Япония. Жемчужины истории и культуры - Лесли Доунер

Но над новым городом с самого начала тяготел злой рок. Только успел двор туда переехать, как были убиты два государственных деятеля из рода Фудзивара – главный архитектор нового города и императорский фаворит. В преступлении обвинили брата Камму, принца Савара. Его отправили в изгнание; в пути он скончался. Вскоре после этого заболел 12-летний сын Камму; говорили, что им овладел гневный дух убитого дяди. Сколько бы подношений ни делали в храмы, сколько бы молитв ни возносили богам – мальчику не становилось лучше. Затем разразились ужасная засуха и голод. На улицах столицы было множество больных и умирающих людей.

В спешке принца Савара посмертно объявили императором, и ребенок выздоровел. Но было ясно, что столицу, оскверненную присутствием призрака, необходимо покинуть.

В 793 году Камму сделал вид, что отправляется на охоту, а сам взял с собой императорских гадателей и поехал искать новое место для своей столицы. Теперь-то уж все должно было пройти безупречно! Так началась новая эпоха – со строительства славного города, который оставался столицей Японии в течение тысячи лет. Нам он известен под названием Киото.

3. Хэйан: город пурпурных холмов и хрустальных рек

794–1180

Я нарекаю этот город именем Хэйан-кё – «столица мира и покоя».

Император Камму, 794 год

Японцы последующих веков станут ностальгически тосковать по эпохе Хэйан. Она будет им казаться золотым веком, когда придворная культура достигла наивысшей точки развития. Закутанные в многослойные одеяния женщины с длинными волосами, ниспадающими до земли, довели до совершенства искусство слагать стихи, красиво одеваться, смешивать благовония и творить прекрасное. В те дни жили создательницы бессмертных романов, например «Повести о Гэндзи», которая стала краеугольным камнем всей японской культуры. Но это интровертное общество уже несло в себе семена собственной гибели…

Мир и спокойствие

В десятом месяце 794 года император Камму, который на тот момент был уже пожилым человеком, уселся в запряженный быками экипаж и отправился в Нагаоку – свою новую столицу. Его сопровождала огромная процессия. Там были знатные дамы и господа, воины в церемониальных доспехах, глашатаи, стражники, носильщики, нагруженные багажом, и бесчисленное множество разных слуг.

Хэйан-кё, «столица мира и покоя», располагалась в долине, вокруг которой вздымались лесистые холмы. Выбранное место идеально соответствовало всем требованиям фэн-шуй. На северо-востоке (это направление считалось несчастливым) находилась гора Хиэй, где буддийская община создала цитадель, призванную отражать все дурные влияния. Две реки соединяли город с морем, а дороги вели из него в восточные провинции. Поэты называли новую столицу «городом пурпурных холмов и хрустальных рек».

Здесь стали расти дворцы, разрисованные киноварью, храмы с тонкими, стройными колоннами, просторные деревянные особняки с плетеными крышами. По длинным прямым улицам с грохотом катились разукрашенные экипажи с огромными деревянными колесами, запряженные быками. В них восседали принцы и просто аристократы. За каждой такой повозкой следовал кортеж из всадников, одетых в личные цвета своего господина. Как и Нара, город был выстроен по образу гигантской шахматной доски, но только гораздо большего масштаба. Вдоль каждой улицы посередине проходил канал, берега которого были усажены зелеными ивами.

Из любой части города можно было увидеть императорский дворец – комплекс сверкающих строений, покрытых красным лаком, с зелеными черепичными крышами. Их окружали глинобитные стены. Целая армия рабочих трудилась день и ночь, чтобы возвести 200 зданий, башен и крытых галерей. Весной сады, водоем и изящные павильоны утопали в белых цветах вишни.

Но больше всего поражала великолепием тронная палата дворца. Ее крышу, выложенную изумрудно-зеленой черепицей, поддерживали 52 колонны. В центре, под балдахином, увенчанным золотыми фениксами, стоял императорский трон. Справа и слева от него располагались две пагоды – Башня белого тигра и Башня синего дракона. В залах дворца толпились министры, чиновники, государственные мужи, а также множество придворных. С юга от здания располагался Священный весенний сад, который украшали пруды и висячие беседки. В нем проводились вечеринки, праздничные трапезы, поэтические турниры и другие развлечения.

Камму (735–806) – величайший император Японии, японский Карл Великий

Из собрания храма Энрякудзи © Wikimedia Commons

От стен дворца начинался широкий бульвар, который шел через весь город до ворот Расёмон. Там по бокам центральной улицы стояли два буддийских святилища. Остальные храмы были вынесены далеко за городскую черту. В городе также имелись святилища, посвященные всем важнейшим ками, и две огромные площади, которые занимали рынки – Западный и Восточный. Там покупатели могли запастись рисом, шелком, сакэ и вообще всем, что только душе угодно.

Аристократам принадлежали огромные поместья с пейзажными садами. Куда скромнее были жилища мелкого люда – тех, кто работал в этих поместьях, служил в правительственных учреждениях, готовил пищу, ткал шелк, убирал грязь, занимался разным физическим трудом.

Всадники-северяне

В 789 году Камму собрал армию численностью 4000 человек, и она двинулась маршем на север, в земли, где искони обитало племя эмиси. Войско было собрано по призыву и состояло в основном из пехотинцев, которые несли деревянные щиты, луки и стрелы и тащили тяжелые катапульты. Еду, одежду и доспехи солдаты добывали себе самостоятельно.

Предводителем эмиси (они, скорее всего, были потомками людей Дзёмон, вытесненных с прежних мест) был царь по имени Атэруи. Люди Ямато – возможно, просто пытаясь принизить врагов – описывали их как варваров, которые живут в норах, одеваются в меха и пьют кровь. В действительности эмиси были великолепными наездниками, любили устраивать внезапные партизанские вылазки, ошеломляющие противника. Они на полном скаку выпускали тучи стрел, «собираясь в кучу, как муравьи, и рассыпаясь в разные стороны, как птицы». Чтобы держать это племя подальше от своих границ, предшественники императора Камму построили целую цепь крепостей наподобие Великой Китайской стены.

Вступать в бой с эмиси рекрутам, мягко говоря, не хотелось. Генерал, понимая это, слал в тыл депеши, в которых жаловался сначала на мороз, который якобы мешает войску двигаться вперед, а затем, с наступлением лета, на невыносимую жару. Рассердившись, Камму одернул его, отправив полководцу строгое предупреждение. Войско резко двинулось в атаку, сжигая дома и хлеб на полях.

Тут из-за холмов, расположенных на востоке, на полном скаку вылетела кавалерия эмиси, числом не более тысячи человек. Залпы стрел, которыми они осыпали врагов, следовали один за другим. В итоге из войска Камму на реке Коромо «25 человек были убиты, 245 ранены стрелами, 1316 упали