Мои непридуманные рассказы - Сергей Стефанович Прядкин

Но нас быстро сносило все дальше от корабля и терять на это время, понимая, что в данной обстановке нам никто не поможет, не было никакого смысла. Поэтому я даже и не пытался проверить их наличие в шлюпочной кисе. Надо было как можно скорее начать движение к кораблю. Задаю рулем курс шлюпки на корабль, командую гребцам «Навались!» и начинаю задавать им такт. Для тех, кто никогда не участвовал в шлюпочных гонках или их не наблюдал со стороны, попробую объяснить, как это делается. Левой рукой удерживаю румпелем руля курс шлюпки, а сам, соразмеряясь со скоростью полной проводки весел гребцами, слегка приподнимаясь, плавно поднимаю правую руку и, наклоняя туловище тела вперед, резко опускаю ее вниз и синхронно с этими движениями выкрикиваю – «И-и-и-и раз! И-и-и-и раз!»

Но… шлюпка под натиском встречного ветра, захлестываемая высокой волной, практически стоит на месте. Стараясь удержать шлюпку поперек волны, кричу, морякам, что теперь наша жизнь зависит только от нас и они, понимая это, дружно работают веслами. Тут нужно отметить, что гребцы подготовлены были, откровенно, плохо. Мне трудно объяснить, по какой причине, но в Североморске тренировки шлюпочных команд проводились крайне редко. Возможно, накладывали свой отпечаток погодные условия Крайнего Севера и напряженная боевая подготовка. А возможно, что командование хорошо понимало, что шансы спасти человека в ледяной воде постоянно бушующей Северной Атлантики равны нулю.

Не знаю, сколько времени прошло, но все же с черепашьей скоростью, мы приближаемся к кораблю. Его огни уже достаточно хорошо видно. Но и мои моряки совершенно обессилили и то один, то другой нарушают ритм работы, как говорят моряки, «ловлей щуки». Это когда от усталости в конце проводки лопасть весла разворачивается горизонтально, и синхронно с остальными вытащить его из воды уже никак не получается. Или у кого-нибудь из гребцов весло не погружается в воду, а, поднимая фонтан воды, как бы чиркает по ее поверхности. Особенно выбился из сил правый загребной, самый ближний ко мне, с которым мы иногда коленями упирались друг в друга. Что делать? Принимаю решение поменяться с ним местами и со свежими силами подать остальным гребцам личный пример. Предупредил матроса, чтобы по моей команде мы как можно быстрее поменялись местами. Всем гребцам объявил, чтобы в момент нашей смены местами они дружно гребли, так как шлюпка на несколько секунд останется без управления рулем и ее может развернуть лагом к волне и опрокинуть.

Вспоминая эту историю, я до сих пор не до конца уверен, правильным ли было мое решение или нет? Потому что в таких условиях, каких мы оказались, риск был слишком велик. Хорошая морская практика об этом умалчивает. По крайней мере, мне о подобной смене местами в шлюпке в такой экстремальной обстановке читать или слышать от кого-либо не приходилось. Кто-то из моряков меня, вполне возможно и осудит. Но может быть, кто-то и согласится с моим решением. Ведь у меня в тот момент не было другого выбора!

И все же в момент смены местами, когда гребцы на какие-то несколько секунд перестали грести, шлюпку сильно накренило на левый борт и она как бы «сползла» задним ходом с вершины гребня волны. Запомнил эту картинку перед глазами на всю жизнь. Нам сильно повезло! Несмотря на сильный крен, гребцы все же удержались на своих местах, и шлюпка к нашему великому счастью тоже удержалась на киле.

Теперь, как я думал, дело пойдет лучше. Но проку из моей затеи вышло мало – моряки сильно устали. И тут я вспомнил один психологический прием, силу которого я можно сказать, случайно познал еще с училищной скамьи.

Дело в том, что когда я учился в Севастополе на четвертом курсе в ЧВВМУ им. П.С.Нахимова, я исполнял обязанности заместителя командира взвода у курсантов одной из учебных рот второго курса. И каждый новый учебный год всегда начинался со сдачи весьма тяжелого военно-спортивного норматива. Речь идет о марш-броске на шесть километров в полном снаряжении (автомат, подсумок с магазинами к нему и противогаз), который надо было пробежать не более чем за тридцать минут. Мы бегали вокруг Стрелецкой бухты – три километра в одну сторону и три – обратно. К четвертому курсу мы были уже очень хорошо физически подготовлены, бегали как лоси и этот норматив не представлял нам больших проблем. А вот второкурсники, физически подготовлены были еще, мягко говоря, не очень. Кафедра физподготовки училища с нами не церемонилась – каждое воскресенье с десяти утра она организовывала нам марш-бросок, пока все не уложатся в норматив. И вот я бегу со своим взводом второкурсников. Бежали в ту сторону более-менее нормально, а обратно картина поменялась: многие курсанты выдохлись, некоторые из них вообще перешли на шаг, а строй превратился длинную неорганизованную толпу. Было ясно, что в норматив мы не уложимся, а перспектива каждое воскресенье бегать с ними до победного конца меня как-то не вдохновляла. Поэтому, я остановил своих подчиненных. Построил и приказал, что когда побежим – всем всю дорогу бежать в ногу строем, держать равнение и кричать: «Раз! Раз! Раз, два, три-и-и!». «Раз! Раз! Раз, два, три-и-и!» А сам бежал чуть позади строя с автоматом в руках в решимости заставить прикладом чуть пониже спины любого отстающего бежать быстрее и занять свое место в строю.

Но до «прикладоприкладства» дело не дошло. Так и прибежали на финиш всем строем и в норматив все уложились с первого раза. Хочу заметить, что в нынешнее время эти коллективные «кричалки» у военнослужащих при выполнении какой-то тяжелой и изнурительной нагрузке широко распространены. А в те времена что-то не припомню.

Вот и сейчас я приказал своим гребцам: всей шлюпкой задавать такт своей работе дружным выкриком «И-и-и-и раз! И-и-и-и раз!» до тех пор, пока не дойдем до корабля. И ведь получилось! Вся команда гребцов, как говорится, поймала кураж. Как-то само собой пошло, что у нас появилось второе дыхание, гребцы, как бы соревнуясь с самим собой и с соседом по банке, дружно и в такт нашему коллективному выкрику работали веслами и мы, преодолевая яростное сопротивление морской стихии, навстречу ураганному ветру, огромной волне и стене мокрого снега мало-помалу двинулись к своему кораблю. И победили!

Наконец, мы подошли под корму корабля. Здесь было относительное затишье, баковые гребцы подали на ют фалинь и мы несколько минут, оставив весла по борту, просто молча, приводили себя в состояние покоя. На юте нас