выяснил, частным образом, как отнеслось бы египетское правительство к просьбе Всероссийского общества здравниц о бесплатном предоставлении участка земли в Хелуане для постройки санатория для пострадавших в войне».

В ответе А. Смирнова (от 28.07.1915) говорилось, что египетская сторона «просит дополнительные сведения, а именно: речь идет об участке земли в г. Хелуане или за городом; будут строиться на нем бараки или ставиться палатки; на какой срок имеется в виду получить участок земли».

Можно найти и частные помещения, писал А. Смирнов; но «цены на них очень повысились вследствие спроса под английские лазареты».

«Всероссийское общество здравниц, – оповещало А. Смирнова наше внешнеполитическое ведомство, – помышляет о получении участка земли для постройки санатория, хотя бы за городом, и не на вечные времена».

«Египетское правительство, – отвечал (29.04.1916) А. Смирнов, – могло бы только продать нам участок по сравнительно неплохой цене – от 5 до 40 пиастров за квадратный метр в зависимости от близости к центру города (Хелуана) и к серному источнику»[673].

Большую заботу российские дипломаты проявляли и в отношении евреев-беженцев из Палестины, среди которых имелись и евреи-эмигранты из России. Собралось их в Египте по состоянию на январь 1915 г., как следует из переписки А. Смирнова с А. Е. Молчановым, председателем правления Русского Общества Пароходства и Торговли, «около четырех тысяч, ободранных, голодных и лишенных крова над головой».

Точная цифра евреев-беженцев, фигурирующая в документах АВПРИ, составила на январь 1915 г. 3 376 человек. Первая группа высланных из Палестины евреев, подданных России, численностью в 665 чел., прибыла в Порт-Саид из Яффы на итальянском пароходе 5 декабря 1914 года. Выдворили их из Яффы, говорилось в донесении нашего нештатного консула в Порт-Саиде А. Ниссена, «вследствие отказа принять турецкое подданство». Агентом РОПиТ в Яффе служил в то время Исай Фотиевич Самурии (занимал эту должность в течение 33 лет, до 1921 г.).

Наплыв еврейских беженцев из числа русских подданных, жительствовавших в Палестине и Сирии, «не только не прекратился, – докладывал (13.01.1915) российский консул в Александрии Александр Михайлович Петров, – но принял еще большие размеры». Так, 26 декабря итальянские пароходы «Bosnia» из Бейрута и «Catania» из Яффы доставили в Александрию 36 и 374 евреев соответственно. Вслед за этим 1 января на итальянском пароходе «Orione» прибыло из Бейрута 138 евреев-беженцев, а на американском крейсере «Tennessee», 2 и 6 января, 441 и 899 человек.

«Для размещения этих лиц египетские власти предоставили в распоряжение консульства карантинные бараки в Габбари [на 700 чел.], Муфруссе и в Шатби».

Документы АВПРИ рассказывают, что под председательством русского консула в Александрии был образован комитет по оказанию помощи евреям-выселенцам. В него вошли несколько проживавших в Александрии видных евреев, из числа подданных России, а именно: представитель фирмы «Братья Нобель» г-н Марголиес; управляющий «Anglo-Palestina Co» г-н Левонтин и представитель фирмы «Carmel Oriental» г-н Глускин.

Бежали в Александрию из Палестины монахини и послушницы тамошних женских монастырей. По состоянию на ноябрь 1915 г. таковых в Александрии насчитывалось 85 человек[674].

После вступления Османской империи в Первую мировую войну в Александрию из Палестины была эвакуирована Русская Духовная миссия, начальником которой являлся в то время архимандрит Леонид. Вместе с ним, как свидетельствуют документы, хранящиеся в Архиве внешней политики Российской империи, прибыла в Александрию и группа наших паломников, насчитывавшая 95 человек. Российское консульство незамедлительно оказало им помощь – арендовало для них дом. В одной из квартир этого Русского дома, как стали называть его местные жители, архимандрит Леонид устроил церковь во имя Преподобного Александра Невского[675].

Летом 1916 г. в Александрию прибыла из Хиджаза и первая группа мусульман-беженцев из числа подданных России. «За счет казны», как докладывал А. Петров, для них был снят дом и «устроено в нем общежитие». За порядком в нем присматривали сначала Хаджи Мухаммед Ходжиев, а потом Абд ас-Самад[676].

На содержание размещенных в Александрии подданных России, высланных турецкими властями из Палестины, Сирии и Хиджаза, российское правительство ежегодно выделяло консульству финансовые субсидии. В 1915 г., к примеру, на сумму в 102 700 рублей[677].

Персонала консульства в Александрии, чтобы справиться с увеличившимся объемом работы, не хватало. «Личный состав вверенного мне консульства, – сообщал А. Петров, – даже в нормальное время является недостаточным для исправного и своевременного отправления дел, количество коих с началом войны удвоилось». Посильную помощь консульству оказывает «проживающий в Александрии присяжный стряпчий Юрий Николаевич Вилькен». Работает, можно сказать, не покладая рук. Консульство просит рассмотреть вопрос о выплате ему за труды его и помощь «по 8 ф. стерлингов в месяц»[678].

К российскому консульству в Александрии в 1914–1916 гг. были прикомандированы русский вице-консул в Яффе коллежский советник Разумовский Сергей Павлович (служил в Яффе с 1910 по 1914 г.) и драгоманы генерального консульства в Иерусалиме А. Соломяка и Закки Фараон[679].

Надо сказать, что правительство Российской империи по достоинству оценило деятельность А. Петрова, и 6 апреля 1914 г., как следует из документов АВПРИ, «Государь Император соизволил пожаловать коллежскому советнику Петрову орден Св. Станислава 2-ой степени»[680].

«Не проходящей головной болью», по выражению российских дипломатов в Египте, оставалась для них в годы Первой мировой войны деятельность большевистских агитаторов среди жительствовавших в Египте подданных России. Среда для такой деятельности была благодатной, так как большинство этих подданных составляли евреи. В одном из своих донесений за 1915 г. русский вице-консул в Каире С. Зуев указывал, что 96% русских подданных, проживавших в его консульском округе, исповедовали иудаизм[681].

Использовали «еврейский элемент» в своих политических целях, как явствует из донесений российских дипломатов из Египта, и англичане. Так, «дабы ущемить права российского консула в Александрии», незамедлительно отреагировали на обращение к ним депутации тамошних евреев из числа «яростных сионистов» с ходатайством о принятии дела о евреях-беженцах из Палестины, большинство которых составляли евреи-выходцы из России, в свои руки. Депутацию, выступившую с таким ходатайством перед англо-египетскими властями, возглавлял Жаботинский, «принадлежавший к сионистам» сотрудник газеты «Русские Ведомости». Изложив, в «превратном виде, – как извещал МИД России А. Смирнов, – положение вещей с присмотром в Александрии за беженцами из Палестины», депутация высказала просьбу, чтобы делом этим вплотную занялись англичане. Этим она предоставила бриттам возможность для вмешательства в