Китай в XX веке. От рисовых полей до атомной бомбы - Алекс Каплан

Молодая жительница китайской деревни с детьми

Чаще всего имя Мао Цзэдуна связывают с его военной и партийной деятельностью, а также с многомиллионными жертвами, однако он очень много занимался теоретической работой. Более того, он был хорошим, некоторые говорят, великим поэтом. В Китае каждый образованный человек – немного поэт, а все крупные политические деятели неизменно слагали стихи, так как без подобной практики сложно овладеть китайским ораторским искусством. Чан Кайши был поэтом, но Мао был великим поэтом. Но вернемся к его роли в деле создания маоизма как реформации марксизма для нужд китайской революции. Пользоваться классическим марксизмом китайским коммунистам было очень сложно, на что имелось множество объективных причин. Даже перевести основные понятия теории на китайский язык для ведения партийной работы оказалось делом почти невозможным. Слово «пролетариат» в переводе означало тех, у кого нет никакой собственности – нищих людей. В Китае найти их можно было и в городе, где беднота трудилась на заводах, и в деревне, где таковыми являлось подавляющее большинство населения. Еще сложнее дело обстояло с правильным переводом названия главного врага трудового народа – буржуя-феодала, – потому как слово это означало всю общественно-политическую систему страны на протяжении последних двух тысяч лет, отчего не содержало в себе никакой негативной коннотации. В первую очередь суть проблемы заключалась в уникальном историческом пути страны. Если в Европе марксизм развивался постепенно – между Великой французской революцией и Великой Октябрьской социалистической революцией, между крушением феодализма и попыткой построения социализма, то есть на протяжении сотни лет, – то в Китае временные рамки оказались резко ограниченны. Официально датой завершения эпохи феодализма в стране считается 4 мая 1919 года, а потому китайским коммунистам приходилось работать с людьми, прожившими значительную часть жизни при уже исчерпавшем себя строе, при этом в сельской местности рудиментарные остатки феодализма все еще являлись фундаментом общественной жизни. На этом историческом этапе капитализм в Китае существовал в зародышевом состоянии, а ведь социализм, согласно марксистской теории, требовалось строить именно в следующей за капитализмом стадии общественного развития. Никакому марксисту во всем мире и в голову бы не пришло строить социализм на руинах феодализма, особенно в такой огромной и многонациональной стране. Однако ход китайской истории было уже не остановить, а посему предстояло в срочном порядке адаптировать коминтерновский марксизм для нужд китайской революции. Заниматься этим пришлось Мао Цзэдуну – как лидеру партии и как самому способному деятелю партийной верхушки, вровень с которым мог встать разве что Чжоу Эньлай, но последний пребывал на задании в Чунцине. Там он представлял интересы КПК при правительстве Чан Кайши – работа крайне опасная и напряженная, да и писать в самом логове врага основы китайского марксизма было бы предприятием крайне рискованным. У Мао Цзэдуна в Яньане, наоборот, условия для работы оказались идеальными, так как он располагал большим количеством свободного времени для теоретических изысканий. А вот позднее, когда он займет пост главы государства, начнет устраивать партийные чистки и заниматься поистине безумными социальными и экономическими экспериментами, времени у него совсем не останется. В крошечном Яньане Мао смог переписать Маркса на китайский лад. Рождение основных постулатов маоизма длилось до самой смерти председателя в 1976 году, однако теоретический фундамент требовалось заложить как можно быстрее, чтобы задать линию действий партийному аппарату для организации плодотворной деятельности и пропаганды среди народных масс. Центральным постулатом маоизма стала замена пролетариата на крестьянство в качестве авангарда революции. Понимание необходимости такого шага на тот момент сложилось у всех партработников, поскольку иной рабочей среды на освобожденных Красной армией территориях у коммунистов не было. Сложнее дело обстояло с определением врагов. Мао выбрал в качестве таковых иностранных империалистов и китайских феодалов, оставив значительную прослойку капиталистов и буржуазии за рамками – с ними предстояло разобраться отдельно. Подобное отношение к противнику полностью противоречило основам марксизма, ведь именно капиталисты являлись главным врагом социалистической революции. Таким образом, товарищ Мао Цзэдун сделал еще один серьезный шаг в сторону от традиционного марксистского учения, но в этом вопросе он, скорее всего, оказался прав – во всяком случае, победа в гражданской войне служит тому доказательством. Он в первую очередь решил адресовать ущемленные национальные чувства китайского народа, который с середины XIX века непрестанно подвергался несправедливым притеснениям и гонениям со стороны иностранных империалистов. Ненависть к «заморским дьяволам» достигла своего пика с началом японского вторжения и впоследствии с каждым очередным «инцидентом» только нарастала по спирали. Националистическая партия Гоминьдан – самая большая политическая сила страны первой половины XX века – целиком основывалась на идеологии ненависти к иностранцам, угнетающим Китай. Для обретения политического веса в порабощенной империалистами стране требовалось объявить своей главной целью борьбу с колониализмом. Таким образом, пролетарская революция в Китае приобретала форму революции антиколониальной и национально-освободительной – первой в своем роде, за которой их последует великое множество. Мао Цзэдун действительно сделал смелое отступление от марксистской теории – а главное, он был первым, кто решился на такой шаг. Массовое антиколониальное и национально-освободительное движение мир увидел лишь после окончания Второй мировой войны. В абсолютном своем большинстве движения эти вставали на марксистские рельсы, но именно Мао Цзэдун в Яньане в начале 1940-х годов проложил им путь. Председатель, может, и не являлся теоретиком марксизма уровня Ленина или Розы Люксембург, которым довелось управлять коммунистическими процессами в куда более развитых странах, но у него имелся огромный практический опыт работы с народными массами в Китае. Он знал и глубоко понимал чаяния деревни, а потому смог написать политическую теорию, которую китайские крестьяне поняли и приняли. Столь же сильно, как иностранных империалистов, в стране ненавидели только местных феодалов – внутреннего врага, угнетавшего Китай две тысячи лет, на протяжении которых несколько десятков тысяч вельмож паразитировали на теле 400-миллионого нищего народа. Феодалы не только грабили и эксплуатировали крестьян, но безжалостно убивали каждого, кто осмеливался им противостоять. Ненависть к ним вызревала веками – и когда пришло время, из глубин человеческого естества вырвалась такая ярость, что Мао поспешил обуздать ее и направить в русло социалистической революции. В этом отношении у Чан Кайши против коммунистов не было никаких шансов, поскольку власть его в значительной степени опиралась на этих самых феодалов. Начатую Сунь Ятсеном революцию Чан Кайши так и не смог довести до конца, хотя по сути своей она изначально была национальной и антифеодальной. Английские, американские, французские, японские